В последний момент его движения делаются более жёсткими, заставляя Маринетт вскрикивать от лёгкой боли, которая на самом деле никуда не ушла, затаилась, выжидая.

— Адриан, — она кусает его за плечо, пытаясь совладать с собой.

Но Адриан не даёт ей опомниться. Он слегка отстраняется, не переставая двигаться, а его пальцы находят нещадно ноющий клитор. Громкое «Ах» срывается с её губ, когда он принимается описывать круги. Она снова заводится от его ласк, от движений его члена внутри; её бёдра дрожат, а ногти одурело царапают мощную спину. Боль и наслаждение смешиваются воедино. Бесконечность, когда не знаешь, где начинается одно и заканчивается другое.

Секунда — и Маринетт снова взрывается. Тяжело дыша, она откидывается на подушки; в голове словно вакуум, бесконечный и безграничный.

С глухим стоном Адриан делает последний рывок и сгорает во власти оргазма. Он чуть ли не падает сверху на Маринетт, в последний момент успевая подставить локоть, и упирается мокрым лбом ей в плечо.

Маринетт ошалело прислушивается к их одному на двоих уничтоженному дыханию, чувствует, как сперма наполняет презерватив. Вдруг становится так легко, что хочется смеяться.

Неохотно Адриан выходит из неё, стягивает презерватив и, скручивая в узел, выкидывает в мусорку. Пока он отсутствует, Маринетт успевает забраться под одеяло; Адриан возвращается в её объятья и умиротворённо выдыхает, наслаждаясь приятными поглаживаниями в волосах.

Он закрывает глаза, и Маринетт любуется тем, как дрожат его ресницы.

— Прости, если было очень больно, — наконец говорит он.

— Всё нормально, — она целует его в лоб и обнимает за плечи. — Особенно если потом будет лучше.

— Будет, — заверяет её Адриан. — Нарочно я никогда не причинил бы тебе боль.

Маринетт улыбается и закрывает глаза, наслаждаясь его ласковыми пальцами на талии.

— Я знаю.

Они не знают, что будет через год или два. Но череда будней, которые наступят с завтрашнего утра, сулит им новое очаровательное приключение. То, которое они пройдут вместе. И, кто знает, может, оно будет тянуться как можно дольше.

Адриан засыпает под довольное сопение Маринетт и уже не слышит, как телефон уже который раз вибрирует в его сумке, тщетно пытаясь привлечь к себе внимание. Сквозь сон он, кажется, лениво отмечает про себя, что нужно что-то сделать с этим несносным будильником, однако Морфей окончательно уносит его в свои владения.

А обескураженные Алья и Нино так и не могут найти своих двоих лучший друзей.

Но, как говорится, утро вечера мудренее, верно?

Комментарий к Отправная точка

И, поскольку это сборник драбблов, связанных одним сюжетом, впереди будет ещё много чего интересного =)

========== Вишнёвая улыбка ==========

Комментарий к Вишнёвая улыбка

Благодарю за помощь в ПБ в вылавливании опечаток: (*¯︶¯*)

***

Утро следующего дня наступает резко и неожиданно. Однако — оно врывается в сознание Адриана не со стуком Натали и планом на неделю, как обычно, а тихим посапыванием в ухо и закинутой на грудь девичьей рукой. Умиротворённое лицо Маринетт с раннего утра — лучшее, что с ним случалось за последние несколько лет.

Он убирает с её лица мешающиеся пряди и ласково целует в нос. Маринетт что-то бормочет, фыркает сквозь сон и утыкается лбом ему в плечо. Безграничная нежность затапливает Адриана с головой, а сердце готово чуть ли не выпрыгнуть из груди к стройным ножкам, которые так сильно обнимали его сегодня ночью за талию. Пожалуй, он готов начать привыкать к таким вот утренним пробуждениям, если в них обязательно будет участвовать Маринетт.

Ему безумно жаль будить её. Однако через пару часов в особняк приедет Горилла, чтобы заступить на смену, а им до этого времени стоит успеть собраться и сделать вид, что ничего и никого тут не было.

Он ласково проводит ладонью по спине Маринетт, слегка щекочет нежную кожу. Буркнув что-то типа «Ещё пять минуточек», она отворачивается от него и, отобрав одеяло, заворачивается в кокон по самые ушки. Адриан смеётся, целует её в макушку и выбирается из постели. Что ж, он может дать ей поспать ещё немного, а сам быстренько примет душ: негоже пугать девушку своим стояком в первый же день отношений.

Когда он возвращается в комнату, уже одетый и гладко выбритый, Маринетт всё ещё сопит. Правда, несносный будильник, который Адриан забыл вчера отключить, резко вырывает девушку из объятий сна, из-за чего она подскакивает и ошалело смотрит вокруг.

— Прости, я сожалею, — извиняется Адриан, поспешно отключая надоедливую мелодию. — Совсем из головы вылетело вчера.

Маринетт краснеет, видимо вспоминая вчерашнее, и падает обратно на подушки. Адриан очень надеется, что она не жалеет о произошедшем, поэтому вытягивается рядом на кровати и внимательно следит за её эмоциями. Потому что он-то как раз ни капли не жалеет. И хочет, чтобы и Маринетт не закрывалась от него после… всего. Они же вроде как встречаются.

— Я… Это было неожиданно, — застенчиво смеётся Маринетт, глядя на него из-под ресниц, знать не зная, как этот невинный жест действует на Агреста. — Мне снился… довольно милый сон.

— Надеюсь, он был связан со мной? — не удержавшись, усмехается Адриан.

Он гладит пряди её волос, рассыпанные по подушке, бережно перебирает отдельные локоны, словно они — самое драгоценное, что есть у него, и с удовольствием наблюдает, как на девичьем лице появляется робкая, но безумно красивая улыбка. Она словно лучик солнца — мягкая и нежная, в которую хочется завернуться. Укрыться как пледом, свернуться под ласковыми лучами и наслаждаться, наслаждаться благотворным теплом.

Прижимая одеяло к обнажённой груди, Маринетт поворачивается к нему.

— А т-ты как думаешь?

— Я надеюсь, что связан, — смеётся он и трётся носом о её нос.

Кошачьи повадки просто так не вытравить, но Маринетт ведь сама просила его вчера вести с ней так, как ему хочется. Показывать себя настоящего. А раз уж Кот Нуар — часть его натуры, характера, он, в принципе, может проявлять какие-то такие черты.

— Правильно надеешься, — внезапно заявляет она, чем обескураживает Адриана.

Он замирает, а её смех хрустальными переливами пронзает самое сердце. Волна нежности и бесконечной привязанности вновь накрывает его с головой, и Адриан, поддавшись порыву, наклоняется к ней и ловит губами удивлённый вздох. Она тут же откликается. Трепетно, ласково. Такая тёплая и податливая в его руках.

— Как ты себя чувствуешь? — он кладёт руку ей на живот. — Не очень больно?

— Всё прекрасно, — улыбается, слегка краснея под внимательным взглядом обжигающих изумрудов, и гладит его по щеке.

А лёгкое жжение между ног можно и потерпеть.

Они самозабвенно целуются ещё несколько долгих томительных минут, пока Адриан не вспоминает, нехотя отстранившись, что им пора собираться. Маринетт, смущаясь, просит его отвернуться, когда начинает искать вещи.

— Да что я там не видел, — недовольно бормочет он, но скорее просто для проформы.

— Было темно, поэтому толком ты ничего не видел, — парирует Маринетт, прижимая ладони к алым щекам.

Ей определённо стоит начать привыкать к чему-то подобному, раз уже они начали встречаться. Хотя в первое время, разумеется, она долго будет ещё стесняться, несмотря на то, что между ними уже было.

После того как Маринетт выходит из душа, Адриан помогает ей застегнуть платье, а потом вместе они ищут её туфли. Перед тем как выйти из дома, Адриан заставляет Маринетт надеть его куртку, сам же просто натягивает поверх футболки тёплый свитер.

— Мне комфортно и так, — отвечает на её возмущённое сопение. — Я закалённый.

— Вот заболеешь — будешь знать!

— Ну, в таком случае от куриного бульончика я отказываться точно не буду, — улыбается Адриан, а Маринетт заливисто смеётся.

— Подлиза!

Он подмигивает ей, вновь вгоняя в милый румянец смущения.

— А я и не скрываю.