– Я не бомж. Я ж вам говорил…

– Ну, ладно, ладно, – Александра примирительно улыбнулась, – не дуйся. Никто не собирается тебя ущемлять или оскорблять. Наоборот, я помочь хочу. Ну, садись, чего стоишь? А меня зовут Александра. Сашей можешь называть.

– Спасибо, – мужчина осторожно присел на стул.

– За что? – стоя у плиты, она резко обернулась.

– За доверие, – он внимательно посмотрел на эту странную рыжеволосую женщину с кучей крохотных веснушек вокруг носа. – За милосердие.

Александра, поджав губы, налила в чашки свежезаваренный чай, достала варенье, порезала лимон, сыр, колбасу и хлеб. Подвинула все это к гостю.

– Ужина у меня нет. Не успела. Пей чай, ешь бутерброды. Давай… Без стеснения. Заодно расскажешь о себе, откуда ты такой здесь взялся. Должна же я знать, кто папины вещи надел, правда? Не всякому такая честь выпадает.

Арсений, выпив чай, долго смотрел в пустую чашку, о чем-то размышляя. Саша его не торопила. Терпеливо ждала.

– Даже не знаю, с чего начать, – он пожал плечами.

– Начни сначала. Так проще.

– Еще бы знать, где начало… Это ж не клубок, за ниточку не потянешь…

Но все же, вздохнув, начал свой нелегкий рассказ…

Раннее детство Арсения прошло в военном гарнизоне Закавказского военного округа. Танковый полк, базирующийся неподалеку от маленького армянского села, стал для маленького мальчика родным домом.

Семья у них случилась удивительная: мама – армянка, папа – русский. Они служили в полку, поэтому и жили в гарнизонном городке. Мама, стройная черноволосая красавица, работала медицинской сестрой в госпитале, а папа, офицер, военный инженер по образованию, следил за техническим состоянием танков.

Родители были красивой парой, любящей и счастливой. На праздниках, случающихся в их военной жизни не слишком часто, они вдвоем пели песни, готовили мясо по каким-то особым рецептам. Мама, выбрав крошечные виноградные листья, заворачивала долму, пекла вкуснейший торт Микадои, собственноручно заквашивала легендарный мацони.

Но, говорят, счастье долго не гостит в одном доме. Как это обычно бывает, все рухнуло в одну минуту. В начале девяностых годов великое государство распалось на несколько небольших стран, которые так сильно мечтали о своей независимости, что, не подумав о последствиях, с радостью кинулись в эту авантюру.

Начались повсеместное обнищание, непривычная безработица, вдруг проснулись мошенники, стали прокручиваться махинации и возникли липовые денежные пирамиды, отнимающие у растерянного народа последние сбережения. Миллионы людей, сразу оказавшихся без родины, без гражданства, без денег, сорвались со своих привычных мест и двинулись на историческую родину. Из стран Средней Азии, Закавказья и Прибалтики тысячи семей ехали в Россию в поисках спокойствия, работы и элементарного благосостояния.

Родители Арсения, не понимая, что будет дальше с военной частью на территории чужой страны, быстренько подсуетились и, воспользовавшись связями отца, перебрались в другой танковый полк, в среднюю полосу России.

Все, вроде бы, и наладилось. Появилась небольшая служебная квартира. Мама опять стала работать в госпитале, отец по-прежнему пропадал в гарнизонных мастерских боевой и транспортной техники. Но все же куда-то пропало то задорное и бесшабашное веселье, которое царило в их доме до переезда.

Арсению тогда едва исполнилось десять лет, и он, уезжая из Армении, оставил там друзей, веселых, беззаботных, умеющих делиться, способных драться и мириться с одинаковым рвением и состраданием, независимо от национальности, материального благополучия и родительской должности. Они просто были равные среди равных.

В новом гарнизоне все складывалось иначе. Отец, с его въедливым и дотошным характером, никак не мог вписаться в команду новых сослуживцев. Дома он, чуть не плача, рассказывал маме о бесхозяйственности, лености и безразличии некоторых однополчан. Мама, для которой это внезапное переселение и без того оказалось тяжелым ударом, тихо его жалела, гладила по голове и что-то ласково шептала.

Ей было несладко в этой новой для них жизни. Ее, армянку по национальности, страшно тянуло обратно, в теплую и солнечную Араратскую долину. Она, как роза, вырванная из родной почвы, мерзла, сохла и увядала. Привычная работа в госпитале отвлекала от переживаний, но не избавляла от тоски. И кто знает, чем бы все закончилось, если бы не ужасное происшествие, которое спасло маму, но стало губительным для отца.

Арсению тогда только-только исполнилось семнадцать.

Полк готовился к плановым учениям. В то нелегкое время всегда чего-нибудь не хватало: то горючего, то деталей, то боеприпасов… Офицеры нервничали, иногда ссорились, чего-то требовали у вышестоящего начальства, срывались на подчиненных.

Говорят, где тонко, там и рвется. Во время испытаний новой техники что-то пошло не так, и взорвавшаяся машина унесла несколько человеческих жизней. Отец находился близко к месту трагедии. Он остался жив, но ему оторвало ногу и все пальцы на левой руке.

Арсений и теперь помнит тот ужасный день. Рыдающая, сразу поседевшая, мама переселилась в госпиталь, чтобы находиться возле отца, который не хотел жить. Бесконечные комиссии, нескончаемые разбирательства, продолжительные беседы и допросы… Казалось, этому не будет конца и края.

Отцу пришлось уйти в отставку. Перед этим он, выписавшись из госпиталя, всю ночь проплакал. Скупо, по-мужски, судорожно глотая слезы. Уткнувшись маме в плечо, что-то бормотал, горько сетовал на судьбу, просил то воды, то таблеток… И мама, успокаивая мужа, вдруг поняла, что теперь именно она, волею судьбы, оказалась опорой семьи, ее защитницей и поддержкой.

Они уложили свой скудный скарб в несколько больших потрепанных чемоданов и переехали в село к дальним родственникам отца. Сначала жили у них в одной крошечной комнате, потом купили маленький полуразрушенный домик на окраине села, переселились в него и стали привыкать к новой мирной жизни. Отец, уже научившийся управляться одной рукой и привыкший ходить на протезе с палочкой, хозяйничал дома, а мама работала фельдшером в местном медпункте. Так и существовали: на отцовскую пенсию и мамину зарплату.

Жили бедно, отказывая себе во всем, но ведь человек ко всему привыкает. Бог посылает испытания по силам. Вот и они, собравшись с силами, как-то обустроили свой быт, завели кур, поросенка, подобрали бродячую собаку, потерявшую одно ухо в схватке с голодными сородичами.

Мама соорудила грядки, выращивала огурцы, помидоры, зелень, картошку. А уж когда начинали в мае цвести яблони и вишни, посаженные бывшими хозяевами, жизнь и вовсе казалась не такой уж страшной и беспросветной.

После школы Арсений поступил в сельскохозяйственную академию, учился на агронома. Женился на третьем курсе. Мама так радовалась, так сияла, так мечтала, что хоть сын поживет радостно и легко…

Детей у молодых долго не было. А ведь так мечталось о малыше, так хотелось большую семью…

После института жена пошла работать в городской парк, Арсений устроился в лесхоз. И бывает же такое: в год, когда Арсению исполнилось двадцать пять, Бог послал им девочку. Они так радовались, так ждали этого чуда… Мама втайне от всех вязала кружевные шапочки и пинетки, кофточки и штанишки.

А потом мир померк. У ребенка, еще не родившегося, диагностировали порок сердца, причем такой, который надо было исправлять только после рождения. Малышку назвали Варварой. Доктора, глядя на нее, лишь качали головой, но молодых родителей утешали, давали хорошие прогнозы и советовали руки не опускать, а сразу же делать младенцу операцию. Приводили примеры удачных случаев, положительных исходов и благополучных результатов.

Но легко советовать, когда беда тебя лично не касается. Жена Арсения, совершенно растерявшись, все время плакала, не спала по ночам. А потом в роддом приехала ее мать, проговорила с убитой горем дочерью полдня, что-то ей долго внушала и старательно уговаривала. И после ее отъезда заплаканная девушка, пряча глаза, предложила мужу оставить дочку в роддоме. Написать отказ и жить дальше спокойно.