Все это время звук продолжал разрушительно влиять на зрителей в зале, заставляя их мучиться, у многих лопнули барабанные перепонки, и тонкие струйки крови текли из ушей по шее. Все повалились на пол и теперь катались по нему, хватаясь за голову и уши.

Тем временем существо уже раскинуло руки-карнизы в стороны, свисающее на них полотнище, с мерцающими звездами, крутящимися вокруг синей сферы, под которой вращалась воронка из человеческих душ. Все это походило на декорации того балета, который показывали зрителям. Но никто не в силах был этого понять. В зале началось еле ощутимое воздушное движение, зацикливающееся по кругу, люди стали кричать. Было заметно, как полупрозрачные копии этих людей вытягивало из тел и закручивало в общую воронку. Это продолжалось несколько минут, затем одна часть воронки изогнулась в сторону существа, стоящего неподвижно на сцене. Души одним потоком направились к сияющей сфере, осыпаясь в воронку, которая была под ней. По мере того, как их поток заканчивался, занавес начинал закрываться, скрывая сияющую сферу.

Занавес на сцене так же начал опускаться. Почти все зрители, которым звуковые волны доставляли невероятную боль, все в совершенно разных положениях теперь просто неподвижно лежали на полу и на креслах.

Занавес снова стал медленно подниматься и на сцене вновь стоял Вейнц Загард. Полную тишину зала прервали аплодисменты, раздающиеся откуда-то со стороны vip-балконов.

– Браво, Апсис! Браво! Твоя часть представления мне понравилась больше, – широко улыбаясь, сказал Люмьер Д’Арк.

Через ряд от него сидел Ричард, и его лицо не выражало вообще никаких эмоций.

Вейнц бросил свой соколиный взгляд в сторону балкона и сказал:

– Добро пожаловать, Атма!

И тут же, ткнув своей змеиной тростью в сцену, развернулся и ушел в кулису. Люди стали приходить в себя, но никто из них абсолютно ничего не помнил. Тут снова на сцену буквально выпорхнула Хина и люди в зале, забыв, что с ним происходило вообще что-либо странное, с новой силой продолжили неистово аплодировать и скандировать имя балерины.

В очень большой, светлой и просторной чайной комнате за круглым столом сидел Люмьер, Хина и Вейнц Загард. Гостя угощали чаем, предложив в качестве угощений множество изысканных сладостей.

– Слышал, что человек, очень похожий на тебя, приобрел «Знатока», – между делом сказал Вейнц.

– А зачем ты ходишь вокруг да около? – Посмотрел на Вейнца Люмьер.

– Он в городе? – Волнительно переспросил Загард.

– Да. Теперь он всегда со мной.

– Хина, дочь моя, если бы ты могла научиться танцу смерти, которым в совершенстве владеет Зурвал, – обратился Вейнц к девушке.

– Отец, я думаю, что господин Люмьер окажет нам честь, – скромно сказала она, опустив глаза в пол.

Хина была миниатюрной девушкой с кукольным фарфоровым личиком, раскосыми голубыми глазами и маленькими пухлыми губами, ее густые чёрные, как смоль, волосы были собраны в один большой пучок. Кожа танцовщицы была очень светлой и сильно контрастировала с синим вечерним платьем, надетым по особому случаю.

– Не стоит спешить, друзья мои, мне нужно найти некоего Зелота, он должен обучить обращаться с Зурвалом.

– Слышал про него, – подхватил пожилой мужчина, – он держит приют домашних животных, километрах в ста от города. Мы можем поднять связи, чтобы нам помогли найти его местоположение.

– Буду признателен, Вейнц, не хочу доставлять вам неудобств, – учтиво кивнул Люмьер.

– Перестань, чувствуй себя как дома. Кстати, где ты остановился? Мог бы и у нас.

– Благодарю, но я поселился в центральной гостинице города, чтобы не стеснять вас. Все отлично, я занял лучший номер.

– Наш дом открыт для тебя, Люмьер, если надумаешь, то ждем тебя.

– Спасибо, обязательно учту это, – поблагодарил гость. – Вейнц, скажи, а ты еще поддерживаешь контакт с Мерси Джемстилом, хочу заказать у него пару побрякушек.

– Если ты имеешь в виду ювелира, нет, но я знаю, что он где-то в городе. Для тебя разыщем и его.

– Благодарю, Вейнц.

– Не стоит, знаю, что ты остался в тяжелом положении, – сделал глоток чая Вейнц. – На следующей неделе хочу пригласить тебя на выставку двух замечательных гениев живописи и скульптуры. Это будет честь для них, если ты придешь.

– Думаю, смогу найти время в своем плотном графике, – сказал Люмьер, наконец-то тоже попробовав напиток. – Представление завораживает, – отставив чашку, поделился впечатлениями он.

– Наша семья питается энергией душ вот уже много сотен лет, гордо заявил Вейнц. – Этому спектаклю столько же. Долгое время примой нашего театра была моя супруга, теперь ее место заняла наша красавица.

– Да, я помню, что ты постарше, – улыбнулся Люмьер, – но я сохранился лучше, – и они дружно рассмеялись. – Твоя ментальная оболочка очень слаба, я почувствовал это на представлении, – вдруг серьезным тоном проговорил Люмьер.

– Господин Люмьер, зато в моих способностях можно не сомневаться, – твердо ответила Хина, и от ее милого выражения лица не осталось и следа.

– Полно тебе, дочь, все хорошо, не стоит грубить нашему гостю. Уверен, он не имел в виду ничего оскорбительного.

– Что же произошло? – Спросил Вейнц. – По слухам вся «Альтернатива» и твои ближайшие союзники мертвы. Форбус направился к вам вершить свои кровавые дела. О, как же дорого стоит его работа.

– Я предпочитаю оставить все на уровне слухов, если ты не возражаешь, – одернул визави Люмьер.

В воздухе повисла неловкая пауза, тогда Люмьер сделал еще несколько глотков, отставил чашку, встал и, распрощавшись с театральным семейством, вышел из здания дворца и сел в машину, в которой его ждал Ричард.

– В отель, – скомандовал Люмьер. – Вейнц чересчур любезен, это очень подозрительно, а вот Хина проявила себя. В любом случае, Ричард, нам нужно быть готовыми ко всему. Займемся поисками Зелота. Без него не получится активировать Знатока.

Ричард лишь молча кивнул, поймав взгляд Люмьера в зеркале заднего вида, и, неспешно выехав с парковки, повел машину к отелю.

***

– Жаль, что нельзя было открутить его нагеленную башку прямо сейчас, – сказала Хина, стуча чайной ложкой по блюдцу.

– Еще не время, Хина, где твои манеры, судьба благоволит нам. Он сам пришел сюда и принес картину, нам нужен «Знаток», нам нужен Зурвал. Нужно найти этого Зелота. Необходимо все хорошо продумать и взвесить. Люмьер остался один без поддержки «Альтернативы». Думаю, что он заплатил Форбусу столько, что денег для того, чтобы нанять его еще раз, у него точно нет. Мы обязательно устраним его и заберем то, что должно принадлежать нашей семье. Сейчас мы сильны, как никогда. А пока что займись поисками Зелота, раз Люмьер ищет его, значит все не так просто со «Знатоком».

– Хорошо, отец, я сделаю все, как ты скажешь, но пообещай, что голова и душа Люмьера будут моими.

– Конечно, Хина, для тебя все что угодно. А теперь за дело.

Черная представительская машина въехала к центральному входу в гостиницу, в которой остановился Люмьер. Это был самый дорогой и лучший отель в городе. Ричард вышел из машины, открыл заднюю правую дверь и помог Люмьеру выйти, после поехал на подземную парковку ставить машину.

Люмьер направился к входу, швейцар уже открывал ему дверь, как вдруг его привлек необычный блеск глаз совсем юной девочки.

Она была небольшого роста, с пышными кудрявыми русыми волосами. Маленькое кукольное личико и детская улыбка, улыбка, в которой отчетливо было видно отсутствие пары молочных зубов.

– Дорогая, ты почему совсем одна? – Обратился он к ней. – Как тебя зовут? – Наклонившись к ней, спросил Люмьер.

– Меня зовут Ясмина. Ясмина Минтц. Я жду свою маму, она вернулась в отель за вещами.

– Очень приятно, милая леди, меня зовут Люмьер. Какой у тебя замечательный зайчик.

– Его зовут Камикайка.

– Очень необычное и забавное имя. Сколько тебе лет и чем ты занимаешься здесь?