Тоненькая веточка сирени — изящная поделка. Они научились магией консервировать цветы, сохранять их свежими и прекрасными — и за это заклинание уцепились многие люди, желавшие вечной молодости. Кара и не считала, за сколько они продали ту магию, предоставив это чиновникам Вельзевула, но и никогда не думала, будто что-то, сотворенное с помощью такого заклинания, спасет их жизни. Сирень — символ их победы, великого триумфа…
— Не чувствую никаких изменений, видно, пока не… случится, не узнаем, работает ли. Полагаю, нам остается верить и надеяться.
— Хороший настрой, — хохотнула Кара, с силой хлопая Эла по плечу. — Главное — оптимистичный! Продолжайте работать, мне нужны контакты ваших наемников, тех, кто что-то знает о заказчике, кто видел его, ведите прямо во дворец.
— Но праздник, — несмело встрял Эл, однако заметил ее изумление. — Я понимаю, что нет ничего важнее сохранения мира, но это обязательно привлечет внимание. Невозможно пропустить кучу наемников, которых заводят во Дворец, даже если это будет черный ход. Здесь так много гостей…
— Да, да, пожалуй, я переборщила, — сдалась Кара. — Передавайте их Ист и ее солдатам. Гвардейский замок на окраине — ты, должно быть, еще не забыл о нем на своем холодном круге?.. Впрочем, сегодня и Первый не балует нас теплой погодой.
— Он всегда останется для нас колыбелью Гвардии. Оттуда мы выступали на Рай… Не думал, что вернемся, — Эл ностальгически улыбался, глядя через окно на окраины Столицы — если присмотреться, можно было различить далекие шпили.
— Я тоже не думала, — призналась Кара. — Мне до сих пор кажется, что я шла умирать.
========== Глава XIII ==========
От постоянно светящегося экрана компьютера у Яна начинали болеть глаза; в них рябили буквы и цифры, разбегающиеся, точно живые. Дай ему кто выбор — лучше бы снова сразиться не на жизнь, а на смерть с магическими зверями: саблей махать во все стороны куда легче. Мышцы отзывались слабой болью — неотвратимая плата за фокусы с клинком. Но за короткую стычку в доме Иштар тоже пришлось рассчитываться; это в Аду Гвардии позволялось многое, но в мире людей они обязаны были подчиняться закону. Ирма бы голыми руками удавила их обоих, если б не увидела отчетов так быстро, как можно. С самого утра он над ними и бился.
Время уходило, а Ян курил, смахивая в пепельницу, и не замечал течения минут и часов, поглощенный работой, чувствующий, как у него раскалывается голова от всего этого. Он очнулся ненадолго, когда в квартире стало заметно тише: это Белка отправилась на прогулку, что-то весело крикнув напоследок, и залихватский лай Джека тоже прекратился. В тишине работалось куда лучше; где-то на кухне деловито и уютно громыхал Влад, что-то насвистывал, потом негромко говорил с кем-то по амулету. Он ненадолго заглянул в комнату, бросил что-то, встрепал Яну волосы, мерзавец, и обещал приехать скорее, а потом ненадолго затихло вовсе: Влад полетел в офис, взревел под окнами «Харлей», вспугивая надрывающихся птиц. Но вернулся он и правда скоро — или это Яну показалось, потому что время быстро прошло?.. Не успел он оглянуться, в коридоре загремели ключами.
— Угадай, что у меня есть, инквизиторство! — ликующе возвестил Влад, вихрем врываясь, разрушая тягостную тишину. — Ну, давай!
Нахмурившись для приличия, на самом деле Ян рад был отвлечься на что угодно; потянулся, откинувшись на спинку скрипучего офисного кресла, охнул — плечи мучительно болели. Внимательно оглядев Влада, он устало поразился широкой искренней улыбке.
— Этим можно убить человека, да? — попытался угадать Ян, принимая игру.
— Убить человека можно чем угодно, нужно желание и воображение, щас… вот хотя бы… — Влад наугад пошарил по столу, переворачивая все вверх дном, наткнулся на обычную белую авторучку, увлеченно кивнул: — Вот хотя бы этим! Сузь круг поисков, инквизиторство, будь добр, иначе мы неделю тут просидим, а это никак не вписывается в график.
— Я помню, что ручкой можно убить, — неохотно произнес Ян, отмахиваясь, но встрепенулся: — О, точно, это же наше первое дело. Времена были… Совсем другие, я начинаю скучать. А девчонка вскрылась у меня на глазах, такое, к сожалению, не забывают.
Сколько лет прошло, имя давно испарилось и изгладилось, а он до сих пор мог бы нашарить в памяти ее пустые остекленевшие глаза, безвольно откинутую руку, в которой девушка сжимала окровавленную ручку. Обвязанная магией подчинения, почти как той, что они теперь искали, но другой, более простенькой, она не по своей воле убила себя. А вокруг шумел разгульный ночной клуб, веселились и пили, но Ян тогда застыл, беспомощный и пораженный…
— Лучше бы помнил, как эпично я остановил оборотня в полете! — воодушевленно перечислял Влад. — Прямо перед твоим любопытным носом! Они-то подумали, это ты ее… Или как орал про протекцию Гвардии! Ты ведь поблагодарил меня тогда?
— Возможно… Я определенно был удивлен: ты не производил впечатление человека, развлекающегося добрыми делами и спасением непутевых инквизиторов. Знаешь, память подводит. Зато четко могу припомнить, как огреб из-за этого проблем. — Ян мог бы продолжить, но дернулся, почувствовав, как на напряженные плечи легли чужие руки — прикосновение теплое, отдающее жаром. — Что ты?.. — изумился он.
— Слишком долго за ноутом, весь одеревенел, а после вчерашнего еле двигаешься, как будто я не вижу. Гордый ты, инквизиторство, я бы мог боль снять, заклинание легкое, — небрежно сказал Влад. — Массаж помогает, я читал, сиди спокойно.
Ян взвыл. Пусть и желая помочь, Влад все исполнял честно, скидок никаких не делал, да и явно не приноровился пока: силы у него было немерено, в смертоносных руках боевого мага… И все же грела сердце тихая благодарность — в те моменты, когда Ян не вынужден был сжимать зубы до скрипа и скрежета.
— Тебе нужно работать не в Инквизиции, а в гестапо, мучитель. Это должно быть так дохрена больно?
— Это потому что ты все время сидишь, говорю же… Я помогу!
Сдавшись, Ян ткнулся лбом в стол. К счастью, там было достаточно бумаг, чтобы он ничего не почувствовал — или все затмила адская боль в плечах. Где-то в глубине души он знал: сам виноват, что бессмертное тело Смерти довел до такого, но не мог не огрызаться на Влада. Однако тот, похоже, честно старался заботиться.
— Причинишь добро и нанесешь счастье, — просипел Ян. — Тебе нравится, когда я кричу на весь дом, сознайся, и я быстро арестую тебя за этот… прости Денница, харассмент. Что ты принес?
Краем глаза он заметил, что бумаги Влад бросил на край стола, но просто посмотреть в них было бы вовсе не так интересно. В очередной раз Ян задумался, что любой современный человек отправил бы их по почте, но Владу потребовалось мучиться с распечатками; отсюда он мог рассмотреть сложный рисунок ауры на будто бы глянцевой бумаге…
— Я что-то принес? — невинно уточнил Влад, не отвлекаясь от своей пытки и локтем смахивая документы на пол. — А ты не отгадал! Я так не играю.
— Я убью тебя авторучкой, — несдержанно рыкнул Ян, ерзая в кресле, выпрямился. Его взгляд пометался по столу, но злосчастную ручку так и не нашел: наверное, Влад ее куда-то предусмотрительно упрятал. — Войцек, пощади, это невозможно. Где Белка?..
— Белку выгуливает Джек. Да, я все правильно сказал: ты их видел вообще-то? Веселое зрелище.
Неожиданным спасением запиликало сообщение на телефоне Яна, и Влад первым полез за ним, запинаясь о журнальный столик и несколько стопок книг, — к дивану, где валялся мобильник; ликующе вскрикнул. Издалека наблюдая, как Влад неловко разблокировал телефон и принялся оживленно строчить в ответ, Ян успел ненадолго вернуться к отчету. Его хватило на то, чтобы отстучать пару слов и зависнуть над огрызком предложения.
— Это что-то по делу? — с любопытством спросил Ян; уж подозрительно долго Влад молчал. — Слушай, мы взрослые люди, давай ты скажешь, что нашел, я тебя похвалю, и мы пойдем разгребрать всю эту неведомую хрень.
— Нет-нет, все там, в бумагах, захватил их в офисе. А здесь… Я ведь согласился поискать что-нибудь про оракулов — и я всегда исполняю данные тебе обещания! — гордо заявил Влад. Рухнув на диван, он протянул ноги, устроил их на журнальном столике.
