— Нельзя уходить, сейчас набегут… — заплетающимся языком заспорил. Несмотря на поднявшийся в душе страх, на пляску огня совсем близко, что-то он помнил четко: увещевания Яна, который почему-то был твердо убежден, что однажды Вирен обязан оказаться на месте преступления, и который, разумеется, был прав. — Сейчас прибудет Инквизиция и полиция… Нам нельзя исчезать, потом не оберемся проблем с обвинениями, зря потратим время.
Но Ринке было совершенно наплевать, и она силой вытащила его из толпы. Может, это в ушах Вирена все звенело, но он слышал вой сирен: скорая и пожарные… Он оглянулся и случайно пересекся взглядом с Рыжим, безмолвно идущим за ними, точно потерявшийся пес. Подумал на ходу, что теперь-то Рыжий свалит и никакая сестренка в плену у Сатаны его не остановит; очевидно, покушение было на него, на единственного мага, способного уничтожить кольцо — как они считали. Каково чувствовать себя загнанным в ловушку?.. Следующий удар Рыжий вряд ли переживет.
— Я могу попробовать отследить мага, — неуверенно предположил Рыжий, когда показалось, что он вовсе потерял дар речи. — В теории. Я читал про такое.
— Звучит охуительно обнадеживающе. Мы точно его найдем! — огрызнулся Вирен.
Удивительно, но Рыжий оставался куда более спокойным, чем в тот момент, когда Вирен его догнал. Должно быть, шок. Еще бы: не каждый день чудом избегаешь смерти — и ведь правда их спас счастливый случай, загадочный предсказатель Белки и вовремя принятый звонок… Похлопав по карманам, Вирен понял, что забыл забрать амулет, но возвращаться, конечно, не стал.
Они двигались в противоположную сторону от столба дыма, натыкаясь на любопытствующих горожан и туристов; мимо пролетела пара машин с мигалками, и Вирен отвернулся на всякий случай, чтобы не запомнили лица. Беспокойство его съедало: хоть он и не был ни в чем повинен, убегать сейчас казалось неправильным. Но Ринка тихо и низко рычала и самоуверенно шагала вперед — наемница, привыкшая жить иначе, чем он, не желавшая встречаться с законниками…
Наконец они остановились в укромном месте, в какой-то подворотне. Улица шумела неподалеку, взбудораженная, а Вирену в вечернем теплом воздухе все чудился привкус гари, и он не мог сосредоточиться.
— Что это было вообще-то? — спросил Рыжий. — Что ты закричал, что все так скоро двинули к выходу. Заклинание? Это что-то… на архидемонском?
— На нем самом. Это боевая тревога на случай, если ангелы нападут, — нервно ковыряя носком ботинка асфальт, рассказывал Вирен. — Под нее принято не прятаться в домах, а выбегать и готовиться отражать атаку. Ее не использовали лет пятнадцать, но… в Гвардии помнят. И многие другие тоже.
— Что-то я не слышал о таком никогда в жизни, — заспорил Рыжий. Он ежился, будто от холода, хотя вечер был на редкость приятный и безветренный.
— Это потому что в войну ты был совсем мелким, а потом твои родители, видно, предпочли забыть и наслаждаться миром, — неожиданно поддержала Вирена Ринка. — Я помню, мне было лет пять, но это была учебная тревога… А мать меня учила этим знакам, как будто боялась, что ангелы еще вернутся. Наверно, не одну меня, если это сработало.
Говоря о матери, Ринка сразу ожесточилась лицом, мрачно сверлила взглядом землю под ногами, стискивала зубы, что остро вырисовывались скулы. Навскидку Вирен мог предположить, что матери она лишилась слишком рано, но так невежливо было бы лезть в чужие раны…
— Ладно, ты говорил что-то, — Вирен взмахнул рукой, — про поиски. Нам нужен след. Гвардии он точно не помешает. У нас куча проблем, еще не хватало тратить время на побочные расследования, так что с этим нам нужно разобраться.
— Мне попробовать?
— Да, давай, — с неожиданным азартом согласилась Ринка. — Если что пойдет не так, здесь никого нет, люди не пострадают…
— Подожди, а мы?.. — возмутился Вирен. — Я как-то не очень хочу страдать…
А Рыжий занимался чем-то своим, размахивал руками, точно ветряная мельница, и ни капли величественного, красивого в этом не было; словно попытки вспорхнуть в небо. Вирен непременно бы что-нибудь съязвил насчет его неумения, но сейчас нашарил кобуру. Если этот Рыжий вздумает что-то выкинуть, ему хватит нескольких секунд…
— Ты знаешь, как искать? — «Этот Рыжий» неуверенно посмотрел на Вирена. Различив в глазах напротив искренний ужас и непонимание, он сразу отпустил пистолет. — Мне бы не помешало… руководство.
— Почему я? — иронично, как он надеялся, усмехнувшись, переспросил Вирен. — Я колдовать не умею.
— Твой отец — Высший боевой маг, не задавай глупых вопросов, — сквозь зубы процедил Рыжий. Сначала показалось, Вирен ослышался, но переспрашивать было бы глупо. Он не захотел спорить, тем более, Рыжий уверенно заявил то, о чем сам он боялся говорить…
За свои восемнадцать лет Вирен бывал в боевом трансе всего пару раз — стараниями все того же Влада, который хотел чему-то научить. Обычно у него быстро начинала болеть голова: почти все демоны могли колдовать по мелочи, но с изнанкой лучше умели обращаться Высшие маги. В этот раз спрашивать его никто не стал: Рыжий резко дернул, вытаскивая его за границы привычного мира, и Вирен стиснул зубы, что думал, раскрошатся, настолько сильной была боль, прокатившаяся по голове, стекшая на спину. С трудом пригляделся к раскрасившемуся миру.
Попытавшись спросить что-то, Рыжий вдруг закашлялся, прижал руку ко рту, вздрогнул, будто чем-то судорожно давился. Когда отнял дрожащую ладонь, Вирен с отвращением разглядел черные потеки крови, вязкую жидкость, капающую сквозь пальцы. От перенапряжения магу было невыносимо плохо, а сам Вирен почувствовал, как по лицу его течет горячее. Шмыгнул носом, вытерся тыльной стороной ладони.
Времени было немного; конечно, оставалась Ринка, которая с едва заметным беспокойством за ними наблюдала, но Вирен сомневался, что в ее силах будет откачать двоих или дотащить до больницы. Он был твердо уверен, что у нее нет телефона, а звонки по амулетам «скорая», кажется, не принимала… Время истекало.
Линии тянулись вокруг, насколько хватало глаз. Всматриваясь в плетение их причудливой паутины, Вирен смог отследить те, которые вели к бывшему кафе, вспухшие красным, как будто воспаленные — однозначно огненная магия, Высшая боевая. Без лишних слов указав на них Рыжему, Вирен первым бегом кинулся куда-то к началу нитей, внимательно следя за их изгибами.
Быстро Вирен понял, как опасно нестись во весь опор в боевом трансе: мир поблек, а вот ауры горели слишком ярко, бросались в глаза, заслоняя все остальное. Столкнуться с кем-нибудь по неосторожности — не беда, но Вирен едва не бросился через дорогу на красный, засмотревшись наверх, оглушенный и уничтоженный многоцветием мира, и благодаря Ринке остановился. Она шипела недовольно, почти плевалась, но успешно справилась с должностью поводыря для двух полуслепых и полубезумных. Напомнив себе ее однажды поблагодарить, Вирен не отрывал взгляда от нити, петляющей по улице, ускользающей за дома… Это напоминало погоню, пусть он и уверен был, что мага они не застанут.
Дорога их вывела в обычный с виду дворик; дверь в парадную была, к счастью, широко распахнута, и они спокойно в нее залетели. Поднимаясь по лестнице бегом, решив не ждать старого скрипучего лифта, остановившегося наверху, быстро взбирались все выше и выше… Вирен не считал этажи, решив не тратить время. На полутемной лестнице столкнулись с сухонькой старушкой, которая, ойкнув, прижалась к грязно-зеленой стене, перекрестилась, и от этого бесполезного и много лет как устаревшего жеста его разобрал истерический смех. Магия влекла его выше, и ее зов также слышал Рыжий, и бежал, перепрыгивая через ступеньки и здорово рискуя свалиться. Азарт погони мучил их.
Дверь на чердак была распахнута тоже, но возле нее Вирен задержался, присел, разыскивая что-то на полу. В глазах расплывалось из-за обилия цветов, но он ухватился за небольшой навесной замок. Его спилили… Нет, понял Вирен, присмотревшись: это была не простая стамеска, а заклинание, тонко прорезавшее металл, отсекшее дужку. Задумавшись, Вирен пожалел, что не захватил пакеты для улик из инквизиторского офиса, но сунул замок в карман.
