— До капитана Войцека мне еще далеко…
Когда Кара потянула ее на себя, Ишим тревожно забилась в руках, юрко размахивая хвостом, попыталась вывернуться, алея щеками.
— За дверью всегда стража, там прекрасно все слышно, — напомнила она, стыдливо косясь в сторону.
— Это их проблемы…
— Это их работа! — серьезно напомнила Ишим и все же вырвалась. Кара не посмела ее удерживать, хотя и пощекотала напоследок мягкую кисточку хвоста, лукаво улыбаясь; Ишим ойкнула, завела хвост за спину и отошла в сторону, к небольшому трюмо.
Привстав, Кара сгребла себе несколько амулетов, связала тесемки; магия подмигивала алыми искорками, но вела себя смирно — их заряжал Влад, единственный из магов, кому она по-настоящему доверяла.
— Прежде чем отправишься в город, стоит кое-что прочитать, — напомнила Ишим. — Вот, держи…
На кровать подле Кары тяжело упал сверток бумаг, который Ишим ей небрежно бросила; сама она вертелась у зеркала, поправляя смазанную помаду и все еще сердито поглядывая на Кару. Она взвесила в руке бумаги, хмыкнула:
— Покушение на Сатану, куда смотрит их хваленая стража… А что там, от наших инквизиторов что-то? — непринужденно уточнила Кара. — Жалко мне их, на месте не сидят, все время куда-то влезают…
— Помнишь, ты просила независимое расследование ВВР? — Ишим покачала головой, кивнула на плотную связку документов, перетянутую тесьмой с надломленной сургучной темной печатью. — Они выяснили, что Шию действительно перекупили. Как думаешь, кто?
Видно было: читала, пусть и бережно вернула все на место, даже связала тесьму оригинальным бантиком, над узлом которого Кара билась, чуть не срывая короткие обкусанные ногти.
— У меня плохо с загадками, давай начистоту.
— Это Ева! — воскликнула Ишим; видно было: она рада сама сообщить новость, а не мучить Кару вопросами. — Представляешь? А еще Вирен доложил, что кольцо было у нее, но его украли, он пытался дозвониться, пока ты была на Совете… Ведь Люцифер последние свои дни проводил с ней… Она должна много знать.
— Ну да, логично, что он не только трахался с ней, но и разговаривал иногда, — хмыкнула Кара. — Значит, опять эта… женщина. Как Вирен вообще на нее вышел? Пусть не лезет во взрослые дела…
— А вот тут, — Ишим подбоченилась, и тон ее стал напоминать учительский, что Кара невольно разулыбалась, — начинается самое интересное: Ева стоит за похищением того заключенного, из-за которого так перебаламутило Роту! Вирен встречался с ним — говорит, сильный маг, который потребовался Еве, чтобы вернуть кольцо…
Перестав бессмысленно дергать за ниточки покрывало, Кара попыталась отвлечься, перелистывая отчеты, составленные по форме — скука. Поскребла затылок, чуть впиваясь ногтями.
— Она могла бы пойти к нам за помощью, а не ссориться, — оскорбленно выдала она. — Влад мой лучший маг, да и он все равно ищет кольцо…
— Стали бы мы сотрудничать с той, из-за кого вообще потеряли артефакт? — мудро спросила Ишим. — Задвинули бы ее куда подальше и устроили свое расследование. Хотя, может, есть другие причины, не знаю. Но это неважно. Тот мальчик, Рыжий, он сам пришел к Гвардии и просил сотрудничать… Что скажешь? Это решать сержанту Волку или лейтенанту Ист, но…
— Пускай, хуже некуда, — ухмыльнулась Кара. — У нас праздник, который мы заслужили, один наглый мальчишка и сила, которую стоило бы похоронить. Обычные будни Гвардии, действительно, чего это я… Не скучай, солнце мое!
Ей хватило наглости сгрести все свои пожитки, прижать саблю к груди — пристегнуть ее к поясу можно было и после — и, мигом пересекая комнату на рывке выпущенных крыльев, сигануть с балкона вниз. Вслед несся возмущенный крик, но Кара довольно ухмылялась, выделывая в небе фигуры, пока не устала красоваться на глазах Ишим и случайных свидетелей, собравшихся внизу.
В Столице все было готово, точно они ждали отмашки, жаждущие начинать: музыку играть громогласно и гордо, кружиться в танцах, заполонить улицы и гулять до утра. Когда-то по ночам задирали головы и боялись, что ангелы налетят сверху подло, прикрывшись темнотой, совсем недостойно воителей света. Кара летала в таких полуночных караулах среди немногих Падших; они прожигали взглядами линию горизонта и боялись увидеть там отблески золотых лат, значившие, что ангелы снова прорвали границу меж мирами и подобрались слишком близко. Сегодня небо было спокойно, поблескивало красным глазом солнца; мелькали быстрые, точно стремительные птицы, фигуры Падших…
Народ — тот, что вечно был поблизости Дворца, знал Сатану в лицо — любил ее участие в делах, охотно показывал, что готово к празднику. На площади играли приглашенные музыканты и пары мерно кружились; Кара отмахнулась от предложения какой-то особо смелой девицы, рассмеялась мягко, чтобы не обидеть. Ей многих сил стоило притворяться обычной и ежедневной, такой, какой ее запоминали на улицах, и не представлять лежащий в руинах город, ставший памятником гвардейского величия.
Проходя и кивая бесконечным цветочникам, магам, богатым торговцам, выбившим себе улочки поближе к Дворцу, мальчишкам на побегушках, разносившим послания, Кара не могла отделаться от мысли, что ей тяжело тащить за собой стражу. Они следовали на отдалении, смешивались с обычными патрулями, но все равно неизменно напоминали о себе: у Кары были зоркие глаза и выучка наемника. Она знала, что через пару дней, когда она поедет по Столице во главе парадной процессии, а не наведается знакомым и желанным гостем, вокруг будут целые отряды тяжеловооруженных стражей.
В кармане она стискивала амулет, связывающий ее с Владом, и внутренне желала, чтобы он вспыхнул жаром, обжигая пальцы и кожу сквозь штанину. Хотела быть нужной в их сложном деле, самой приложить руку к поискам наглеца Самаэля, а не сидеть в защищенной Столице и строить планы, рассуждая о чужих — слишком ценных — жизнях и судьбах.
Чутье Кару не подводило ни разу, она знала: скоро. И снова проверяла амулет.
***
Когда Яра явилась домой снова, Рыжий понял, что она про все узнала, прочитала в плетении нитей мира, как сама рассказывала, или догадалась. Рыжий с Ринкой сидели на кухне, следя за кипящей кастрюлей, в которой они пытались отваривать курицу, когда в двери громко царапнул ключ. Рядом Ринка замерла, сжав руки в кулаки, опустив взгляд и закусив губу. Если и было зрелище более нелепое и непривычное, он с трудом мог его представить.
Легче было бы, если б Ярослава принялась скандалить и кричать, но она лишь тяжело молчала, глядя на них. Рыжий, разучивавший новые заклинания, сбился, потерял ниточку, и пальцы заныли отголоском, вынудив стиснуть зубы. Магия не прощала ошибок и жестоко била по рукам. На сердце было тяжело невесть с чего; ему казалось, что он предал — предал ту, что силой его вытащила из Ада… Но по сути ведь — спасла?..
— Нам нужна была помощь, — сквозь зубы выпалила Ринка, заговорив первой. — Мархосиас так меня не оставит, пока мы претендуем на кольцо, пошлет снова эту тварь. Кто ее остановит? Я? Или этот… маг? — Она обвинительно указала на Рыжего, и тот, не ожидавший претензий, завертел головой, сразу потерял дар речи.
— Наши дороги с Гвардией… разошлись, — напомнила Ярослава. Еще день или два назад за тренировками она рассказывала Рыжему, что гвардейцы грудью защищают закон и делают правое дело, но тут заупрямилась. — Нам нужно кольцо — им голова Самаэля…
— Почему вы защищаете его? — вспылила Ринка неожиданно. — Он все испортил! Если бы не Самаэль, мы перекупили кольцо и не было бы ничего, и Шия бы не погибла! — Тут по лицу ее пробежала тень, горе, которое Рыжий уловил краем глаза, а потом Ринка зарычала снова, разъяренно размахивая хвостом: — Его маг чуть не убил меня! И наверняка попытается снова, как призовет себе нового зверя! Нам нужна помощь и защита, иначе я не стану работать и рисковать собой!
И она вылетела за дверь, посчитав, должно быть, что сказала последнее слово и больше прибавлять нечего; грохотнула дверью с силой. Так делали сестры Рыжего, когда хотели показать характер и добиться чего-то; он вздохнул и пошел было за ней, чтобы успокоить, но Ярослава остановила твердой рукой:
