Вирену показалось, гарпия побледнела, изумленная яростным напором Кары. Поглядела на нее, на сердито встопорщенные черные перья и проскрипела что-то — ликующе улыбнувшись, Нииран подтвердил, что гарпия согласна на эти условия.

Горожане Ленвиса, хотя и благодарные гарпиям за помощь, не согласились их кормить — им приходилось отправляться в неведомую землю, чтобы найти там место. Вирену это до боли напоминало недавнюю экспедицию. Но гарпиям повезло куда больше: насколько он знал, в горах Девятого не водилось ни озлобленных драконов, ни древней магии.

— Думаешь, надо было оказать им большую милость? — спросила Кара, очутившись рядом с Виреном. Народ расходился, они тоже последовали с толпой в Ленвис. Сатана никогда не утруждала себя охраной, но на улицах было полно гвардейцев, поэтому она была в безопасности.

Вирен опасливо покосился на Кару. У него было нехорошее предчувствие, что Кара стала чаще спрашивать его мнение, потому что хочет сделать его наследником, а ему совсем не хотелось мучиться с ответственными государственными делами и принимать судьбоносные решения… Их в последнее время и без того было слишком много, и Вирену это не нравилось.

— Не знаю, где им лучше: в пустоши Тартара или в наших заснеженных горах, — поежился Вирен. — Как по мне, и там, и там жить невозможно. Может, они еще сбегут в свой мир! В Тартаре теперь нет дракона, никто на них охотиться не будет.

— Кто знает, что там еще может вылезти. Вы не прошли и десятой доли тартарских земель, по представлениям наших магов, — прикинула Кара.

Вирен замедлил шаг, и Кара тут же под него подстроилась.

— Что теперь будет? Исследование Тартара свернут?

— А ты хотел бы? — прищурилась Кара. — Если тебе так неймется отправиться в следующую экспедицию… Во всяком случае, она будет состоять исключительно из военных, больше частных лиц мы не допустим. Хотя казне придется туго…

— Нет, я не… мне как-то здесь уютнее, — быстро сказал Вирен. — Мне было страшно и тоскливо там, в том мире. Наверно, мне надо находиться в месте, где много жизни. И с друзьями расставаться сложно, а Ринка с Рыжим больше туда ни ногой… Так и сказали.

— Я ценю честность, — спокойно улыбнулась Кара, — и ситуация с Тартаром… неустойчивая. Нас ждет долгое нудное расследование, а после него мы сможем отправлять новые экспедиции. Но, судя по тому, что вы рассказываете, пригодных для жизни земель там практически нет, а из источников энергии — один мрак. По этому пути мы точно не пойдем.

— Тогда что мы выберем? Нам нужно двигаться вперед, но путь Всадников — это погибель для всего живого, — растерянно рассказывал Вирен, размахивая руками; он чувствовал, как что-то ускользает сквозь пальцы.

— Я не знаю, мелкий, — призналась Кара. — Возможно, ограничение магии нужно нам, чтобы не запутаться в ней, понимаешь? Если у каждого мага есть грань, даже у самого мощного, это должно что-то значить. Какой-то… порядок. Сила Всадников безгранична, но они поплатились рассудком. Всеми… чувствами. Мне знакомо это.

— Правда? — удивился Вирен.

— Когда я воевала с Раем, месть и злость — все, что от меня оставалось. Я не чувствовала больше ничего. Это величайшая ловушка, на которую себя можно обречь, теперь я это понимаю.

— Но благодаря твоей злости мы смогли разрушить Небеса и прекратить бесконечную бойню! — поспорил Вирен. — Мы продвинулись. Неужели мы остановимся? То есть… посмотри на мир людей! У них есть машины, самолеты… компьютеры! Я мечтал, что в Тартаре мы найдем что-нибудь, что поможет нам стать лучше их!

— Возможно, вы и нашли. Но не такой ценой, — усмехнулась Кара. — Думаю, спустя года… Люди тоже не изобрели все эти… гаджеты за один день.

— С победы над Раем прошло восемнадцать лет, — фыркнул Вирен. — Разве что-то изменилось?

— Ты не поверишь, насколько многое стало иначе. Незадолго до Последней Войны мы и мечтать не могли о револьверах, магия искажала человеческие поделки при переходе через границы миров, а у наших колдунов не получалось собрать опытный образец… А теперь у нас есть оптическая винтовка? Хочешь пострелять? — подмигнула Кара. — Охуенная штука!

— Может, позже, — уныло протянул Вирен. Слова Кары неприятно напомнили ему об Амонее и Вахзе, которые, как он знал, сдались в плен после победы над драконом; это оказался умный ход, Гвардия ночью была не настроена на мирный диалог.

— В детстве тебе нравилось все, что стреляет и взрывается.

— Да мне и сейчас, просто настроение паршивое. Извини.

Он рассказал про Амонею, потому что Кара готова была слушать.

Вместе с Карой, имеющей высший доступ ко всему происходящему, Вирен заглянул в комнату, где допрашивали демоницу — это было в губернаторском доме. Вахза отказывался говорить, требуя адвоката, в соответствии с модой на все человеческое — но Гвардия сама была виновата, что учредила суды по их образцу. Амонея рассказывала подробно и довольно легко, но ничего нового Вирен не услышал: она поделилась с ним этим у входа в зал Всадников. Может, поэтому очередная исповедь далась ей проще.

— Мы уже ищем мага, — успокоила Кара. — Он не мог знать о провале экспедиции, так что в бега не бросится. Вот-вот его настигнем.

Вирен задержался, глядя на Вахзу, хранящего гордое молчание.

— Он тебя не обижал? — требовательно спросила Кара, посматривая на купца через непроглядный с его стороны магический экран, заменявший стену. В комнате Вахза был один.

— Нет, это было недоразумение! — выпалил Вирен, зная, как Кара скора на расправу. — Он и так все потерял, оставь ты его…

Вахза бросил в Тартаре и разделанную тушу неведомого зверя, которую, как Вирен выяснил, упрямо тащил с собой до самого храма Всадников, и половину припасов — они пропали зазря, когда Рыжий грубо выдернул их порталом. Возвращаться за ними, конечно, никто не согласился.

— Хорошо, что у нас есть свидетель, — протянула Кара. — Ну, Янек так говорит, а я ему верю. Но мы с Владом и так сожрали бы кого угодно, кто пытался наебать Роту, и не нужно таких ухищрений!..

— Кара, нет, — укоризненно сказал Вирен. — Мы честные демоны!

— Это Ян тебя научил. Он не хочет признавать некоторые славные традиции Ада, а зря! Сам мне рассказывает про культурную ценность… Эй, а как твои раны? — спросила Кара, коснувшись царапины на его щеке.

— Все хорошо, не щекочи! — хихикнул он. — Ну мам!

— «Женщина-отец» мне нравится больше, — неиронично напомнила Кара.

Он поранился, когда экспедицию выбросило на спящие улочки Ленвиса. Вирена успели подлатать, вручив целую связку амулетов, от которых у него кружилась голова. Благодаря магии ссадины затянулись, шелушились и страшно чесались, но Вирен старался сдерживаться.

— В этом же был смысл? — робко спросил Вирен. — В нашем путешествии? Там погибли многие достойные гвардейцы, и я не хочу, чтобы их жертвы были напрасными!

— Вирен, конечно, они не напрасны! — воскликнула Кара, сжав его плечи. Это было слегка неприятно, у Вирена еще чувствовалось странное растяжение в мышцах, но он улыбнулся, показывая, что он вовсе не против, чтобы Кара цапала его. — Благодаря вам мы смогли узнать о Тартаре, истории и… всей этой хуйне, которая там водится. Лучше изучить место, откуда может прийти враг.

— Мне хотелось бы более… материальных результатов, знаешь ли, — проворчал Вирен.

— Понимаю, — ухмыльнулась Кара. — Что-то вроде отрубленной головы врага было бы куда приятнее. По себе знаю. Я была одной из тех, кто хотел отхреначить башку архангела Михаила и устроить местную Кунсткамеру… Но иногда все не так очевидно, мелкий. Когда не знаешь, против чего ты сражаешься, трудно. Когда нет противника. Когда все, что тебя окружает, — зло…

— Может, надо сражаться за кого-то, — уныло протянул Вирен. — За Ад… Я говорил себе, что иду на это ради всей Преисподней.

— Я… во время гражданской я тоже так думала, — произнесла Кара. — Это правда делает нас более достойными демонами.

Кара давно называла себя демоном, несмотря на то, что обожала летать и никогда не отказалась бы от ангельских крыльев. От ее близости Вирену стало куда легче, хотя он думал, это беседа с Яном или Владом, всегда готовыми посоветовать, поможет его чувствам устаканиться… С Карой они редко говорили по душам, она занималась важными делами, а Вирену было неловко лезть со своими подростковыми проблемами…