Не выдержав, прежде чем отвернуться от Тори, я бросаю невольный взгляд на Стефана. На лицах остальных студентов испуг, но этот парень пребывает разве что в глубокой задумчивости. Мне кажется, он обо всем догадался.

Найти Фейрстаха после пар оказывается не так-то просто. Несмотря на то, что мотоцикл на парковке и вокруг него трется какая-то девица, Стефана все нет. Прождав его полчаса, я начинаю обдумывать варианты, где он может быть. Задержаться в кампусе можно в трех местах: общежитии, библиотеке, спорткомплексе. Нет, в женских туалетах тоже можно, конечно, но сомневаюсь, что после такого масштабного скандала Стефан сунется туда еще раз. Он местами, может, и придурок, но уж точно не такой, как Джастин Масконо или некоторые из братьев.

То есть, еще раз: общежитие, библиотека или спорткомплекс. В первое мне соваться бессмысленно, библиотека – последнее место, где станешь искать такого парня на второй день учебы. Методом исключения остается спорткомплекс. Я вылезаю из машины и тотчас ловлю на себе взгляд дожидающейся Стефана девицы. Ощущение, словно я участница реалити-шоу, где каждый наблюдает за моим недостойным поведением. Или у меня уже паранойя?

Наш спорткомплекс представляет собой нечто совершенно шикарное. Стараниями отца и студенческих организаций средств на его расширение и поддержание в отличном состоянии вкладывается немерено. В результате у нас имеется несколько залов для борьбы; футбольная, баскетбольная, бейсбольная площадки; несколько фитнес-залов, отлично оборудованный тренажерный; теннисный корт; несколько столов для пинг-понга и даже бильярд. Ах да, и еще два бассейна. Один для общего пользования, второй – для команды пловцов. Пройдет пара дней и вечеринок, студенты втянутся и снова заполнят эти помещения, ну а пока здесь почти пусто. Найти Стефана не окажется проблемой.

Игнорируя осторожность на пару со здравым смыслом, при входе я сворачиваю в сторону мужских раздевалок. Подозреваю, что после этого мне придется отбиваться от новой порции сплетен, но еще обиднее будет упустить Фейрстаха, а уже завтра разговаривать с полицией о Джеймсе.

Вот только мои обычно гениальные планы разбиваются о весьма и весьма неприятный разговор.

– Считаешь, Шер действительно отсосала тому парню? – слышу я вдалеке голос Джастина, гулко резонирующий от металлических шкафчиков, и застываю.

– Ты типа сейчас шутишь? Шерри мечтает об одном лишь Ма-а-айлзе. И вдруг с каким-то левым парнем? –  смеется Бо.

Я сжимаю кулаки до такой степени, что мои наращенные гелевые «балеринки» с аквариумным френчем врезаются в ладони, грозя разорвать кожу в кровь. Я делаю несколько осторожных шагов вперед, заглядывая в каждый ряд. Джастин и Бо просто идиоты. Как можно обсуждать такие вещи в открытой раздевалке, куда может войти любой?!

– Почему нет? Думаешь, она всерьез надеется его окрутить? Я все жду, когда она повзрослеет.

– Чувак, ты серьезно? Слушай, я тебя понял. Ты надеешься, что если Шерил впервые в жизни не выпрыгнула из трусов ради фамильного колечка Докери и пососала какой-то незнакомый хрен, то уж тебе, как ее старому другу, наверняка перепадет. Но не будет этого. Никому Шер не отсасывала. Я уверен, что она даже Майлзу никогда бы не отсосала. Чтобы такая стерва, да встала на колени? Готов поставить на это свой бьюик – этому не бывать. Я вообще не понимаю, как у тебя на нее стоит. Ладно бы еще в те годы, когда вся Калифорния съезжалась на чирлидерские соревнования глянуть на ее задницу, едва прикрытую кусочком синей тряпки, а теперь-то?

Мне «везет»: как я и надеялась, входя в раздевалку, возле одного из шкафчиков вижу новенького. Итак, количество нелепых ситуаций, в которых я побывала с этим парнем, на одну больше. Я пытаюсь незаметно отступить назад. Но на высоченных каблуках это оказывается трюком, который не рекомендуется повторять в домашних условиях: нога, некогда травмированная на чирлидерских соревнованиях, подворачивается, и я врезаюсь плечом в шкафчики. Такой грохот просто нельзя не услышать.

Новенький оборачивается. И одновременно:

– Тсс, ты слышал? – спрашивает Джастин. – Проверю, кто здесь.

Я оглядываюсь на коридор, но выход далеко: мне до него бежать куда дальше, чем Джастину до прохода, а прятаться в произвольном ряду вообще не вариант. Если этот Фейрстах меня сдаст… Он мне кивает на приоткрытую створку ящика. Дважды не думая, я шмыгаю к нему, игнорируя боль в щиколотке, и замираю за дверцей. Стефан фыркает от смеха, глянув куда-то в район моей груди, стягивает футболку и вешает ее на дверцу. Я стараюсь не краснеть: он это сделал, чтобы закрыть мою торчащую из-за дверцы грудь, которая обычно тройка, но у особо льстивых производителей – четверка. А еще я стараюсь не смотреть на Стефана топлес. Но это возможно лишь до того момента, когда он поворачивается ко мне спиной в ответ на оклик Джастина.

 Сейчас модно что-нибудь себе наколоть, и даже у меня на копчике имеется легкомысленная звездочка, но у него что-то совсем другого порядка. Настоящая история. Сложно представить, сколько месяцев ушло на то, чтобы набить такое. Если честно, пальцы колет от желания прикоснуться к этому великолепию.

Через полспины Стефана багровым клином от плеча к ребрам сходятся под обрывками кожи растерзанные мышцы, сквозь которые проступают то тут, то там кости. С узкой части к широкой делает стежки игла с нитью. И дата: двадцать третье декабря прошлого года.

– Эй, новенький, – звучит раздраженное, и я перестаю дышать.

Кажется, я слышу вибрацию телефона Стефана и закусываю губу, потому что мой не выставлен на беззвучный режим, а мне часто кто-нибудь звонит по организационным вопросам.

Стефан закрывает меня спиной, но между его спортивной сумкой на полу и дверцей есть небольшой просвет, где Джастин может легко увидеть мои лодыжки. После сегодняшнего дня у меня имеются серьезные сомнения в том, что Масконо не одноклеточное, но вдруг в нем проснутся предусмотренные эволюцией зачатки мозга? Иногда я задавалась вопросом, как вышло, что мы не начали с ним встречаться еще в старшей школе. Приятно, что ответ на этот вопрос теперь получен, а правильность решения не подлежит сомнению.

– Ты что тут делаешь?

– Возвращаюсь с тренировки, – указывает Стефан в сторону тренажерного зала. Впрочем, по влажному блеску его кожи все более чем очевидно. Как и то, что к тренировкам он привычный. Я стараюсь фокусировать взгляд только на татуировке, но он так и соскальзывает ниже, на бугрящиеся под кожей мышцы. – Это ведь не запрещено?

– Комплекс открыт для студентов чуть ли не круглосуточно, – подтверждает Масконо. И, наконец, меняет тему на главное: – Что ты слышал?

Я снова до боли фокусирую взгляд на татуировке Стефана, не позволяя себе ни думать, ни дышать.

– Это ты сейчас о чем? – уточняет новенький, и откуда-то изнутри во мне поднимается жгучее разочарование. Нет, я, конечно же, не ожидала, что он за меня вступится, но как-то все равно погано.

– Правильный ответ. Джастин Масконо.

– Стефан Фейрстах.

– Фейрста-а-ах, – небольшая заминка. – В пятницу у меня состоится вечеринка. Приходи.

– Приду. Спасибо, чувак.

Впору аплодировать Джастину: и познакомился, и задницу прикрыл, и на вечеринку пригласил, и меня обсудил. И еще уверен, что я отсосала Стефану. Подонок, подставил меня дважды за один день. Это уже чересчур. Кажется, у сестринства в этом году будет очень оригинальное посвящение.

Масконо уходит, а Стефан оборачивается ко мне с выражением абсолютного самодовольства на лице. Я благодарю его кивком. И снова стараюсь не смотреть, как ткань дюйм за дюймом скрывает идеальное тело. Аманда была права: этот парень чертовски горяч и прекрасно знает, какое производит впечатление на окружающих. Будь то три соседки по столу, Уитни из кабинки туалета или Шерил Абрамс, прячущаяся за его шкафчиком и не представляющая, куда деть глаза. По крайней мере, улыбка, которой он меня награждает, весьма и весьма победоносная.