– Радвель. Баскетбол.

«Бедный Орнубий, – подумала Асла. – Нет, конечно, любой Игрок и любые знания могут пригодиться в Делектусе, этого никогда не предугадаешь, но всё же – пока ему не везёт».

«Баскетбол. Баскетбол и флористика. Спасибо, Господи, что помогаешь», – уныло подумал Орнубий. Он расстроился меньше, чем ожидал – как и подобало Инсайту, он уже продумывал, как максимально эффективно взаимодействовать со своей пока не слишком впечатляющей командой. «Главное – командная работа, и нельзя, чтобы кто-то почувствовал, что он кажется мне ненужным или бесполезным. Они это и сами знают. Не стоит усугублять».

Радвель поднялся на сцену и встал рядом с Флорой, отчего она стала казаться ещё меньше. Орнубий посмотрел на Аслу – та отвернулась. «Жалеет меня? Ну ничего, посмотрим, кто кого будет жалеть, когда мы выиграем», – неожиданно для себя разозлился Орнубий. Тем временем по сцене катился второй фиолетовый шар.

– Второй Игрок из поселения 51 – поприветствуем номер 984!

– Крам. Химик.

«Отлично. Отлично! – обрадовалась Асла. – Это просто замечательно. Прости, Орнубий, похоже, 2:0 в пользу моей команды». Она украдкой глянула на Инсайта – на его лице появилось едва уловимое выражение обиды. «Кто бы третий ни попался мне и ему, я буду довольна. Потому что я уже довольна», – чуть улыбнулась Асла.

Крам поднялся на сцену и встал рядом с ней.

– Последний Игрок команды поселения 49! – объявил представитель Наблюдательного Совета.

Орнубий не отрываясь смотрел на перемешивающиеся шары, на шар, выскочивший в желоб и катившийся по сцене. Поднимая свой последний, чересчур синий шар, Орнубий почувствовал, как сильно бьётся его сердце. «Это всё не так важно», – говорил он себе, но знал, что на самом деле это важно. «Я буду рад любому адекватному Игроку», – убеждал себя он. Убеждать он умел неплохо.

– Номер 553, пожалуйста, просим!

– Фортр, – поднялся из середины зала последний Игрок Орнубия. Строгий официальный костюм внушил команде надежду, и надежда эта частично оправдалась. – Юриспруденция. Адвокатура.

В глазах Орнубия промелькнула ненависть, но никто этого не заметил. Кроме Аслы. «Вот оно что, – подумала она. – Похоже, им будет нелегко».

Фортр поднялся на сцену и встал рядом с Орнубием. Тот даже не посмотрел на него.

– Ну и наконец последний Игрок команды поселения 51! – представитель Совета вновь нажал на кнопку, приводя в движение фиолетовые шары.

Асла подняла свой шар и вложила его в руку представителя. Тот улыбнулся и поднял его для зала.

– Номер 4!

Четвёртый номер встал из первого ряда. Он сидел прямо напротив Аслы, но заметила она его только сейчас. Асла побледнела, но внешне это почти не выразилось: кожа у неё и без того была очень светлой. «Господи, пусть мне повезёт ещё раз», – чуть не прошептала она.

– Доктор Олерой, – театрально поклонился её последний Игрок. – Психотерапевт.

«Хорошо, – машинально кивнула Асла. – Хорошо. Психотерапевтика лучше флористики и баскетбола. Гораздо лучше. Господи, да это просто прекрасно!»

Асла улыбнулась. Её команда укомплектована как нельзя лучше.

Олерой поднялся на сцену и встал рядом с Крамом.

– Итак, дамы и господа, очередной Отбор Игроков завершён! Только посмотрите на эти замечательные команды. Пожелаем им удачи! – радостно сказал представитель Наблюдательного Совета. – Фотографию на память, – доверительно обратился он к стоящим на сцене.

Асла, Скиптий, Крам, Олерой, Орнубий, Флора, Радвель и Фортр повернулись к фотографу. Мгновение – и восемь человек запечатлены на снимке завершения Отбора.

«Фотографию на память, – подумала Асла. – Кого-то из нас уже никогда больше не сфотографируют».

Инсайты пожали руки своим Игрокам и на прощание повернулись к залу. Занавес на сцене уже начал медленно опускаться. Зал рукоплескал. Орнубий увидел, что в зале появились все представители Наблюдательного Совета. Они переговаривались друг с другом, кивали, улыбались и тоже хлопали. «Чему они аплодируют? Тому, что оставшимся в этот раз повезло? Или тому, что очередная Игра Делектуса их неплохо развлечёт?»

Асла представителей Совета, появившихся в зале, не увидела – она смотрела на Аппликантов. Смотрела и думала, что всё-таки миновала эту стадию – сидеть в креслах и бояться, не твоё ли имя назовут. Она сразу стала Инсайтом, и она всё ещё не знала, по силам ли ей эта ответственность. «В любом случае, – подумала Асла, – у меня отличная команда. Мы справимся. Литератор, химик и психотерапевт – мы точно справимся. Надо просто сохранять спокойствие и выложиться по максимуму». Асла посмотрела на Орнубия – он был симпатичным и неглупым, раз его выбрали Инсайтом, но теперь он её противник, а его команда – угроза её команде. Жаль, конечно, но так уж получилось. Из них двоих кто-то уже сфотографировался в последний раз.

Орнубий смотрел в зал, но не на Аппликантов – куда-то сквозь них. Его команда набрана. Делектус вот-вот начнётся. И что он чувствует по этому поводу? Да ничего хорошего. Двое Игроков пока не внушают ему особой радости своими областями знаний. А третий… Орнубий вздохнул. Играть роль Инсайта будет гораздо сложнее, чем он думал всего пару минут назад.

Орнубий ненавидел адвокатов.

– Вот уж не думала, что мы будем играть под землёй, – поёжилась Асла.

Все они только что вышли из большого лифта, куда их сопроводил представитель Совета. Лифт поехал не вверх, как они ожидали, а вниз, и опускался он довольно долго. Два Инсайта и шесть Игроков хранили молчание. Асла нарушила его первой.

– Я тоже, – огорчённо отозвалась Флора. Пространство хорошо кондиционировалось, но свежего воздуха ей уже не хватало.

Остальные от комментариев воздержались. Фойе, в котором они стояли, было пустым. Никто их не встретил, никто ничего не объяснил.

– Что, это уже Делектус начался? – спросил Радвель. Орнубий вздрогнул – если так, то он не был к этому готов.

– Да брось, – фыркнул Олерой. – Это исключено. Сейчас кто-нибудь придёт.

Психотерапевт, литератор и химик на всякий случай сплотились около своего Инсайта, а баскетболист, флористка и адвокат – около своего. Постояв так с минуту, переминаясь с ноги на ногу и оглядываясь, они наконец услышали извиняющийся голос:

– Ох, боже мой, я думал, что успею вовремя, – подбежал к ним светловолосый молодой человек. – Я Рут, – представился он, стряхивая с серой футболки какие-то крошки. – Ваш Смотритель. Всё вам покажу-расскажу, – улыбнулся он. И пожал всем по очереди руку. – Добро пожаловать в Паноптикум. Добро пожаловать в Делектус. Идите за мной.

Они последовали за Рутом. Вскоре взору их предстала огромная каменная стена, выглядевшая до неприличия древней, настолько, что один взгляд на неё уносил куда-то в доисторические времена. И посреди этой стены была арка, а в ней – калитка, до неприличия же новая.

Над аркой крупные позолоченные буквы гласили:

– Победа или смерть, – прочитал Скиптий. – Не очень оптимистично.

– Ой, да это осталось с Пробных Игр Делектуса, – спохватился Рут. – И это было скорее для устрашения. Надо бы снять. Да вы не пугайтесь, – добавил он.

– Ну-ну, – сказал Олерой.

– А почему «Паноптикум»? – спросил Фортр, почти зная ответ.

Рут, казалось, удивился. Потом сказал:

– Ах, да. Вы же здесь первый раз, это я уже привык. Паноптикум – потому что это и есть паноптикум…

– Музей уродцев? Мы здесь как в цирке будем? – неожиданно зло перебил его Крам.

– Скорее, как в тюрьме, – высказал свою версию адвокат, и оказался прав.