— Фу, — скривился Бен. — Ты обсуждала с моей матерью эти вещи?
— Она очень проницательна, Бенджамин. И у меня нет другой мамы, чтобы обсуждать с ней эти вещи.
Это нечестный выпад, потому что Рей знала — на это ему не было что ответить. Он ненавидел, когда она оборонялась своим тяжелым детством, но за последние восемь лет ей случилось применить это «запретное оружие» не более пары раз.
— Ладно, ладно, ты права, — отмахнулся он. — И что она сказала?
— Что однажды нас поглотят инстинкты. И чем дольше мы откладываем укус, тем сильнее тела будут подталкивать нас к этому.
— Не может быть. Мы не настолько это дело затянули.
— Мы знакомы уже десять лет, Бен. Из них мы вместе целых девять.
— Это совсем не значит, что мы не можем контролировать себя, как какие-то животные.
— Может, мне следует напомнить, как ты пытался запечатлеться со мной той же ночью, когда случился наш первый поцелуй?
— Я все помню, — простонал Бен, плюхнувшись на спину и прикрыв рукой лицо. Рей подвинулась к нему ближе, чтобы ощущать каждой клеточкой тела тепло своего альфы, и перекинула руку с ногой через его торс. Омега примостила голову на гладкую влажную грудь. Она размеренно то вздымалась, то опускалась.
— Лея сказала, что еще никогда не видела, чтобы между альфой и омегой была настолько сильная связь. Что нам надобно запечатлеться намеренно, дабы не допустить случайного укуса. И что нам следует сделать это событие как можно более запоминающимся.
— Эти все россказни только ради одной цели — дабы как можно скорее заполучить внуков.
— Возможно, — протянула Рей. — Но Лея так же упомянула, что вскоре мы начнем испытывать течку и гон особенно часто. После этого… думаю, здесь она вполне права… полагаю, нам нужно прислушаться к ней.
Бен слегка двинул плечом, с интересом кинув на нее взгляд, после чего окончательно убрал с лица руку. Он выглядел так, как будто стал подозревать ее в чем-то.
— Ты же сама сказала, что хочешь сделать это после выпуска и когда все более-менее устаканится. Сказала, что нам следует подождать подходящего часа.
— Я знаю, что сказала. Но люди могут менять свою точку зрения, верно? В этом весь смысл взросления. Тем более, я уже, кажется, выпустилась. Вот только, боюсь, ничего никогда должным образом не устаканится. Думаю, нам всегда будет сопутствовать беспокойство жизни. И если мы так и продолжим ждать того самого подходящего часа, то он может просто не наступить.
— Так что ты предлагаешь?
— Я хочу запечатлеться. Здесь. Сегодня. Сейчас.
Глаза Бена стали напоминать блюдца. Казалось, альфа не мог отыскать в себе сил, чтобы хотя бы моргнуть. Но потом все же моргнул. И еще. И еще. В этот момент он был похож на куклу, глаза которой открывались и закрывались с рекордной быстротой.
— Ты не хочешь? — медленно спросила Рей, ощущая, как грудную клетку заполнил страх.
Если она изменила свое мнение, тогда почему ей никогда не приходило в голову, что он мог сделать то же самое? Но Бен не позволил всяким параноидальным мыслям заполнить хорошенькую головку его девушки.
— Что? — воскликнул он. — Наоборот! Я безумно этого хочу!
— Тогда сделай это. У меня течка. Лучшего момента нам не отыскать. Я закончила университет. Почти получила работу. Очевидно, деньги для нас не проблема…
— Но мы не женаты!
Рей оторвала голову от его груди и перекатилась на спину. А после, к ужасу раскрасневшегося, словно свекла, Бена, принялась хохотать.
— Я даже не могла представить, что твои взгляды настолько традиционны. Мне казалось, ты оставил католицизм в момент, когда в двенадцать лет узнал о сексе до свадьбы.
— Я не традиционалист, — пробурчал себе под нос Бен. — Мне просто хорошо известна твоя позиция насчет свадьбы в целом, поэтому я даже не пытался поднимать эту тему. Но я… всегда мечтал о том, чтобы запечатлеться с тобой в браке.
Альфа смущенно отвел взгляд, будто юная школьница. Неужели он стеснялся признаться в своей маленькой семейной фантазии? Она не позволит ему испытывать по этому поводу стыд. Рей схватила его за подбородок и повернула голову, чтобы Бен смотрел ей прямо в глаза.
С самого первого дня их отношений она действительно опасалась думать о браке, это верно. По большей мере это было обусловлено отсутствием положительного примера здоровых взаимоотношений как таковых. И хотя родители Бена порой в буквальном смысле выедали друг дружке мозг, было в них что-то такое, чего она на бессознательном уровне всегда жаждала и для себя. За последние пару лет мысль о замужестве не раз посещала омегу, на это, конечно, были свои причины, но главным все же оставалось желание самого Бена. Он всегда спешил обеспечить ее нужды и желания, и если официальный статус мужа и жены значил для него настолько много, то, так и быть, она с радостью уступит ему в этом.
— Я выйду за тебя, Бен Соло, — сказала своим самым уверенным и мягким голосом Рей, чтобы он наверняка осознал серьезность ее слов. Ладонями она обняла альфу за лицо, подушечками больших пальцев поглаживая бледную кожу. — Тебе осталось только сделать мне предложение.
Бена выглядел целиком и полностью потрясенным. В его голове точно произошло короткое замыкание. Глаза широкие-широкие, а челюсть лежала где-то на полу. На миг Рей подумала, что в матрице определенно произошел сбой. Но затем этот гигантский мужчина, словно какое-то приведение, встал с кровати и, сверкая голой задницей, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Судя по звукам, он определенно копался где-то в их общем офисе. Омега подвинулась к краю кровати и легла на живот. Бен вернулся пару минут спустя с маленькой черной коробочкой в руке.
Коробочка. Та самая, о которой с детства, должно быть, мечтала каждая девушка. Та самая, которую она чуть больше двух лет назад случайно нашла в самом нижнем ящике стола, когда они переехали в их первую совместную квартиру. Глубоко внутри Рей уже прекрасно знала, что это было, но тогда так и не нашла в себе силы посмотреть, что же там внутри… она просто ненавидела загадывать наперед. В любом случае, ожидание того стоило.
В ее сверхчувствительной реакции определённо был виноват притаившийся жар течки, потому что иначе она бы ни за что не стала плакать перед Беном. Она ненавидела демонстрировать свою слабость. Но если и быть уязвимой, то только в такой миг.
— Я все ждал подходящего момента, — сказал он, медленно приближаясь к кровати. — Желательно такого, где мы были бы чистыми, одетыми и без этого непрекращающегося желания трахнуть друг дружку.
— У нас никогда не получалось делать все по плану. За эти десять лет мы ни разу не следовали правилам, так зачем начинать пытаться сейчас?
Бен медленно опустился на колено, все это время не разрывая с ней зрительного контакта, и открыл коробочку. Если бы Рей не пребывала в глубочайшем шоке, то она определенно бы впала в него сейчас. Кольцо было очень необычным. Серебряное, с причудливым дизайном на ободке изделия и насыщено-синим самоцветом посредине. Оно выглядело просто волшебно. Идеально.
— Ты подготовил речь? — хриплым от переизбытка эмоций голосом поинтересовалась она.
— Конечно, — ответил он.
— Тогда я слушаю.
Рей подумала, что с таким успехом ее лицо точно разорвется от широты улыбки. В свою очередь, Бен потерял всякую способность улыбаться. Он выглядел чрезвычайно серьёзным — брови насуплены, а глаза как никогда напряжены. Ее альфа, должно быть, очень хотел сделать все правильно.
— Когда я впервые встретил тебя, ты была Рей Джонс, — Бен замолчал, чтобы пару раз прочистить горло. — Когда я встретил тебя во второй раз, ты уже носила фамилию Палпатин, — альфа снова умолк; его губы двигались, но он не произнес ни слова, как будто репетировал эти слова уже сотню раз, но в самый ответственный момент позабыл все напрочь.
— Мне никогда не нравились эти фамилии, — перебила его Рей, пытаясь помочь альфе справиться с волнением. Он моргнул, обратив на нее свой рассредоточенный взгляд, и вновь продолжил.
