… Таня вышла провожать Кирилла на веранду, в темноте ощущая всем нутром, как он идет по тропинке, вот открывает калитку, хлопнула дверь машины, задний ход, разворот и – мелькнули красные огоньки за поворотом.

… Таня вернулась в дом. Не спеша, сняла пальто. Повесила на вешалку. Прошла на кухню. Букет был такой большой, что занял почти весь кухонный стол, чуть не опрокинув недопитую чашку чая. Таня аккуратно высвободила ее из объятий белых роз, убрала в мойку, затем взяла букет и погрузила в него лицо – глубоко в облачный плен. Аромат был чудесный, не сильный, но очень нежный. Очень похожий на тот, которым пахло «за ушком» у сыночки, когда он был еще грудничком. «А ведь не заметишь, ему уже и сорок будет», – подумала Таня и улыбнулась. «Интересно, что бы ему подарить на этот его юбилей? Такое, чтоб запомнилось?»

Мысли Тани от грустных и тягучих, как сметана, перетекли в веселые и легкие, как первые снежинки. И действительно, машинально выглянув в окно, в едва различимой тьме, Таня увидела, что, кажется, пошел снег. «Наконец-то зима», – подумала Таня с облегчением. «Можно будет опять совершать долгие прогулки к Горскому озеру, кормить птичек, а может, еще тряхну стариной, надену лыжи, да и махну до «Домика лесника». Таня включила радио – пусть звучит музыка, но сегодня не та, классическая, грустная, которую любит она, а современная, веселая, которую любит Кирилл. Таня достала с «горки» большую стеклянную вазу, купленную в ИКЕА (подарок еще одной подруги) и занялась розами. Она очень любила обрабатывать цветы так, чтобы они подольше стояли, и делала это ловко и умело. Неожиданно Таня поймала себя на том, что подпевает в такт какой-то очень бодрой мелодии. Она усмехнулась: «А все-таки правильно я посоветовала той женщине из «ЗОЖ», главное – направить мысли в нужное русло».

… Снег падал ровными, правильными хлопьями, спокойно расстилая на земле невинное ажурное кружево. «Зимы ждала, ждала природа», – вспомнила Таня пушкинское и подумала, что ей очень хочется перечитать «Евгения Онегина».

Вера Скоробогатова

Аудитория представлялась ему пенистым прибоем у скал. Поначалу, считая студентов взрослыми, молодой и уверенный в себе педагог объявлял: «Меня зовут Егор Владимирович. Мы с вами постигнем новые технологии…» Но, оказалось, есть задачка сложнее: воспитывать подопечных. Иначе не получить плодов от занятий. Да и грош цена преподавателю, который не вложит хоть что-нибудь важное в душу студента. Только вот что? Хотелось умолкнуть и удалиться. Когда-то самого Егора спасли от дурных веяний лишь географические карты и книги. Он плохо учился, прогуливал уроки. Однако отказался от выпивки, пропустил мимо ушей сладкие россказни наркоторговцев – лишь потому, что в библиотеке ожидало нечто более интересное.

«Ну и что теперь могут дать своим дичкам-отпрыскам выжившие дети анархии? – сокрушался Егор. – Воспитание для них – либо игра, либо истерика и обуза. Дички достаются мне – недозрелому дяденьке из того же растерянного поколения!». Ситуация казалась Егору нелепой: какие из его сверстников родители? Какой из него самого воспитатель? – Это как журавль начнет воспитывать летучую мышь. Или лиса – медведя. «Что дать юнцам, если самому, кажется, не дотянуть до учителей и родителей?»

А читаете ли вы географические карты, как книги? Немного сноровки, и через плоские линии, мёртвые точки, ни о чем не говорящие имена вдруг чётко проступают дела дней минувших.

Взгляните. В Северном Ледовитом океане, в забитом плавучими льдами Карском море есть вытянутый островок. Его видно лишь на картах очень крупного масштаба. – Остров Колчака.

«Как, – спросите вы, – тот самый Александр Васильевич?! Адмирал, предводитель белого движения, Верховный правитель России?! Тот, о ком сняты фильмы и написаны стопки работ?» Кто-то преклоняется перед ним, другие ненавидят. Слишком много крови было пролито с обеих сторон во время жуткой Гражданской войны. Однако, не случись революции, Колчак оставил бы только добрую память – как военный моряк и как учёный.

Иной вопрос: зачем он забрался в этот медвежий или, вернее сказать, беломедвежий угол – Карское море?

В девятнадцать лет Александр Васильевич окончил Морской корпус и отправился на крейсере «Рюрик» в кругосветное плавание. По возвращении в Петербург молодой человек загорелся мечтой о полярной морской экспедиции: занялся гидрологией и магнитологией, прошёл курс в физической обсерватории и стажировку у небезызвестного Нансена.

В 1900 году 42-хлетний барон Эдуард Васильевич Толль замыслил невиданный поход – вдоль всего северного побережья России. Чтобы разыскать, наконец, в Северном Ледовитом океане «остров-призрак» – мифическую землю Якова Санникова. Этот опытный зверопромышленник, добывавший песцов и мамонтовую кость, якобы узрел её век назад. Не верить его словам причин не было: ранее Яков уже открыл острова Столбовой и Фаддеевский.

Учёные и любители приключений упорно искали указанные им «обширные земли с высокими горами и тёплым климатом». Как же иначе? Птицы здесь летят не на юг, а на север, и возвращаются с потомством. Ясно, что пернатые не могут выводить птенцов в ледяной пустыне. Значит, в той стороне есть тёплая земля.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.