Судья осмотрел завещание и утвердительно кивнул Малфою.

- Таким образом, если не принимать в расчёт самые добрые отношения, которые были у эльфа с его господином, - сказал Малфой, - даже если закрыть глаза не невиданную ранее щедрость по отношению к домашнему эльфу, то зачем этому волшебному существу убивать своего хозяина? Такой щедрости и такого отношения он не смог бы получить ни от одного другого волшебника!

- Хорошо. У обвинения есть ещё вопросы?

- Нет, ваша честь.

- Защита желает допросить обвиняемого?

- О, разумеется, желаю, ваша честь, - гордо встала Гермиона и вышла в зал.

Холт нервно сглотнул, а в глазах у Малфоя промелькнул страх, смешанный с восхищением.

- Холт, это правда, что ты нашёл всех шестерых погибших? - спросила Гермиона.

- Д-да.

- А ты знал, что следователи Министерства будут проводить расследование?

- Да.

- А ты знал, что дом хозяина был опечатан магической защитой, и никто не имел права нарушать эту защиту, проникать внутрь и нарушать картину преступления? Ты это осознавал - да или нет?

Холт обречённо кивнул и потупил взор.

- И всё же ты схитрил: ты обошёл защиту, тайно проник в дом и присвоил себе вещи, а уж предназначены они были тебе или нет это значения не имеет, - взглянула Гермиона на судью. - Не имеет, ваша честь.

Гермиона снова грациозно повернулась к Холту.

- Далее ещё кое-что. Изначально ты сообщил инспекторам что ничего не брал из гостиной. Верно? - Холт стал пунцовым в этот момент. - Ты должен сказать “да” или “нет”, - ответа не последовало, поэтому Гермиона обратилась к Гарри и Рону. - Инспекторы, так обстояло дело?

- Да, - хором ответили Гарри и Рон.

- Тогда вашему вниманию я хочу представить фотографию из материалов дела, - взмахнула Гермиона палочкой и фотография из папки перелетела к судье. - Здесь, ваша честь, вы видите упомянутое украшение, которое лежит на столе. Здесь же видны две жертвы - на тех же самых местах, где они были найдены днём позже. Затем это же украшение мы находим и у Холта, который проник на место преступления и выкрал его оттуда. Выходит, что домашний эльф солгал не единожды, а дважды.

Холт едва не рыдал, и Гермиона не стала принуждать его к ответу.

- Этому магическому существу нельзя верить, ваша честь. Всё, что исходит из его уст должно считаться ложью, - завершила Гермиона допрос, поклонилась и добавила: - У меня всё, ваша честь.

После этого Малфой вызвал Вишенку, жену Холта. Она в самых тёплых выражениях рассказала о том какой порядочный у неё муж, как он всей душой привязан к дочурке и как высоко его ценил полковник. Малфой предложил также вызвать миссис Коулд, которая могла бы подтвердить хорошие отношения между полковником и Холтом, однако судья Финниган счёл это излишним. Вместо этого он вызвал Невилла. Невилл забеспокоился, что Малфой возьмётся изводить его первым, однако Гермиона перехватила инициативу.

- Мистер Лонгботтом, я внимательно изучила ваши отчёты, но не увидела там причины смерти всех шестерых, - начала Гермиона.

- Это действительно так. Возможно, причиной смерти стало какое-то неизвестное проклятье.

- Проклятье, которое не оставляет следов и которое нельзя распознать?

- Именно так. Кроме того, данное проклятие лишило душ у всех убитых. Обычно души убитых находятся ещё какой-то момент в теле. Однако в этом случае проклятье уничтожило все душевные структуры.

- Очень интересно! - воскликнула Гермиона. - Тогда давайте поговорим о печально известном ноже, приобщённом к материалам дела, и который будучи уликой, привлёк к себе столько внимания. Доктор Лонгботтом, поясните почему этот предмет стал уликой?

- На нём была обнаружена кровь всех жертв. То есть пользовались им все умершие, чтобы осуществить кровавое подношение вызванному духу.

- Вы можете утверждать, что именно он стал орудием преступления? На ноже был обнаружен яд, или нож был проклят?

- Ни следов яда, ни следов проклятия на ноже не обнаружено.

- То есть это был, по сути, обыкновенный, не магический, ритуальный нож.

- Да, если не считать то, что его заговорили на то, чтобы он причинял меньше боли, когда резал.

- И кто этот заговор сделал?

- Судя по материалам дела, это была Фея Милюздрина.

- А давайте с вами на секундочку допустим, - продолжила Гермиона, - гипотетически, разумеется, что нож действительно был проклят. Кто-то мог снять следы проклятия с него, чтобы мы ничего не обнаружили?

- Это невозможно, мэм.

- Невозможно! - воскликнула Гермиона. - Расскажите же нам почему.

- Потому что я всё равно определил бы какое магическое действие было совершено последним с данным предметом. Никакие чары не исчезают просто так бесследно, особенно с предметов.

- Стало быть, нож не может быть орудием преступления?

- Именно так.

- Что на ваш профессиональный взгляд убило тех несчастных шестерых участников сеанса?

- Какая-то неизвестная нам магия.

- Благодарю вас, доктор Лонгботтом. Вы нам очень помогли, - широко улыбнулась Гермиона, и вернулась на своё место, демонстративно показывая, что спрашивать больше не о чем.

- Ваша честь, с вашего позволения, я бы хотел прояснить некоторые моменты, - вызвался Малфой.

- Пожалуйста, - разрешил судья.

- Вы сказали, что на ноже следов яда не обнаружено.

- Да, всё правильно.

- А существует ли такой яд, который не оставил бы следов? - поинтересовался Малфой.

- Протестую ваша честь! - заявила Гермиона. - Это погружает нас в область домыслов.

- Протест отклонён, - возразил судья. - Доктор Лонгботтом ответьте, пожалуйста, на вопрос: существуют ли яды, не оставляющие следов?

- Теоретически, да. Если они заколдованы.

- Значит, если этот нож принадлежал Сибилле Трелони, она могла нанести такой яд на нож и тем самым не оставить следов воздействия на нож?

- Какие глупости! - вскочила с места Гермиона. - Ядов, которые уничтожают души не существует!

- Мисс Уизли, я попрошу вас быть сдержаннее, - прикрикнул судья на Гермиону.

- Вот интересный вопрос! - воскликнул Малфой. - А существуют ли такие магические яды, разрушающие душу, мистер Лонгботтом?

- Я таких ядов не знаю.

- Если вы сказали, что их убила неизвестная магия, то мог ли это быть яд, разрушающий душу?

- Протестую, ваша честь! - встала Гермиона. - Вопрос из области домыслов и предположений.

Невилл сидел с озадаченным видом.

- Ваша честь, я не знаю, как ответить на этот вопрос, - ухватился за возможность Невилл.

- Протест принимается. Малфой, измените, пожалуйста, формулировку вопроса, - попросил судья.

- Хорошо. Тогда я задам вопрос иначе. Скажите доктор Лонгботтом, подобный нож — это единственный способ доставки яда, который привёл бы к смерти? - спросил Малфой.

Невилл прикусил губу, лихорадочно соображая. Тишина затянулась.

- В чём дело, мистер Лонгботтом? Вы тоже не знаете, как ответить на этот вопрос? Вы некомпетентны? - поддразнивал Малфой.

- Скажу вам так: способов поражения ядом может быть много. И не обязательно через нож, - ответил Невилл.

- Превосходно! - победоносно воскликнул Малфой. - Спасибо доктор! Хоть вы этого не понимаете, но вы мне очень помогли!

Малфой вернулся на своё место в гробовой тишине. А Рон шепнул Гарри:

- Что он хотел этим сказать?

- Не знаю, - ответил Гарри глядя на самодовольное выражение лица Малфоя. - Но мне это очень не нравится.

27

Судья Финниган объявил краткий перерыв. Гарри, Рон и Гермиона решили обсудить заседание вне зала, окружив себя защитным куполом заклинания, защищающим от подслушивания.

- У Малфоя явно есть какой-то козырь, - обеспокоенно сказала Гермиона. - Видимо, он знает что-то, чего не знаем мы?

- Может он под дурачка косит? - спросил Рон, и Гермиона строго зыркнула глазами на него.

- Ты хочешь сказать “блефует”? О, нет. Я буду очень удивлена, если за этим ничего не кроется.