Джейк поднял бокал, наполнил его шампанским и выпил в один присест. Он тряхнул головой, как собака, вылезшая из воды, и наполнил еще бокал. Без обычной ухмылки на лице он еще сильнее походил на своего брата-близнеца Джулиуса.

– Нам нужна фотография, – сказала Жасмин. – Подай мне бокал.

Он смотрел на нее так, словно она только что попросила его засунуть себе в глаз вязальную спицу.

– Фотография? – переспросил он. – Зачем?

Она налила себе бокал шампанского и встала рядом с ним, но он отпрянул, как будто она была обвязана динамитом.

– Отойди от меня!

– Надо, Джейк, надо, – сказала она. – Кто нам поверит без фото?

– У тебя нет кольца, – сказал он. – Пока.

У нее возникло такое чувство, что он говорил о визите к стоматологу.

– Какая разница? – сказала Жасмин. – Просто снимок с бокалом шампанского и улыбками Чеширского Кота.

– Ты садистка, – сказал он, исподлобья наблюдая за тем, как она встает с ним рядом с включенной камерой на телефоне. – Ты это знаешь, да? Ты просто двинутая на всю голову садистка.

Жасмин не могла не заметить, каким теплым было его плечо, к которому она прислонилась, чтобы сделать снимок. Невозможно было думать и об этих мускулистых руках, привлекающих ее еще ближе. Чувствовал ли он ее присутствие так же остро, как она? Может, поэтому он застыл, как истукан? Они много лет не находились в такой близости друг от друга. Когда делали семейные фотографии, несмотря на то, что она, строго говоря, не относилась к числу родственников, Жасмин всегда находилась на противоположной от него стороне, рядом с Мирандой или родителями Джейка. Она никогда не стояла рядом с Джейком. Она проверила фотографию и застонала.

– Ой, да ладно, – сказала она. – Сделай лицо попроще! Кажется, что кто-то вставил тебе метлу в…

– Хорошо, мы попробуем еще раз. – Джейк обнял ее за плечи и прижался к ней щекой. Она чувствовала, как пряди его взъерошенных волос щекочут ее кожу. Ее словно током ударило, когда его небритая челюсть задела ее подбородок. Он приятно пах – лаймом и лимоном с оттенком имбиря или какой-то другой пряности. – Давай, – сказал он. – Сделай этот чертов снимок.

– Ладно, – сказала Жасмин и нажала на кнопку. Она проверила фотографию, но на этот раз казалось, что пытают именно ее. Кроме того, снимок был размыт. – Я тут плохо вышла. – Удалив снимок, она снова подняла телефон. – Еще один дубль. Улыбочку!

– Этого достаточно, – сказал он, отходя от нее, как только она сделала снимок. – Пообещай мне, что удалишь ее, когда все это закончится, ладно?

Жасмин положила ладонь на сердце.

– Чтоб мне провалиться!

Он хмыкнул, как будто мысль о ее кончине его радовала. Она отправила фотографию на «Твиттер», а затем быстро отправила сообщение Миранде: «Я знаю, что тебе никогда не нравился Майлз. Одобряешь жениха #4?» Ответ последовал уже через несколько секунд: «О боже! Это правда?!! Поздравляю. Всегда знала, что вы друг в друга влюблены! Позвоню позже. Чмоки!»

– Кто пишет? – спросил Джейк.

– Миранда, – сказала Жасмин, пряча телефон в карман. – Она в восторге. Мы наконец станем сестрами. Ура.

Он тихо выругался и принялся шагать по комнате, как акула в аквариуме.

– Джулиус точно не поведется. Ни на минуту.

– Ему придется, если ты хочешь, чтобы Эмма от тебя отвязалась, – сказала Жасмин. – Если ты откажешься мне подыгрывать, я скажу ей правду.

Он бросил на нее злобный взгляд.

– Ты получаешь от этого удовольствие, да?

Жасмин победосно улыбнулась:

– Говорят, что месть – блюдо, которое лучше подавать холодным.

– Что за детские обидки? Ты что, все еще припоминаешь мне ту ночь, столько лет спустя? Я сделал тебе одолжение. Я мог бы уложить тебя в постель, но что бы из этого вышло, ты об этом когда-нибудь задумывалась? Нет! Ты продолжаешь изображать меня злодеем, который смутил бедную школьницу. Но, поверь мне, я мог бы обойтись с тобой намного хуже.

Жасмин освободила ему дорогу, и он быстрым шагом прошел мимо, прочь из комнаты. «Куда уж хуже!» – хотелось закричать ему вслед, но вместо этого она сжала губы и повернулась в сторону разбросанных бутылок и бокалов.

Как всегда, Джейк оставил других убирать за ним.

Джейк был так зол, что перед глазами у него мелькали красные пятна. Или, может быть, у него была аневризма головного мозга из-за гнева. Семь лет! Он зашагал по комнате взад-вперед. Помолвка! Какой кошмарный фарс! Никто не поверит. Только не он. Не плейбой и принц случайных связей.

Ему чуть не стало плохо при одной только мысли о браке. Привязанный. Пойманный в ловушку. Он последний человек, который когда-либо прикует себя брачными узами к одной женщине, и уж точно не к Жасмин Коннолли. Эта маленькая ведьма! Она использовала его. Использовала его, чтобы заманить обратно в свои сети сбежавшего жениха! У нее уже было три помолвки за плечами. Жасмин только и думала, что о браке. Жасмин, похоже, было наплевать на самого мужа, лишь бы у него были деньги и статус.

Но сквозь красную пелену гнева он мог видеть, что в ее решении были определенные достоинства. Эмма Мэдден хорошо приняла известие об их помолвке. Сколько раз она следовала за ним по пятам, хотя ее не приглашали? Если бы журналисты увидели ее в его компании, его репутации настал бы конец. Он не хотел поступать с ней дурно, но как иначе он мог избавиться от нее? План Жасмин сработал. Но как долго ему придется играть роль ее жениха?

К тому же оставалась его семья. Он мог бы, вероятно, убедить родителей и Миранду, но не брата. Джулиус слишком хорошо его знал. Знал, как сильно он ненавидит мысль об ограничениях, которые накладывают отношения. В этом Джейк больше походил на своего отца. Его отец был плохим мужем. Ричард и Элизабетта ругались так же страстно, как и мирились. Их брак напоминал качели – то война, то праздник любви. В детстве Джейк из-за этого очень страдал, хотя никогда не показывал этого. В семье он играл роль шута. Это был его способ справиться с бурными эмоциями родителей. Он никогда не знал, что увидит, придя домой.

В конце концов Ричард и Элизабетта расстались. Развод был тяжелым, публичным, а вторжение прессы пугало ребенка восьми лет. Его с Джулиусом отправили в школу-интернат, но, хотя Джулиусу нравились строгое расписание, структура и дисциплина, Джейк все это терпеть не мог. Джулиус был отличником по всем предметам, Джейк едва сдал экзамены, не потому, что ему не хватало способностей, а потому, что подсознательно он не хотел, чтобы его родители решили, что их развод имел на него положительное влияние.

Но он наверстал все с лихвой в своей аналитической компании. Он был успешным, богатым и жил жизнью, которой завидовало большинство людей. Переменный, подвижный характер его работы подходил ему по натуре. Он нигде надолго не задерживался. Он просто получал приглашение, разбирался в проблемах и уходил. То же самое он любил делать и в отношениях.

Быть привязанным к Жасмин, даже если это была всего лишь игра в шарады, было для него сродни пытке. Последние семь лет он старательно избегал ее. Дистанцировался от всякого физического контакта. Он даже не явился на несколько семейных мероприятий, лишь бы не оказаться в одной комнате с ней. Джулиус и Миранда не раз читали ему лекции о необходимости наладить отношения с Жасмин, но почему извиняться должен он? Он не сделал ничего плохого. Наоборот, он решил проблему. А она все еще дулась на него из-за того, что произошло семь лет назад.

Жасмин была милой маленькой девочкой, но, войдя в подростковый возраст, превратилась в кокетливую соблазнительницу. Это сводило его с ума. Она следовала за ним вокруг, как щенок, то и дело случайно к нему прикасалась и строила ему глазки. Какое-то время он подыгрывал ей, флиртуя с ней в игривой манере, но в конце концов это возымело обратный эффект. Она решила, что он настроен серьезно. И ошиблась. Но в ночь, когда его родители устроили вечеринку в канун Нового года, когда ей было шестнадцать, а ему двадцать шесть, он положил этому конец. Он претворил в жизнь план, чтобы донести до нее правду, громко и ясно: он был игроком, а не сентиментальным романтиком, каким она его воображала.