— Ты конечно можешь потом развлекаться сколько хочешь, с этим телом, — хмыкнул я, увидев его манипуляции, — но только пожалуйста сначала дело. Твоё тело как? Не обнаружат?

— Жули разместила меня у себя, пообещав обтирать и переворачивать, чтобы не образовались пролежни, — заверил он меня, снова краснея, — только я голый там лежу, не удобно же перед ней.

— Она надёжная и волевая девушка, — я покачал головой, — если пообещала, то выполнит мою просьбу.

— Да ваше святейшество, я в полном вашем распоряжении! — он обернулся ко мне.

— Смотри, поскольку ты не имперец и не знаешь местных правил, то Анна будет тебя периодически подстраховывать, оказывая в этом же теле. Слушайся её во всём, чтобы не было проблем.

— Вы смогли разместить в одном теле целых две личности?! — ахнул он от удивления.

— Вообще-то три, если учитывать и прошлого владельца, — гордо хмыкнул я, — хотя личность Мадлен сейчас скорее мертва, чем жива, но не беспокойся она не сможет тебе помешать, перехватив контроль над телом. К сожалению я пока не преодолел ограничение, чтобы ты мог спокойно занимать это тело несколько раз, поэтому придётся тебе до самого конца пути быть в нём, я не хочу рисковать.

— Хорошо, тогда разрешите приступать?

— Да. Тебя снаружи будет ждать парокар, водитель и группа наёмников для охраны. Доберётесь до границы, дальше Анна подскажет, как лучше перебраться и какой дорогой проехать в Лондон.

— Всё выполню ваше святейшество! — заверил меня он.

— Пойдём, мне тоже нужно будет кое-куда пройтись, — я улыбнулся, отправляясь одеваться.

Сенатором было быть удобно, жаль конечно, что мне нужно будет убить это тело, пока моё собственное неподвижное в тюрьме не вызвало заинтересованности надзирателей, а потому я решил, что оно послужит мне для оного дела, которое теперь, после предательства Мадлен, не стоило откладывать на потом.

Вызвав водителя и охрану, я преспокойно доехал до здания сената. Глубокий меховой капюшон никого не смущал, поскольку документы у меня были в порядке, так что спокойно зашёл внутрь и охрана сама довела меня до нужного кабинета, оставшись снаружи. Сев в не очень удобное кресло, и стал разбирать документы и приказы, погружаясь в дела сенатора. Кое что было любопытного и по моей особе. Это я особо внимательно прочитывал, кидая в урну и поджигая их сразу.

— Жаклин? — дверь скрипнув, впустила главу комиссии по душеприказчикам, который зайдя внутрь, расположился напротив.

— Что случилось? Ты же знаешь, что я занят, — недовольно выговаривал мне он.

— Это срочное Габриэль, ты ведь помнишь Мадлен? — тихо произнёс я, вынуждая подсаживаться его ближе.

— Да и что? — всё ещё недовольно ответил он.

— Она кое что узнала о Жнеце, поэтому я и попросила тебя срочно зайти, вопрос не требует отлагательств!

— Что такого она могла узнать, если он находится в тюрьме? — недоверчиво прошептал он, наклоняясь ещё ближе.

Я сделал загадочное лицо, и поманил его ещё ближе, одновременно с этим доставая пистолет, со знакомой рукояткой духовного оружия, который я обнаружил в ящике её стола. Заинтригованный душеприказчик наклонился практически вплотную, когда я резким движением вытащил руку и выстрелил сначала в него, убедившись, что пуля вышибла мозги старика, а затем поднёс оружие к собственной голове и выстрелил.

Боль была страшная, так что вернувшись в собственное тело, я ещё час лежал, мучаясь фантомными болями. Пристрелить себя, находящегося в другом теле, оказалось плохой затеей, но особого выбора не было, эти двое определённо заслуживали наказания. Жаль, Пауля убил не я, но ему и без меня воздалось по заслугам.

Полковник шёл по коридорам Сената, не понимая, зачем старый знакомый позвал его к себе. Они не виделись довольно длительное время из-за постоянных командировок на фронт, так что приглашение, да ещё и в Сенат, было донельзя странным.

О том, что запахло неприятностями он догадался сразу, как только увидел полицейских, оцепивших весь третий этаж. А их количество прямо намекало о том, что случилось нечто неординарное. Показав удостоверение, он прошёл в сторону единственной открытой двери, и нахмурился, увидев за столом два мёртвых тела.

Человек, наклонившийся над ними, услышав шаги, поднял голову и увидев полковника, с облегчением выдохнул, направившись ему на встречу.

— Привет Рамф, рад тебя видеть.

— Давненько не виделись Доэль, — он пожал сухую, крепкую руку в ответ, — что такого произошло, что лучшему следователю Республики понадобилась помощь простого служаки?

— Не принижайте свои заслуги гражданин полковник, — тот поморщился и приказал всем помощникам покинуть кабинет.

— И всё же?

— Понимаешь, последние месяцы, в столице происходит полная чертовщина, — он показал на лежащие друг на друге тела, — массовые убийства, истерия о пришествии нового мессии, спонтанные самоубийства и всё это упало на плечи моего департамента.

— Я конечно тебе сочувствую, — военный пожал плечами, — но я тут при чём?

— Для консультации, — следователь ощутимо напрягся, — вот для примера. Зачем сенатор, у которого было всё, что только можно было себе пожелать, убила другого сенатора и покончила с собой? Причём по заверениям их приближённых, оба очень хорошо ладили друг с другом.

— Ну не знаю, может не поделили что то? — Рамфи снова непонимающе посмотрел на старого друга, — всё ещё не понимаю, зачем тебе я.

— Знаешь ли земля слухами полнится, — туманно начал тот, — говорят ты очень плотно работаешь со Жнецом…

— А он тут причём? — удивился военный, — последний раз когда я его видел, он сидел в камере, прикованный железной цепью к стене.

— Рамфи, мы давно знаем друг друга, ответь мне честно, вот зная его возможности, ты мог бы предположить, что всё творящееся его рук дело? Ну не может быть так, что статистика нераскрытых убийств с момента появления в столице Жнеца стала выше, чем за все последние десять лет вместе взятые.

Полковник открыл рот, чтобы ответить, что это полная чушь, и верить в подобное уже за грани разумного, но потом вспомнил бледных, трясущихся надсмотрщиков, вшей, слушающихся команды ремесленника и закрыл его.

— Как говоришь их убили? — вместо этого спросил он, резко заволновавшись.

— Гражданка Жаклин вызвала из дома охрану и автомобиль, спокойно приехала на работу, зашла в кабинет, поработала, сожгла какие-то документы, а потом когда зашёл второй сенатор, выстрелила в голову сначала ему, затем себе. Всё бы ничего, но вчера в комиссии по правде случилось нечто подобное. Один из палачей схватился за нож и порезал пятерых коллег, пока его смогли остановить. Когда прибыли следователи, и полицейские, чтобы расследовать дело, один из охраны тоже схватился за оружие и застрелил ещё пятерых из оставшихся палачей, следом покончив с собой.

У полковника заскребло под ложечкой, когда он протянул цепочку событий, в которых участвовали палачи, сенаторы, Жнец и привела она к нему самому, как одному из звеньев, кто очень активно поучаствовал в жизни одного крайне необычного имперского ремесленника. Перед глазами промелькнуло сначала нежелание того пожимать ему руку, затем лица дочерей и жены. Он сглотнул тяжёлый комок внезапно оказавшийся в горле.

— Знаешь, что Доэль, я могу поехать и спросить об этом его самого, — предложил он, не захотев высказывать свои соображения, ведь если он окажется прав… Холодные мурашки побежали по всему телу.

— О? Да? Отлично, буду ждать от тебя хоть каких-то новостей, — тот радостно поблагодарил его, тепло попрощавшись. Взявший себя в руки военный, заторопился выйти из кабинета, где внезапно стало слишком душно.

Рамфи рванул ворот кителя, не замечая запрыгавших по полу пуговиц и ошарашенные взгляды полиции, увидевших подобное зрелище. Он ускорял шаг, и выбежав на улицу, упал на заднее сиденье автомобиля, сказав только три слова водителю.