Резник шагнул вперед в последовавшем смехе. — Помните, у нас здесь нет ордеров, мы не собираемся врываться. Мы задаем вопросы, устанавливаем связи — где они были в ночь убийства Астона, где выпивали, где были их приятели? ”

  «Но если вы все-таки попадете внутрь», — повторил Вулмер. «Если вас пригласили, знайте, держите глаза востро, я хочу знать обо всем, что может представлять потенциальный интерес для Отделения».

  «Хорошо, — сказал Резник, — есть еще вопросы?»

  Их не было: за три минуты комната очистилась. Какие вопросы застряли в уме Резника: он знал, что многие косвенные улики указывали на злобное, случайное нападение — спиралевидные следы, характер ударов — и казалось несомненным, что это была банда, вероятно, пьяных, возможно, буйные юноши поблизости в нужное время, и все же… И все же… он не мог отделаться от мысли, что то, что случилось с Биллом Астоном, имеет свои корни в чем-то более конкретном, более личном, чем случайное нападение, в котором он участвовал. жертвой исключительно по воле случая и обстоятельств.

  Резник снова посмотрел на размытые черно-белые изображения на стене. Было ли это всего лишь своего рода сентиментальностью, которая побуждала его видеть в смерти Астона причину и цель, и ничего более? Он посмотрел на часы: Хан и Нейлор должны связаться с Полом Мэтьюзом в любое время. Были открыты и другие пути.

  Хан и Нейлор провели ночь в отеле Bamp;B в Суонси, рядом со старыми доками, а теперь это новая шикарная пристань для яхт, окруженная ярко раскрашенными рядами квартир и исторической тропой. Хозяйка настояла на том, чтобы подавать им яйца и бекон вместе с лавовым хлебом. — Это деликатес, понимаете. Местный." Что бы это ни было, подумал Кевин Нейлор, это был не хлеб. Черный и немного слизистый, он подозрительно напоминал трубача. Как только они вышли за парадную дверь в яркий весенний день, они ясно увидели и холмы, и море. Залив Россили находился чуть более чем в пятнадцати милях вдоль полуострова Гауэр.

  Тетя Пола Мэтьюза не разочаровала. Ее коттедж находился в конце разбитой тропы за пределами Ллангеннита, на северной окраине Холмов Россили. Две ржавые машины лежали на боку, вокруг них росла новогодняя крапива. У боковых ворот стоял фургон без лицензии, но, по-видимому, все еще на ходу, черно-белая колли рычала на двух детективов сквозь зубы.

  Тетка вышла во двор, расшвыривая цыплят из-под ног в туфлях. Загорелое лицо с не по годам морщинами, волосы, тонко спадающие с тонкого пучка, на ней был фартук с мелким цветочным принтом, и она что-то бормотала по-валлийски.

  — Ты не потерялся, не так ли? — спросила она, переходя на английский.

  Когда они заверили ее, что далеко не заблудились, и объяснили, почему они здесь, она настояла на том, чтобы усадить их и приготовить им чай. Поль, сказала она, ушел рано, скорее всего, к заливу; это было то, что он делал большинство дней с тех пор, как пришел.

  «Что-то не так с этим мальчиком», — сказала она им. «Не в голове. О, я не имею в виду, что он сумасшедший, заметьте. Не таким образом. Но беспокойный. Она улыбнулась им с надеждой. — Все, что вы можете сделать сейчас, чтобы успокоить его разум.

  Они нашли его на высоком выступе утеса, чайки скользили по течению над его головой и спускались туда, где они гнездились на почти отвесной скале.

  На мгновение Нейлору показалось, что он готов прыгнуть, но он просто стоял, глядя на темное пятно танкера, медленно скользящего по горизонту с севера на юг.

  "Мистер. Мэтьюз, — тихо сказал Хан, не желая пугаться. "Павел."

  Он, похоже, не удивился, увидев там Хана, просто кивнул ему и Нейлору и снова стал смотреть на море. Ветер начал взбивать гребни волн в сережки пены. Корабль на горизонте, казалось, почти не двигался.

  "Павел? Пол, это мой коллега, детектив-констебль Нейлор. Нам нужно поговорить."

  — Но мы уже…

  — Нам нужно еще поговорить.

  — О Ники?

  "Да."

  Мэтьюз посмотрел за край утеса на тонкую линию, разделяющую небо и море пополам. "Мистер. Джардин, он знает?

  — Что мы здесь?

  Мэтьюз кивнул.

  "Нет. Что бы ты ни сказал, это только между нами. Даю слово.

  «Поскольку он предупредил меня, все мы, мы не должны были ничего говорить, вообще ничего, ни без него, ни с адвокатом. Он …"

  — Но его здесь нет, Пол, — успокаивающе сказал Хан. "Оглянись. Ему никогда не нужно знать.