Правда, не подтвержденные деньгами. Он никак не мог их заработать. Вот и телефон он, скорее всего, сдал в ломбард. Нисколько не стремаясь, что это чужая вещь. Которая дорога кому-то, прежде всего, из-за сантиментов. Он перенес туда уже все свои видики-шмидики, но денег всё равно не было. Один черный унитаз оставался целым, правда, без крышки.

Думал, что он приехал из прогрессивной Европы, а в России остались те же "лошки-петушки", какими мы все были, в начале девяностых.

Он тогда, из-за своей "странности", был наголову выше нас всех. Ему повезло, он удачно залез в "тему" с редкозёмом. Она была свободна и от жуликов и от силовиков. Никто даже поверить не мог, что там крутятся такие большие деньги, вокруг нескольких граммов какого-то металла.

Когда разобрались, турнули Влада, выгнали пинками, пригрозили… Он, теряя тапки, сбежал за границу. Сейчас, от безвыходности, вернулся, но никак не мог "приткнутся" к какому-нибудь делу. Вокруг уже были "акулы", прошедшие девяностые, пока он отсиживался в уютной Европе. Даже простых граждан теперь было не облапошить.

Ну а отсутствие помощи от бывших друзей объяснялась просто. Он сам, в своё время, "кидал" всех направо и налево. Не помогал, в трудную минуту. Сейчас "бумеранг вернулся".

Он занял у меня денег, якобы на ремонт квартиры. Сам продал её, располагавшуюся в центре. Купил маленькую двухкомнатную в Кольцово — отдаленном районе города, для своей мамы и её мужа. А на оставшиеся деньги уехал куда-то на Дальний Восток. Вернулся оттуда — опять пустой.

У него было больное сердце. Он умер, сидя на кухне, в квартире в Кольцово. Мы с ним уже несколько лет не общались. Он не казал ко мне носа, раз был мне должен… О его смерти я узнал от его мамы.

* * *

Теперь же я обучал класть печи Владимира Палыча, в "гостевом" домике. Объяснял то, чему научился от Влада и самостоятельно. Как замачивать кирпичи, как устанавливать дверцы. Про газообороты и про то, как образовывается тяга. Как расширять трубу, при проходе через перекрытия. Мы собрали с ним печку собственной конструкции, отпительно-варочную, так как литературы было еще совсем не найти. Убедились, что она работает как надо, побелили её известкой. Закрасили белым — старые кирпичи. Качество у них было хорошим, еще советским, а раствор отбивался от них без проблем. Ведь он был сделан, как и у нас, из глины и песка, без цемента.

Глина подошла та, что была выкопанная из пруда. Большая её куча лежала в неиспользуемом углу участка. Мы сделали несколько видов раствора, с разным процентным содержанием песка, скрепили ими кирпичи. В дело пошла та пропорция, которая вышла максимально крепкой, после высыхания.

Ну а месить глину и перетирать её с песком, у меня было кому. Лучшему ученику лучшего ученика человека, который учился у самого лучшего печника Сысертского района Свердловской области. Сам он, этот человек, пока путешествовал по Европам. Когда он приедет, пристрою его, к какому-нибудь делу. Мыслей у него много, он был полон идей. Которые мы не могли воплотить от безденежья. Сейчас деньги у меня были. Опыт работы с такими "кадрами" — тоже. Прорвемся.

* * *

Отделка помещений в новом, "партизанском" офисе заканчивалась. Название это дали нам "Чайфы", обидевшись, что мы их не зовем. У нас тут кипит жизнь, но — "скрытно", по-партизански. На годовщину конторы их не позвали, на другие праздники — тоже не зовём… Они даже не знали, что у нас появился собственный большой водоём!

Мы покаялись, договорились встретиться на нашей с мамой день рождения, в конце сентября. Название "Партизан" прилипло само, мы даже не поняли, когда.

Действительно, как штаб партизанского отряда, мы руководили всеми "точками" по установке автосигнализаций, магазинами, рекламными щитами. Удаленно, особо нигде не "отсвечивая", по телефону и электронной почте. На краю города и леса, который никто за Ботанический сад не воспринимал. Занимались куплей-продажей квартир и прочим. Вся активная деятельность была распределённой, на местах, даже боксы в здании офиса не использовались. Ёлочки и другие орехи подрастали у мамы на даче и в "питомнике", незаметно.

Менеджеры работали на втором этаже, в едином офисном пространстве, торговый зал мы тоже пока не использовали. Слишком далеко он был, от "города". Я ждал, когда город сам "подползёт" к нам, умоляя взять его деньги. Тогда мы сможем дать ему, что он хочет. Ёлки, кедры, орехи — тем, кто из него выезжает, на дачу. И всё остальное — тем, кто въезжает или едет транзитом.

Сам я прибегал утром, в спортивном костюме, в свой кабинет. Другой спортивной нагрузки не мог себе придумать. Шел в душ, затем наряжался в деловой костюм. Созванивался и встречался с посетителями и партнерами. Вечером — бежал обратно или Аня с Настюшей меня забирали, на машине.

Сергей Борисович согласился заняться цехом по производству пластиковых окон, так как у нас, с окончанием строительства, стали высвобождаться деньги. Я стал жадным, не предложил ему партнерства, просто оговорил процент. Разовьем — посмотрим. Так же я планировал поступать и с остальными направлениями, которые будут появляться. Если человек достоин, докажет это делом — получит долю. Я, то есть мы с Аней, всё равно будем основными собственниками.

Социологу я нашел "тёплое" местечко — нанял его в "ревизионный" отдел. Он проводил ревизии, по электронным отчетам, полученных от менеджеров и администраторов магазинов. Они не дали бы "потянуть одеяло" в какую-то сторону, он был не зависим от тех и других. потом дел будет больше, автосигнализации добавятся и вообще — организация будет расти.

Я проводил такую политику, что менеджеры и кто работает в офисе, включая меня — это так, пыль. Сидят, в носу ковыряют, какие-то цифры складывают… Продавцы — на переднем крае, бьются с покупателями не на жизнь, а насмерть. Вытаскивают у них из карманов деньги, для нас всех, между прочим, бездельников. Естественно, получают бо́льше. Общий фонд заработной платы, зависящей от выручки магазина — делят между собой, в зависимости от коэффициента трудового участия. Зависящего от личных продаж. То есть не сами, делят, Наталья Николаевна считает. Всегда могут её проверить — информация открыта.

Кто из менеджеров хочет в магазин? По 10 часов на ногах стоять и с покупашками общаться? Прошу! Через общий конкурс. Что, нет желающих? Им тоже не хочется сидеть, штаны здесь протирать. Тут уж кто на кого учился, у кого какие личные качества…

Будущее мне было более-менее понятно. После пластиковых окон — займемся кассовыми аппаратами. Выйдет закон, по которому все торговые предприятия будут обязаны заменить их сначала на электронные, а затем и с ЭКЛЗ. Электронной кассовой лентой, зашищённой. Их надо будет всем откуда-то взять, а затем и обслуживать.

Буду продавать их всем желающим. А "желающими" быть обяжут — всех. Чтобы еще был договор с "сервисным центром". Без него — не будут регистрировать.

Тут уж Олегу Тихонову и "карты в руки". Он давно хотел "сервис". Само-то сервис: бери деньги за одну бумажку, что "обслуживаешь" кого-то. Будет "авторизованным", "сертифицированным", все дела. Даже ездить никуда не надо. Мы уже этим занимались, когда-то, наряду с другими "сервисниками". Поэтому кое-как держались "на плаву". Только самими ККМ тогда не торговали…

Потом будет "пласт" сотовых телефонов, тут вообще можно всё остальное закрыть, заниматься только ими. Спрос будет бешеным, только надо к нему хорошо подготовится. Как тогда, с "Москвичами". Наоткрывать "точек" на каждом углу, чтобы из каждого удобного окошка доносилось: "Пссс, парень! Телефон надо?"