Элиот ухмыльнулся и закрыл журнал. Он попытался вспомнить, когда в последний раз, устанавливая какой-либо софт, читал условия договора.
Он достал из рюкзака дневник болезни и сделал несколько пометок о событиях прошедшей недели:
5 сентября:
Пошел на работу по пятнадцатой западной улице. Она идентична четырнадцатой. Сбой в матрице?
Очередной припадок. Продолжение стихотворения (…);
Узнал от Бена, что Агнес спрыгнула с моста.
8 сентября:
Ведущая Bloomdale News, как и Бен, утверждает, что Агнес О’Каллахан умерла около восьми вечера в воскресенье. Но это не правда. Куда подевалась Агнес?
Допив остатки бодрящего напитка, мужчина повертел бумажный стаканчик в руке. Только в ту секунду он заметил, как был подписан его кофе, – рядом с именем красовалось маленькое, аккуратно выведенное сердечко и номер телефона. Он посмотрел на Бекки и перехватил взгляд ее сияющих глаз.
– Придется сменить кофейню, – с досадой вздохнул мужчина и покинул заведение.
Элиот постоянно пользовался вниманием прекрасного пола, и оно ему докучало, так как сам он был поглощен мыслями о девушке, что являлась ему в галлюцинациях. Агнес же завоевала его интерес тем, что напоминала эту девушку. Не внешностью, но чем-то неуловимым для глаза, исходящим из самых глубин души.
***
Сидя в коридоре с мятными стенами и ожидая, когда его пригласят, Элиот обдумывал то, чем готов поделиться с Мишель. Говорить об Агнес или путанице с улицами он не имел желания.
В пять минут четвертого из кабинета миссис Кинг вышла заплаканная женщина. Следом в проеме показалась сама Мишель. Психотерапевт пригласила войти.
Мужчина разместился на кушетке, утопая в бесчисленных подушках, украшенных разноцветными арабесками.
– Что за запах? – мужчина принюхался. – Это сандал? – Элиот настороженно посмотрел на ароматическую палочку на столе Мишель.
– Да. Он расслабляюще воздействует на моих собеседников, – улыбнулась женщина.
– И излечивает утлую ауру? – ядовито усмехнулся он, вспомнив слова Агнес.
Мишель пожала плечами.
– Пожалуйста, потушите, и давайте проветрим комнату. Не могли бы вы открыть окно? Мне не хорошо от этого запаха.
Мишель исполнила просьбу. Благоухание сандала постепенно улетучилось, в то время как помещение заполнялось запахом осенних листьев, загнанным в комнату дуновениями ветра.
– Вы выглядите взвинченным. Что-то стряслось?
– Вы правы. Я стал раздражителен в последнее время. Тот быт, к которому я привык, и рутина, которая вселяла чувство спокойствия, теперь досаждают однообразием.
– То есть за последнюю неделю не произошло ничего нового?
– Один день не отличим от предыдущего. Словно пересматриваю раз за разом один и тот же кинофильм, – солгал мужчина. – Разве что хотел поделиться с вами еще одним стихотворением, что увидел во сне.
Мужчина зачитал из дневника:
Вот слышен мне топот копыт.
О, всадник сей зол, сей всадник сердит!
Иссиня-бледный мышастый конь,
Дыханием гиблым разит.
Женщина задумалась.
– Я подозреваю, речь идет о последнем всаднике апокалипсиса. В откровении от Иоанна, четвертый всадник – Смерть – передвигается верхом на мертвенно-бледном коне.
– Не имеет значения. К черту суеверия! – отрезал мужчина. – Я не вдумывался в сюжет стихотворения или его сакральный смысл, однако мною не прошло незамеченным, что первые буквы каждой строчки вместе составляют «воид».
– Void12? – переспросила Мишель. – Вакуум?
– Нет, не слово. Аббревиатура – VOID.
– Вы считаете, над вами нависла смертельная угроза и исходит она от компании, производящей смарт-часы?
– Они теперь занимаются разработками в области нейробиологии. Кроме того, следует заметить, этот сон приснился мне вскоре после, как я увидел в журнале фотографию Маршала Макналти, и его лицо показалось мне знакомым.
– Вы полагаете, компания VOID устроила заговор против вас? – Элиот различил усердно скрываемые нотки иронии в голосе миссис Кинг. – Думаете, Маршал Макналти причастен к тому, что вы потеряли память?
Элиоту не понравилась насмешливая интонация, с которой Мишель задавала вопросы. Он отчаянно пытался собрать воедино нити, ведущие к забытому прошлому, а Мишель не воспринимала его догадки всерьез.
– Ну так почем мне знать? – рассердился он. – Вы тут для того, чтобы помочь мне разобраться.
– Как давно у вас был последний эпилептический припадок? – поинтересовалась Мишель.
Элиот был застигнут врасплох.
– Почему вы спрашиваете? – сердито брякнул он. На журнальном столике перед ним, как и в прошлый раз, были разбросаны фигурки слонов. Глянув на них, Элиот тут же поддался порыву и расставил их зигзагом.
– Видите ли, я замечаю в вас свойства эпилептического характера. Вы не утруждаетесь подбирать аккуратные выражения и часто резки в диалоге. Когда болезнь прогрессирует, появляется эмоциональная полюстность, переход из крайности в крайность. Бывают приступы гневливости. Учащением припадков также объясняется ваша педантичная потребность в порядке.
– Ну и что же? – в нетерпении перебил Элиот. Раздражаясь, он подтверждал догадки Мишель.
– Любопытно, как вы расставили слоников. Из всех возможных фигур, выбрали зигзаг. Он олицетворяет импульсность – переменчивость взглядов и настроения. Еще одна иллюстрация, подтверждающая мои доводы. Я всё же склоняюсь, что причиной потери памяти послужил сильный эпилептический припадок. К тому же при височной форме эпилепсии, человек зачастую переживает чувство дежавю, и никогда не виденное кажется знакомым. Этим можно объяснить и то, что вы узнали лицо Маршала Макналти. Люди с эпилепсией становятся мнительными и зацикленными на своих обсессиях. Оттуда и паранойя в отношении VOID. Кроме того, височная доля мозга отвечает за память. Знаете, чего я опасаюсь, мистер Мармел? Того, что забытый год не был чем-то примечателен и мало отличается от других. Принимая во внимание ваш склад характера, то, что вы весьма неохотно впускаете перемены в привычный быт, скорее всего, и в период, что выпал из вашей памяти не произошло ничего экстраординарного. Но вы не готовы это принять и возлагаете на него большие надежды. И именно завышенные ожидания блокируют вашу память, чтобы уберечь от разочарования. Ведь вам не хотелось бы обнаружить, что выпавшее из памяти время скрывает лишь череду неприметных будней.
– Не понимаю, – покачал головой Элиот.
– Вы слишком зациклены на том, чтобы вернуть утраченные воспоминания. Если бы вам удалось снизить важность, смею предположить, память вернулась бы сама собой.
– Я не верю, что всему виной прозаичный припадок эпилепсии. Произошло нечто ужасное, что меня потрясло, и моя психика блокирует это, не желая вспоминать.
– Существует множество причин, почему человек может утратить долю воспоминаний: взаимодействие некоторых лекарственных препаратов, хроническое недосыпание, травмы черепа.
– А как же стихотворение и девушка со сцены?
– Почему бы вам не сходить в театр, чтобы убедиться, не является ли пьеса из сна лишь плодом воображения? К тому же, это разнообразит ваш досуг и поможет отвлечься.
– Я не могу быть уверенным, что эта пьеса еще идет.
– Пьеса может и нет. Но вы можете увидеть актрису из сновидения в других постановках.
– Как я найду тот театр?
– Загляните в несколько. Вы хотя бы можете попытаться найти его. Впрочем, если попытки будут тщетны, вы по крайней мере хорошо проведете время. Пригласите с собой девушку. Уверена, в вашем окружении полно молодых особ, которым вы нравитесь.
– Пожалуй, можно попробовать. – Элиот вспомнил о Шэрон. Он был бы не прочь провести с ней время где-нибудь за пределами Проспект-парка.
