Даже если бы каким-то чудом или поворотом судьбы она сумела выбраться, она не продержалась бы долго, безоружная, неподготовленная, беременная. Это просто детский каприз. Она отошла от угла, из-за которого они выглядывали, и столкнулась с Визерисом, который слабо отстранился, почти снова уснув. Лианна неуверенно взяла его за руку и повела обратно в глубину Девичьего Склепа. Лунный свет лился в высокие окна, падая заплатками на покрытый плитами пол. Ее босые ноги шлепали рядом с его. Краем глаза она смотрела на него, с его длинными бледными волосами он выглядел как маленький Рейгар, только если присмотреться, можно было увидеть, что лицо было тоньше, уже, черты лица были острее и угловатее.
Она завела его в свою комнату, не зная, что еще делать.
– Я хочу пить, – пожаловался он, и она отдала ему остатки воды, и сидела на кровати, глядя, как он жадно глотает. Если закрыть глаза, она снова могла представить себя маленькой девочкой, засидевшейся допоздна с Беном, хихикая и шепотом рассказывая друг другу истории про призраков, про давно уже мертвых Старков. Закончив, Визерис опустил кубок, обхватил себя руками и уставился на нее.
– Ты знаешь, кто я? – спросила Лианна.
– Да, – он по-детски нахмурился. – Я не глупый. Ты леди Лианна. Любовница моего брата, – она задумалась, знает ли он, что это значит. – Ты с Севера, – сказал Визерис. – Туда уехала моя мать. Рейгар не дает ей вернуться. Я его ненавижу, – и он топнул босой ногой по полу, чтобы показать это. – Теперь ей приходится жить с волками.
– Они не на самом деле волки, моя семья, – сказала Лианна, все же ощущая укол вины. – Это просто наш герб. Мы не… В Винтерфелле нет диких животных. – Больше нет. Она подумала о своем отце, женившемся на Рейле Таргариен. Он был человеком слова. Она не думала, что он будет дурно обращаться с вдовствующей королевой. Но как она чувствовала себя, зная, что не сможет вернуться домой? То же самое и с Лианной, но Лианна не оставила позади ребенка. Пока еще. Ее рука коснулась живота, и Визерис заметил.
– Люди говорят, ты ждешь ребенка, – обвинительно сказал он.
– Жду, – тон Лианны был ровен и мертв. – Ребенка короля.
– Это глупо, – Визерис не пришел в восторг. – Вы даже не женаты.
Лианна рассмеялась, сильно и визгливо, и это, кажется, его напугало: он отдернулся.
– Надеюсь, это будет мальчик, – сказал он более покладистым тоном. – Мальчики лучше, кроме Рейнис. Она мне нравится. Я подарю ей котенка, – похвастался он.
– Правда? – глаза Лианны были мокрыми, она быстро вытерла их, и он не заметил. – И как же тебе это удастся, мой принц?
– У одной кошки с кухни будут котята скоро, и я отдам одного Рейнис, – с гордостью объяснил Визерис. – И себе одного возьму. Мы назовем их в честь драконов. Только в честь самых лучших. Как Балерион, Вхагар и Мераксес.
Она выучила этих драконов, когда была маленькой. Рейгар думает, что пробудит таких однажды. И также думал его прадед, и все кончилось бедой.
– Это кажется прекрасным подарком.
– Мой брат дарит тебе подарки? – Визерис стал смелее, усевшись в кресло у окна и свернувшись, будто сам был котенком.
Лианна некоторое время смотрела на него, потом неуверенно кивнула.
– Да. Очень много.
Спасение от гнева Эйриса и венок из синих роз в Харренхоле. Свободу от Роберта и новую клетку в Дорне. Его любовь и его ложь. Песни. Столько песен. Мертвых людей. Которых было больше, чем она знала. Кровь Брандона на полу тронного зала. Ребенка в ее животе, который может оказаться дочерью, а может и сыном. Подарок ли это, даже если она не хотела этого? Она не могла решить. Визерис смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Они были такого красивого цвета лаванды, светлее, чем у Рейгара. У ребенка могли быть такие же. Эта мысль тяжким грузом легла ей на грудь.
========== Джейн II ==========
283 З.Э. – Грифоний Насест.
Джейн пыталась перечитать письмо Станниса, но вопли маленькой Алинн Коннингтон были невыносимы. Мать ребенка, леди Алис, как могла пыталась ее успокоить, но визг Алинн эхом отражался от стен круглой комнаты в башне. Младшие сестры лорда Роналда, леди Кира и леди Арвин, опустили свои вышивки, вздрагивая и гримасничая. Маленький Раймунд, второй сын Роналда и Алис, маленький мальчик четырех лет, зажал уши ладонями, позабыв о своих деревянных кубиках на полу.
Иногда Джейн задавалась вопросом, что может быть ее присутствие беспокоит ребенка. Это была чистая чепуха, потому что Алинн Коннингтон была годовалым младенцем, а потому представления не имела, что ее семья теперь пленники в собственном доме, но мысль все равно колола ее. Разве Джейн не заявилась сюда сразу после битвы у Грифоньего Насеста? Когда Джейн въехала в ворота, она обнаружила людей Роберта пьяными и шумными, а дамы Коннингтон стояли плотной напуганной стайкой в зале, стараясь изо всех сил не обращать внимания на шуточки и свист, направленные в их сторону.
На этот раз Станниса найти было просто, он о чем-то яростно спорил с напуганным стюардом замка, вместо того чтобы присоединиться к общему веселью. Казалось, он был шокирован при виде нее, но Джейн продолжала серьезно относиться к своим брачным клятвам, и по ее мнению, восстания дела не меняло. Куда он поедет, она последует за ним, нравится это ему или нет. Кто станет ее останавливать? Ее лорд-отец или братья? Они все были среди торжествующих солдат, вкушающих вино и пищу Коннингтонов.
– Что ты здесь делаешь? – потребовал он ответа, когда она спешилась и сняла перчатки для верховой езды.
– Добрый вечер, муж мой, – поприветствовала она, сделав вид, что не услышала, и заявила о своем деле. – Радостно видеть, что я еще не вдова. Ты же скажешь Роберту, чтобы он передал дам мне, ведь так? Я не позволю, чтобы о моем муже и его брате говорили, что они ведут армию насильников.
Пока они говорили, один из более смелых солдат пытался схватить Арвин Коннингтон за руку. Джейн напряглась, стараясь успокоить внезапное биение ее сердца, руки сжались в кулаки, и ей хотелось одновременно схватить кинжал пьяницы и сбежать.
Он посмотрел в том же направлении, помрачнел и выкрикнул несколько приказов, и так Джейн оказалась надсмотрщицей женщин и детей Коннингтонов на последовавшие за победой недели. Лорда Роналда и его старшего сына, Роннета, мальчика девяти лет, отправили в Штормовой Предел, в качестве пленника и пажа, соответственно, а Роберт со своими людьми направился к Летнему Замку, вместе со Станнисом, где они одержали еще одну решительную победу. Теперь Штормовые Земли были объединены, едины под знаменем ее деверя, и было решено попытаться захватить Эшфорд, надежную защиту против Простора.
Теперь она уже больше месяца не видела своего мужа, и две недели не получала от него вестей. Его последнее письмо было характерно для него коротким. Оно сообщало, что они не добились успеха в захвате Эшфорда, что битва была короткой и не принесшей победы ни одной стороне, что они потерпели минимальные потери, и что Роберт отступает к Бронзовым Вратам. Вторжение Простора было неминуемо, и Станнису приказали держать Штормовой Предел. Корабль повезет их на север по побережью по его возвращению. «Твои отец и братья живы, полагаю, ты в порядке» – в этих словах было столько же любви, как в их прощании. Джейн могла себе представить, как он скрипел зубами, выводя эти буквы.
Станнис, казалось, не знал, что с ней делать, и очевидно надеялся, что она останется в Каменном Шлеме, терпеливо ожидая его возвращения, возможно сидя у окна и делая, что там себе воображал Станнис, делали женщины. Казалось, он считал женский пол странными и недостойными доверия существами, которые живут только чтобы бесить мужчин и, иногда, следовать за ними на поле боя и ослушиваться приказов своих супругов. Джейн думала, что должна была больше оскорбиться его холодным проявлениям любви (вернее, их полным отсутствием), но она могла признать, что во время войны и смуты даже лучшие из мужчин могут быть не лучшими мужьями.
