— Заткнись… — прошелестел Тимофей раздвоенным голосом.

Он вскинул руку, и пламя охватило Германа с ног до головы. Подольский завопил, начал биться о стены, пытаясь сбить огонь, и вылетел за ширму. Тимофей двинулся за ним, и огонь, как верный спутник, потек следом. Он лизал стены, пол и потолок, но не опережал Тимофея и вился вокруг него. На выходе Зверев бросил взгляд назад, на протекающую трубу.

Вода, капающая прямо на меловые линии, уже стёрла целый фрагмент пентаграммы.

Тимофей оказался в просторной заброшенной комнате. Дверь была распахнута, и Зверев, недолго думая, пошёл туда. Через чёрный коридор он вышел в другое место: стекла выбиты и валяются на полу мелкими осколками, стойки перевёрнуты и брошены у стен. Входные двери распахнуты, а за ними виднелся белый зимний лес.

Тимофей направился на выход и случайно зацепился взглядом за стеклянный обломок.

Огонь за его спиной сложился в рисунки. Раскрытые огромные перепончатые крылья с прожилками. Голову венчали шесть витиеватых рогов, руки оканчивались пламенными когтями. По полу стелился шипастый хвост. И всё из пламени, никакого превращения. А так появлялось только одно существо.

Тимофей в ужасе застыл, ожидая, как отражение выйдет ему навстречу, покажет свой изъян. Но оно не двигалось и смотрело в ответ таким же испуганным взглядом.

От страшной догадки Тимофея бросило в дрожь. Он в панике осмотрел себя и понял, что это не Огненный Дракон вновь пришел к нему. Он сам был чем-то, похожим на Дракона.

На улице раздались выстрелы, но Тимофей не двигался и по-прежнему смотрел на себя. Он даже не думал о том, чтобы погасить огонь, расползающийся по стенам. Он попросту не мог об этом думать.

«…Вокруг происходят страшные события, а вокруг тебя гибнут люди. Они тянутся к тебе, но умирают и падают к твоим ногам…»

«…Скажи мне, какого это, Тимофей? Какого видеть чужие страдания, понимать, что ты к этому причастен и ничего не можешь с этим поделать?…»

«…Ты когда-нибудь задумывался о том, что все, кто тебя окружают, страдают?…»

Тимофей опустился на колени и вцепился руками в волосы.

— Нет… Не может такого… Быть…

Он не хотел верить. Не хотел, но в глубине души понимал, что Герман был прав.

Треск огня разбавил цокот каблуков и шорох одежды. Тимофей медленно повернул голову и увидел, как на входе остановилась фигура в чёрном. Лицо скрыто за непроницаемой маской, в руке дымится пистолет.

Тимофей сглотнул. Он боялся, но помнил, что именно этот незнакомец спас его от столкновения с чёрным джипом. Но кто он такой? И почему следит за ним?

И почему… Почему пистолет дымится?

— Зачем ты здесь? — шёпотом спросил Тимофей.

Незнакомец не двигался, и даже в прорезях маски не было видно его глаз. Когда со стороны послышался шум тормозящей машины и топот ног, он сдвинулся с места и вылетел прочь из горящего здания.

Тимофей снова посмотрел на зеркало. Огонь вокруг него загорелся ярче, затопил его глаза. Силуэты Дракона вокруг него загорелись с новой силой.

— Тим!

— Тимофей, потуши огонь!

А затем вспыхнула белая вспышка, и Тимофей провалился в темноту.

Но за миг до этого он в ужасе увидел, как его отражение показало свой изъян.

Оно ему улыбнулось.

***

Герман лежал на снегу под одним из высоких лесных деревьев. Огонь практически не оставил на нем живого места, одежда висела клочьями, кожа сильно обгорела, местами являя обуглившиеся кости.

Подольский все-таки сумел потушить огонь, использовав нужное заклинание, и даже вылечил глаза. Но на большее его не хватило.

Свежеватель был ослеплён от боли и кричал. Он выбежал из заброшенной психиатрической больницы, куда привёз Тимофея Зверева, и понёсся по дороге в лес, выкрикивая заклинания. Огонь слабел, но не сходил на нет, и Герман в ужасе осознавал, что его конец близится с каждой потраченной зря минутой.

Парень рухнул на снег и из последних сил зачитал ещё одно заклинание. Тогда огонь вспыхнул ярче и тут же погас, рассыпая искры.

Вдруг Герман услышал, как рядом с ним кто-то взвёл курок пистолета. Парень медленно обернулся и увидел человека в чёрных одеждах и с фарфоровой маской на лице. Тот стоял неподвижно и направлял пистолет в сторону Подольского.

Вот и всё.

Грохнул выстрел, и человек резко отскочил в сторону: пуля задела древесину.

Герман повернулся и широко распахнул глаза. Прямо напротив него из леса выходил другой незнакомец с дымящимся пистолетом в руках. Да вот только прицел был направлен не на Германа.

И Герман узнал. Он шокированно смотрел на того, кто отправил его в Глазэру, а тот даже не обращал на него внимания.

Подольский мельком посмотрел на первого незнакомца и увидел, что тот не отрывая взгляда смотрел на второго, направив свой пистолет в ответ. Свежеватель поднялся и сорвался с места.

«Бежать, бежать, бежать отсюда…»

Он убежал. Но теперь валялся в лесу вдали от начавшейся битвы, в одиночестве готовый встретить свою смерть и не в силах изменить исход.

Не так он себе это представлял, не так. Пожалуй, одному ему Тимофей не по зубам. Быть может, будь у него напарник, проблема со Зверевым решилась бы куда проще, но где его найти?

Герман поднял дрожащую руку. Нет, сил у него уже не осталось.

— Наблюдать, как все хорошие парни в конце становятся монстрами, — с безумной улыбкой прохрипел Герман. — А понимать, что ты этому поспособствовал… Дарит чувство власти. Какое же оно… Приятное…

Внезапно Подольский услышал хруст снега и похолодел. Кто это?! Опять за ним?!

Герман с трудом повернул голову и оскалился. Его тайный сообщник подошёл к нему поближе и присел на корточки.

В груди Свежевателя затеплилась надежда.

— Помоги… — жалобно попросил он. — Мне…

Сообщник усмехнулся, и Подольский вдруг осознал, что говорит женщина.

— Ты не смог оправдать моих ожиданий, Свежеватель, — произнесла она. — А потому действовать будем иначе.

Она вскинула руку с серебряным стилетом и молниеносно полоснула Германа по горлу. Подольский в изумлении захрипел и попытался закрыть рану, но ничего не смог сделать.

Герман протянул окровавленную руку к незнакомке, но даже не коснулся её и шумно выдохнул, уронив конечность на снег. Больше он не двигался.

Евгения Белявская презрительно усмехнулась и потянулась в карман. Она вытащила из кармана кулон на золотой цепочке с маленькой стеклянной призмой. Женщина сосредоточилась, и кулон загорелся изнутри тусклым голубым светом.

— Ты мне ещё понадобишься, — Евгения надела украшение на шею мертвого Свежевателя. — Но поводок тебе нужен короткий.

Герман резко распахнул глаза, и на мгновение в его зрачках вспыхнули голубые искры. Евгения довольно кивнула себе и отряхнула руки.

— Вставай и идём. У нас есть одно незаконченное дело.

Герман посмотрел на Белявскую пустым взглядом и кивнул.

Когда они проходили мимо горящей клиники, Евгения прищурилась. Все пошло насмарку! Она упустила Германа из виду, и Свежеватель сумел скрыться. Да вот только как остальные нашли это место?

Наверняка это тот человек, с которым она столкнулась, вмешался. Белявская в негодовании сжала кулаки. Она не предусмотрела появления неизвестных переменных. Придётся пересмотреть свои планы. К тому же…

Весы Королевского Зодиака обернулась. Герман Подольский, или то, что от него осталось, послушно шёл за ней, иногда прихрамывая на правую ногу.

Женщина улыбнулась. С её силой и умом Свежеватель сможет совершить еще один налёт. И уж тогда Евгения сделает все, чтобы выполнить свой план.

========== Часть 18. Разговор по душам ==========

Комментарий к Часть 18. Разговор по душам

Тут не будет никакого кипиша и никаких битв. Просто такое своеобразное отступление, как вы уже могли понять по названию главы. hurt/comfort вперемешку с юмором

Надеюсь, вам понравится

Тимофей проснулся в номере, в своей кровати. Тело горело изнутри, но в целом боль была терпимая: не такая, как от техники ведьминого огня.