– Мы знакомы? – спросил он низким голосом, чем вывел меня из транса. Упс.

– Не думаю. – Эти глаза я бы запомнила навсегда. Совершенно точно. – Кто ты?

– Создатель, – ответил он. Так он выглядел. Ребенок Книрила, обладающий даром создавать идеи и передавать их добрым музам, которые с помощью поцелуя распространяют их авторам. Я их себе по-другому представляла. Немного раздражительными… А этот Ной выглядел… совершенно обычно. За исключением выражения лица, на котором будто отображалась боль. Каштановые волосы слегка свисали на лоб – единственный пункт, по которому он походил на создателя.

Хорошо, что у тебя нет предрассудков, Райли, отозвался мой внутренний сарказм. Он точно такой же, как и ты.

– Если у тебя есть немного времени, – Джордж посмотрел на Ноя, – мы бы с удовольствием с тобой пообщались, Райли.

– Выкладывайте. – Я переступила с одной ноги на другую. Мышцы кричали: беги! Но я не сдвинулась ни на сантиметр.

Ной сунул руку в карман куртки. Он достал пакет для хранения продуктов и протянул его мне.

– Это ведь твое, не так ли?

Я дрожащими пальцами потянулась к пакету и взяла его в руку. Прекрасные руки, – пронеслось в голове, когда мы прикоснулись друг к другу.

Это был не пакет для хранения продуктов, а файл для хранения улик. Внутри находилась белая исписанная карточка. Я разгладила пакет, чтобы прочитать слова. Меня бросило в жар, когда я наконец разобрала буквы. Мое имя. Мой псевдоним в интернете. Доказательство к существованию имитированных книжных миров и адрес магазина «Книги Беи». Черным по белому, красивым почерком. Рядом карандашом была нацарапана дата – речь шла о предыдущем посещении Литерсума.

– Откуда это у вас?

– Разве не ты это оставила? – спросил Ной.

– Нет. Я вижу эту карточку впервые.

Парни перебросились недоверчивыми взглядами.

– Я клянусь, это не мое, даже если там написано мое имя. – Это была правда. Но, конечно, я понимала, насколько трудно в нее поверить.

– Данные верны, не так ли?

Я сжала руки в кулаки. Лгать было бесполезно.

– Да.

Ной снова опустил руку в карман. Что у него еще там? На этот раз появилась фотография, нет, две фотографии.

– Ты знакома с этими девушками? – Я обменяла пакет с карточкой на фотографии, он убрал его обратно в карман. Девушки были примерно моего возраста. На фотографии они улыбались и держали в руках несколько книг. Внутри у меня все съежилось, я сжала губы. Их лица показались мне знакомыми, а футболки с логотипами и никнеймами только подтвердили мое подозрение, что я уже встречала этих двоих. Я с трудом сглотнула слюну. Ной напрягся, его голос прозвучал грубо, когда он сказал:

– Я полагаю, что да.

– Я встречала их однажды.

Юноши снова переглянулись. Моим спасением стала Лорен, которая принесла чай и печенье. Она поставила поднос на стопку книг рядом с нами и наполнила несколько чашек. Джордж взял одну, а Ной отказался. Мне тоже ничего не хотелось, руки дрожали. Сама Лорен взяла кружку и, будучи совершенно спокойной, встала рядом с нами. Она взяла одну шоколадную печеньку собственного приготовления, ради которых я обычно бросала все дела. Но сейчас от одного только запаха мне становилось плохо.

– О чем идет речь? – поинтересовалась Лорен.

Ной бросил на меня вопрошающий взгляд.

– Она знает. Можете спокойно продолжать, – объяснила я.

На его лице не было эмоций, когда он продолжил, но я заметила, что тон голоса стал неодобрительным. – Это Изабель Рубенс и Эмили Уайт. Они обычные люди из реального мира. Эти двое считались пропавшими сутки, пока не были найдены в лондонской Параби. Изабель три недели назад, а Эмили три дня назад. Обе пребывали в замешательстве и не помнили, каким образом они попали в Литерсум. У Эмили мы вчера нашли вот эту визитку. Ты водила этих двоих, как и остальных, в Литерсум, верно?

– Тринадцать заходят, тринадцать выходят, – сказала я.

– Что, прости? – вмешался Джордж.

– Все верно. Я брала с собой этих двоих и других в Литерсум. Но я ограничивала их четкими правилами. Одно из них гласит: я слежу за тем, чтобы все, кто вошел, вышли обратно. Ни больше, ни меньше. Я беру с собой всегда тринадцать человек. И я всегда всех выводила обратно. Если эти двое и застряли в Литерсуме, то уж точно не по моей вине.

– То есть ты признаешь, что, приглашая людей в свои имитированные книжные миры, нарушала правила. – Джордж наклонил голову.

Я расправила плечи и ответила:

– Да. – Взгляд Ноя направился на Лорен. – Она не знала, – добавила я. – Да, она знает, что я антимуза и кто вы такие. Но она не причастна ко всем этим переходам в Литерсум. – Последние слова были обращены напрямую к Лорен. Ей не должно было прийти в голову начать утверждать обратное. Я бы ни за что не втянула ее в свои проблемы. Она сжала губы и посмотрела на меня, как бы извиняясь.

– Посвящение людей в дела Литерсума запрещено, – отозвался Джордж и с наслаждением сделал глоток чая. Его глаза предостерегающе сверкнули.

– Я знаю.

Совершенно спокойно он поставил чашку обратно на блюдце. Ной тихо ждал, спрятав руки в карманы брюк. Существовала ли между ними какая-то иерархия? По залу распространилось напряженное молчание. Я слышала, как в ушах шумит кровь.

– Печенья? – спросила Лорен и подняла вверх тарелку с выпечкой. Юноши отказались, Джордж откашлялся.

– Девушки исчезли и были найдены в Литерсуме спустя несколько дней после твоего официального посещения. Как ты думаешь, каким образом они могли оказаться там после твоей экскурсии? Были какие-то другие визиты, о которых мы не знаем? Ты еще раз водила их туда и оставила там?

– Я не могла оставить их там ни при каких обстоятельствах. Я клянусь. Я не могу объяснить, как эти двое оказались в Литерсуме, не было никаких других визитов, на которых они бы присутствовали, – сказала я слегка дрожащим голосом. – Как они себя чувствуют?

Ной поднял голову.

– Тебя действительно это интересует?

Я закусила губу. Лорен взяла меня за руку, и я снова расслабилась.

– Конечно интересует, – призналась я сквозь сжатые зубы. – Разве в это трудно поверить?

– Чтобы такое говорила антимуза? Да, сложно. – Ной вздернул подбородок и высокомерно посмотрел на меня. Так на меня смотрело большинство книжных персонажей. Так же на нас смотрели музы. И вообще абсолютно все, кто думал, что они лучше нас только потому, что живут в шикарной академии, к которой у нас пока еще не было доступа. При том, что наш дар никак не зависел от нас самих, точно так же, как и их. Мы просто выполняли поручения управления. А то, что за способностями антимузы стирать идеи скрывалось что-то большее, я сама узнала совсем недавно. С помощью преобразователей мы могли переделывать идеи, улучшать их и возвращать обратно, однако казалось, что не все воспринимали это всерьез. Нужно было время, чтобы предрассудки рассеялись, а мы снова могли бы работать с преобразователями… Если это вообще когда-нибудь случится. В последнее время я все чаще встречалась с антимузами из Англии, что-то вроде тусовки, на которой мы обменивались информацией. Мы делились собственным опытом, и в основном сходились во мнениях. Также мы были согласны, что все должно измениться. Для этого с нашей стороны требовалось только терпение.

– Как они себя чувствуют? – настойчиво повторила я.

Ной ответил на мой взгляд нескрываемым недовольством. Его глаза, которые еще мгновение назад излучали тепло, казались холодными. Но, к сожалению, они все равно были прекрасны.

– Как и подобает в такой ситуации. Они до сих пор ничего не помнят. Но все может измениться, – сказал он, и это прозвучало как угроза.

Я проглотила злость, которая не привела бы ни к чему хорошему. Он просто выполнял свою работу. Я посмотрела на Джорджа.

– Тринадцать входили, тринадцать выходили. Я никого не оставляла в Литерсуме, а если они позже попали туда каким-то образом, я тут ни при чем.