Она сбивчиво начала говорить, что это ее одноклассник, они раньше трахались, потом она уехала учиться в Екатеринбург, а 8го марта в Новоуральске они выпили, у и в общем, опять переспали, без резинки. Что любит она только Егора, поэтому мне никогда не звонила, но теперь не знает, как ему сказать. Она трещала без умолку, а я размышлял. Точно, на 8е марта она ездила к родителям… А в 2015 году сказала, что когда приехала с ребенком домой, ей пришлось обмануть одного человека… Они год жили вместе, потом разошлись… Может быть, это был её первый муж? Может быть, это был этот Саша? Не, бред… Не может быть таким лопухом человек… Чтобы поверить почти год спустя, что он стал отцом от одного неловкого секса на празднике… Что она молчала об этом, пока не родила. Сама находясь основную часть, как до 8го марта, так и после, в Екатеринбурге, шоркаясь не известно с кем. Впрочем, почему год? Она ведь ездила беременная, к родителям… Не сидела же все лето безвылазно в Екатеринбурге… когда у студентов каникулы… Может подстраховывалась, с Сашей, если Илья или Егор сольются… Да, наверно.

Теперь дело начинало вырисовываться. Чем раньше она поймет, что здесь ей ничего не светит, тем раньше она начнет осуществлять свой коварный план с Сашей. Надо только будет её к этому подтолкнуть. Но не сейчас. Надо чтобы она привыкла к тому состоянию, в котором находится. Успокоилась. Выспалась. Погоняла мысли, где никто не отвлекает.

— Так, прервал я ее. Поехали отсюда. Уже народ на нас поглядывает.

От такого резкого изменения моего состояния она вздрогнула и перестала хныкать. Я расплатился за её кофе, мы вышли на улицу. Поймали машину.

— Бардина, 13. Это где пельменная — назвал я адрес.

По пути остановились у магазина, я купил бутылку водки. Все это время Катя сидела, прижавшись ко мне и молчала. Я заставил водителя подъехать прямо к подъезду, расплатился и мы поднялись ко мне домой. «Раздевайся. Только не до гола» — попытался пошутить. Она не улыбнулась. Я прошел на кухню, заглянул в холодильник, оценил другие припасы. Оставил в холодильнике водку. На пару дней хватит. Только хлеба нет. Ничего, лапшу себе сварит, будет вместо хлеба. Пошел в комнату, отделил ключ от квартиры, положил на стол. Туда же положил несколько купюр.

— Располагайся. Будь как дома. Водка и еда в холодильнике. Хочешь ешь, хочешь пей. Пока можно. Хочешь — смотри телевизор, хочешь — реви. Только соседей не промочи. Не вздумай вешаться, узнаю — убью. На улицу выходить только в пельменную или в магазин. Завтра я приеду, часов в 6–7, будь дома. Ключей у меня запасных больше нет. Больше никому не открывай.

Сказав этот набор слов, я быстро вышел, не дав ей опомниться и сказать хоть слово. Постоял за дверью, прислушался. За мною не гнались.

На следующий день я сразу после работы поехал на Бардина. Катя меня ждала, сразу открыла дверь. Деньги и ключ лежали на столе так, как я их оставил. Видно было, что из дома она не выходила. Я предполагал это, поэтому купил ей хлеба. Выяснилось, что она практически ничего не поела, водка тоже была не тронута. Да, тяжело ей дались переживания… В отличие от вчерашнего дня, она была молчалива, отвечала на мои вопросы короткими фразами. Видимо поняла, что вчера сболтнула лишнего. По поводу дальнейших планов на жизнь только неопределенно пожала плечами. Тогда заговорил я. Усадил её с собою за стол, достал припасенные на этот случай листки бумаги. Сказал, что мне, как технарю, удобнее рассуждать с ручкой и бумагой в руках.

Предложил ей рассмотреть все возможные жизненные пути, которые лежали перед ней. На первом листочке написал «Илья», разделил листок вертикальной чертой. Поставил знак «плюс» слева и «минус» справа. Сначала начал записывать «минусы»: ребенок не его, относится плохо. Потом записал «плюс» — есть комната. Катя с интересом разглядывала эту «аналитику». Я придвинул к ней листок и предложил самой дополнить оба списка. Она подумала и написала в «плюсы» — «много зарабатывает». Я поставил знак вопроса и объяснил, что всяко бывает, доходы в бизнесе не постоянны. Тем более я знал, что с книжками тема у него примерно через год закроется, а на оптовом рынке у него будет получаться не очень. Тогда она поставила знак вопроса после фразы «плохо относится». Сказала, что отношения у них нормальные. Я не стал спорить. Она не учитывала, что её беременность пока не видна, когда это проявится, всё может измениться. Главное, что она включилась в «игру». Отложил этот листок в сторону.

Взял другой, написал «Егор». В «плюсы» Егору записал «отец ребенка». Подумал и поставил знак вопроса. «Хорошо относится». «Надежный». «Нормально зарабатывает». «Обеспеченные родители». Катя оживилась, такой Егор ей подходил. Я продолжил и написал один «минус». «Непонятно как отнесется к своему отцовству».

— Здесь все или хочешь добавить? — спросил я Катю. Она покрутила ручку в руке и не решилась ничего добавлять. «Плюсов» и так хватало, а единственный «минус» был таким большим, что добавлять к нему было бессмысленно. Отложили и этот листок. Она с интересом смотрела, что я буду делать дальше.

На следующем листке я написал «Саша». Да, память у меня не была стерта и она об этом знала. Я написал только начало — «отец ребенка?» и придвинул листок к ней. Понимал, что больше про него она ничего не расскажет. Сказал, что может заполнить потом. Но чтобы сформулировала в голове — сейчас.

Сам пошел на кухню, поставил чайник, потом налил две кружки чаю, принес. Она сидела и смотрела на листок. Больше там не появилось ни слова. Я взял следующий листок, с вопросом посмотрел на неё. Спросил:

— Сама хочешь добавить какой-нибудь вариант? За исключением варианта «Денис», потому, что я беру самоотвод. Она подумала…, видимо где-то в душе надеялась, что раз я так о ней забочусь, то вариант «Денис» чуточку возможен. Чтобы она даже не думала об этом, продолжил:

— Я в этой ситуации только как сторонний наблюдатель. Пытающий помочь своим друзьям.

Она ответила, что других вариантов у неё, получается, нет. Тогда я разложил перед ней все три листка, и сказал, что надо выбирать из имеющихся. Она сразу протянула руку к варианту «Егор», но я остановил её. Предложил сначала убрать один листок. Который ей точно не подходит. Это был важный момент, потому что если бы она убрала «Сашу», то все мои потуги были напрасны и я возвращался туда, откуда начал. Видимо, я все-таки немного понимал в человеческих отношениях, потому, что она убрала «Илью». Я похвалил её за правильное решение, напомнил, что предлагал это сделать ещё в конце января. Сказал, что теперь ей надо подумать над оставшимися вариантами. Не спешить принимать решение, т. к. не мешало бы спросить сами «варианты», что они думают на тему совместной жизни с Катей. Когда всё будет известно, заполнить тщательно листочки и сделать осознанный выбор.

Она поняла, я намекаю, что Егор не обрадуется новости. Но возразить ничего не могла. Я предложил, что позвоню ему, может он Катю «потерял» и скажу, что она будет ждать его завтра здесь, так же, в 6 часов. Сам я тогда не приду, а приеду послезавтра, что бы узнать, как все прошло. Она со вздохом согласилась. Когда-то это должно было произойти. Нельзя вечно скрываться. И раз не она придет к Егору, а он к ней, то это будет хорошим знаком… Конечно, он приедет с вполне известной целью… Но может быть ей удастся в интимной обстановке «поделиться с ним радостью» и он тут же возьмет её в жены?

* * *

Егор её в жены не позвал. Не знаю, какой у них вышел разговор, но уверен, что не хотел бы не нем присутствовать. Егор наверняка высказал всё, что думает о Катиной «половой распущенности». Которой с удовольствием пользовался. И это он еще о Саше не знал…

Мне он не звонил, видимо считал, что я его «заманил в ловушку». Катя при встрече тоже была недовольна. Еще бы, она была зла на весь мир. На меня, на Егора, на Илью, на себя…

Раз такое дело и моя помощь больше не требуется… То тогда я попрошу её освободить квартирку. Она достаточно здесь пожила, отдохнула и наверняка сможет теперь о себе позаботится. На ночь я её, конечно, не выгоню, пусть остается до утра… А вот ключ заберу. Пусть, когда будет уходить, ничего не забудет. Захлопнутую дверь уже будет не открыть. Пусть поедет к Илье, еще раз рассмотрит этот «вариант». Но лучше пусть возьмет кое-что не тяжелое из вещей и съездит к маме. Все равно ей теперь не до учебы. А там, глядишь, с Сашей разговор получше выйдет. Маме все расскажут. Совет, да любовь у нее попросят. Порадуют, что скоро станет бабушкой.