========== Пролог ==========
Год 1161, 20 августа.
Пажи сцепились посреди замкового двора, катаясь по размокшей земле и лупя друг друга кулаками, словно пара простолюдинов. Остальная челядь столпилась здесь же, образовав широкий полукруг вокруг дерущихся мальчишек, с гоготом подбадривала то одного, то другого, и даже зашикала на попытавшегося разнять пажей конюха.
— Куда лезешь, дурень?!
— Не видишь, благородные ссориться изволят. Не мешай!
Шел по-летнему теплый, но сильный дождь, быстро превративший землю в жидкую грязь, измазавшую одежду и длинные спутанные волосы пажей. Дрались мальчишки с переменным успехом, но зло, отчаянно, с рычанием и бранью, как дерутся заклятые враги, а не пара поссорившихся из-за пустяка приятелей. Один был заметно старше, крупнее и уже ждал, что в самое ближайшее время лорд д’Обиньи сделает его своим оруженосцем. Второго же прислали в замок совсем недавно, но дурная слава о вспыльчивом мальчишке уже гремела на всю округу. Спесив и скор на расправу, как отозвался о нем милорд, будучи в изрядном подпитии. Совсем не похож, щенок, на благородного барона де Шампера, первого рыцаря и трубадура Англии. И за какие только грехи несчастному Артуру такое наказание в наследниках?
Видать, мальчишке не замедлили это передать. Или же нашли еще какой повод задеть. А он не стал подолгу расшаркиваться с обидчиком, как другие благородные сынки. Если Уильяму де Шамперу что не по нраву, так он бьет, не задумываясь, по-настоящему, в кровь. Вот и в этот раз набросился после первой же обидной фразы, первым же ударом разбил противнику нос и едва не свалил с ног, хотя тот больше и сильнее. И не отступал, даже когда второй паж подмял его под себя и с ленцой отвешивал обидные пощечины по перемазанному лицу.
— Проси пощады, бастард, — прогудел паж, решив, что драка уже им выиграна и осталось только заставить противника признать поражение.
— Я не бастард! — выкрикнул мальчишка еще по-детски тонким голосом и с такой силой ударил противника, что тот взвыл и сам оказался на земле. Столпившаяся вокруг челядь разразилась улюлюканьем и насмешками.
Зрелище было прервано возвращением милорда. Зáмковая стража бросилась открывать ворота и поднимать тяжелую решетку, конюхи — принимать лошадей у лорда и сопровождавших его свитских, а хихикавшие всю драку служанки попытались разнять мальчишек. Не тут-то было, пажи продолжали отвешивать друг другу тумаки, поэтому пришлось вмешаться паре рыцарей из свиты милорда, попросту схвативших дерущихся за шкирку и растащивших их в разные стороны.
— Что здесь происходит? — холодно спросил граф Уильям д’Обиньи, небрежным жестом поправил низко надвинутый капюшон, чтобы лучше видеть мокрых и перемазанных мальчишек, и сощурил светлые глаза. Граф был уже немолод, и прежде острое зрение теперь часто его подводило.
— Он первый начал! — немедленно заскулил тот, что был старше и крупнее, ткнув пальцем в сторону второго пажа.
— Трус! — прошипел второй, и тонкие ноздри его аристократичного носа на мгновение раздулись от гнева.
Звереныш, раздраженно подумал лорд Уильям. Ничем не похож на Артура де Шампера. А еще обижается, щенок, если бастардом назвать. А кто он, спрашивается, если на отца не походит ни капли? Да и не забыли еще благородные лорды, с кем прежде путалась эта саксонская девка Милдрэд Гронвудская, баронесса де Шампер. Почти три года в наложницах у Юстаса Блуаского и двухлетний сын по истечении этого срока. Да любому глупцу будет понятно, что отец мальчишки никакой не Артур де Шампер, а бешеный принц Юстас, гори его душа в Аду до скончания времен.
И сколько бы барон ни говорил, что мальчик — его сын и что жена его ходила в девках Юстаса не по своей воле, всерьез его слова мало кто принимал. Не будь у Милдрэд Гронвудской богатого приданого, ее давно бы уже постригли в монахини, а никак не выдали бы замуж за, ни много, ни мало, брата короля Генриха. Если слухи о происхождении лорда Артура были верны.
— Меня, — коротко сказал лорд Уильям, — не интересует, кто начал первым. Наказаны будут оба.
Один из пажей сник, а вот второй продолжал упрямо смотреть на лорда. Даже взгляд у него был точь-в-точь, как у Юстаса, угрожающий, исподлобья. Только цвет глаз немного отличался, у покойного принца они были белесые, как туман над рекой, а у его щенка — темно-серые, словно грозовые тучи.
— Дьявольское отродье, — прошипел лорд Уильям, уже поднявшись в солар*, где сидела за рукоделием графиня Аделиза, вдова Генриха I и бывшая королева Англии.
— Ты слишком суров к нему, — мягко сказала жена, без лишних слов поняв, кем недоволен супруг. — Мальчик не виноват в том, чей он сын.
— Мальчик, — ответил граф, — может, и не виноват, да вот только породу не скроешь, как ни старайся. Даже за баронским титулом Артура де Шампера сразу видно, чей это бастард. Не понимаю, почему барон прямо не скажет, что не имеет к его рождению никакого отношения.
— Баронесса очень любит сына, — ответила графиня.
А еще говорят, будто леди Милдрэд была не рада своему плену у Юстаса. Да так сильно не рада, что отправила его бастарда в пажи к самому Уильяму д’Обиньи, графу Арунделу. А графу теперь приходится на старости лет терпеть выходки этого щенка. Но ничего, он-то управу на Уильяма де Шампера найдет. А вот что с этим щенком будет дальше, одному Господу известно. С таким происхождением, с клеймом бастарда куда хуже, чем у его якобы отца, да с таким вздорным характером, мальчишка рискует ославить благородный род де Шамперов так, что ни один уважающий себя лорд не захочет иметь с ними никакого дела. И даже родство барона Артура с Генрихом II де Шамперам уже не поможет. Лучше барону хотя бы перестать настаивать на том, что Уильям — его сын, а не Юстаса, иначе бури им не миновать.
Комментарий к Пролог
*Солар - комната, расположенная, как правило, на верхних этажах французского или английского замка. Своего рода личная гостиная для лорда и его семьи.
В первой половине XII столетия в Англии разразилась гражданская война между дочерью Генриха I Матильдой и его племянником Стефаном Блуаским. Конфликт продлился 19 лет, завершившись мирным договором, по которому Стефан согласился признать своим наследником сына Матильды Генриха II, первого английского короля из династии Плантагенетов. Старший сын Стефана Юстас, также называемый в источниках Евстахием или Эсташем, к моменту заключения договора был уже мертв, что и обеспечило примирение сторон.
Уильям д’Обиньи по прозвищу “Уильям Сильная Рука” - 1-й граф Арундел и активный участник гражданской войны 1135-1154 годов. После смерти Генриха I, ставшей причиной войны, граф женился на его вдове Аделизе Лувенской.
========== Часть первая ==========
Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу.
(Девиз Ордена тамплиеров)
Глава первая
Уильяму де Шамперу было семь, когда он впервые услышал, что лорд Артур не его отец. Об этом сплетничала собравшаяся на кухне челядь, пока барон Гронвуда и Малмсбери пировал в зале с друзьями и верными рыцарями, отмечая благополучное рождение сына, названного Гаем в честь покойного отца барона и деда Уильяма. Для Артура де Шампера это был уже четвертый ребенок, но лишь второй сын, поэтому радость его была особенно бурной. Усугублялась она еще и тем, что маленький Гай, по заверениям, обещал вырасти копией отца и уже сейчас радовал его темным пушком на голове. В то время, как его наследник был, по словам всё той же челяди, неприлично рыжеволос и вообще походил на барона даже меньше, чем его маленькие дочери-близняшки.
Уильям, уделяй он внимание таким мелочам, и сам бы согласился, посмотрев на себя в полированное серебряное зеркало в покоях родителей, что своим скуластым лицом с широким, чуть заостренным подбородком и медно-каштановыми волосами он не похож в равной степени ни на отца, ни на мать. Разве что глаза у него были чуть раскосые, будто оттянутые к вискам, совсем как у леди Милдрэд, да и то серые, а не прозрачно-голубые, как у матери. Но Уильям своей несхожести с родителями не замечал. Да и что с того, что он рыжий? Дядя Генрих тоже рыжий, но ему же никто на это не указывает. Хотя, справедливости ради, следовало заметить, что дядя Генрих всё же был королем, а не семилетним мальчиком, поэтому мог не беспокоиться о том, прилично он рыжий или неприлично.
