«Вам нужно быть более поэтичным, чем это, если вы хотите произвести впечатление на женщин».

  "Отлично." Ян попытался придумать поэтическую метафору. В противном случае он решил: «Это золотая грива желтизны, очень похожая на солнце».

  Она рассмеялась. «Ты так говоришь сейчас, но с утра мои волосы кажутся больше спутанной шкурой, чем« золотой гривой »».

  Образ просыпающегося рядом с ней непроизвольно возник в его голове. Он отбросил эту мысль и продолжил игру, отметив, что ее цвет кожи улучшился, и ее пальцы больше не сжимались на коленях.

   "И мой?" - спросил он, яростно тряся головой, так что волнистые волосы падали ему на лоб под лихорадочным углом.

  «Коричневато-черный», - произнесла она. «И не совсем кудрявый. Скорее как… - Едва она протянула пальцы, как будто хотела прикоснуться к одной из прядей волос, падающих перед его глазами, как дверь в музыкальную комнату распахнулась, и вся вечеринка за ужином хлынула внутрь.

  Она застыла, ее рука застряла между его и ее лицом. Он замер. Вся группа замерла.

  Ларуш, конечно, заговорил первым.

  «Алисия!» - завопил он, вырываясь из толпы зевак. «Что ты делаешь, прячешься с ним здесь?»

  Ее лицо приобрело три оттенка красного, когда она закусила губу и прижала руки к бокам. «Ничего», - пробормотала она, зная, что все возможные ответы будут безрезультатными.

  Йену захотелось хлопнуть ладонями по лицу и застонать. Вот вам и его смелое спасение. Теперь ему нужен был кто-то, кто бы его спасти.

  Толпа уже шептала между собой о своих шокированных выводах, когда Ларуш подбежал и схватил Алисию за рукав. «Я видел, как ты прикасалась к нему! Какая женщина трогает людей? Как ты мог!"

  «Я не трогал его!» воскликнула она. «Мы только что разговаривали». Она повернулась к Яну с выражением жалкой паники на лице. «Вы меня скомпрометировали!»

  «Судя по звуку, - ответил он, обхватив голову руками, - вы меня скомпрометировали ».

  Ларуш махнул толстым пальцем в лицо Яну. «Не думай, что ты женишься на ней!» - закричал он.

  Леди Торнвейт вышла вперед и взяла Алисию за руку. Седовласая надзирательница наклонилась вперед, чтобы сравняться с лицом Яна. «Не думай, что ты не женишься на ней», - твердо проговорила она в голосе. Бросив на Ларуша мрачный взгляд, она вырвала Алисию из его рук, обняла девушку за плечи и вывела за дверь.

  "Ааа!" - закричал Ларуш, переворачивая голову с уходящей фигуры Алисии на Яна и обратно. Он развернулся на каблуках и бросился вслед за Алисией и леди Торнвейт.

  Как все пошло не так? Меньше всего он хотел заманить себя в ловушку нежелательного брака с мисс Кинси. Судя по испуганному выражению лица, которое она бросила ему, она была так же недовольна этой идеей.

  А что насчет Елизаветы? Слава богу, прошлой ночью он не снял маску. Узнав об этом фиаско, она могла только повредить ей. Ей будет достаточно больно, если он не сможет выполнить свое обещание ухаживать за ней. Ей не нужно знать почему.

  Ошеломленный, Йен обхватил голову руками и попытался сделать вид, что почти вся вечеринка за ужином не была по ту сторону его закрытых век, и уставился на него, как будто он изнасиловал мисс Кинси прямо здесь, на скамейке для пианино.

  Он посмотрел сквозь пальцы. Они все еще были там.

  Во имя любви Господа. Ему действительно придется на ней жениться. По крайней мере, ему придется утром навестить ее отца и сделать предложение. Йен самоуничижительно фыркнул. Ну, что ты знаешь? Он действительно собирался увидеть Чедвик-хаус при дневном свете.

  Он поднялся на ноги и пробился сквозь толпу в поисках мисс Кинси.

  * * *

  Моргая от внезапного дождя, Алисия, спотыкаясь, поднялась по скользким ступеням к дому Чедвик, пальцы Луи все еще были прижаты к ее руке, как и большую часть ночи - с тех пор, как ее «поймали» с Яном Моррисси. О, почему, почему, почему? Из всех дурацких мест, где можно было бы уединиться, что заставило их собраться вместе в музыкальной комнате сразу после ужина? Конечно, вечеринка пробилась бы туда. С другой стороны, по крайней мере, ее поймали в довольно банальном месте, а не в каком-то поистине шокирующем месте. Скамья для пианино была предпочтительнее спальни.

  В спешке чуть не сбив с ног дворецкого, Луи распахнул входную дверь и толкнул ее в подъезд, крича: «Чедвик! Чедвик! » в верхней части его легких.