"Сколько?"

  «Понимаете, он руководил антитеррористическим бюро. Он дал мне хорошую информацию ».

  «Что он тебе заплатил?»

  «Дело не в деньгах. Вначале." Кизон поднял глаза с чем-то вроде унижения. «Я служил в Секции, и сколько мне платили?»

  Деверо ждал.

  «Мадам Клермон, я знал Уильяма в 1968 году. Тогда я был его руководителем, когда еще был активным корреспондентом. Мне жаль, что он мертв ».

  «Потому что ты убил его», - сказала она. «Ты, маленький человек. Вы убили его без всякой причины ».

  «Они… Симеон хотел его, но он собирался бросить миссию, я знал это. Он колебался. Он сказал мне, что не может тебя предать ... "

  «Черт тебя побери», - сказала она так тихо, что проклятие оказалось не просто словами.

  «На данный момент это самое безопасное место», - сказал Деверо. «Для нас, но не для вас. Симеон теперь взорван, и ты тоже. По крайней мере, они отправят вас обратно в Соединенные Штаты. В худшем случае они обвинят вас в убийстве ».

  «Я не убивал его, я только сказал Симеону…»

  "Почему, Quizon?"

  «Вы не понимаете. Я жил здесь все эти годы, я не мог уехать из Парижа. У меня никого нет, я никогда не был женат, у меня нет родственников ... Вся моя жизнь здесь, в этом городе, понимаете? Мадам? Вы парижанка. Что, если бы вам запретили когда-либо снова увидеть этот город, гулять по улицам, обедать в пивных у реки? »

  В старых глазах были слезы; его руки дрожали. «Разве вы не видите, как это было ужасно? И до сих пор в этом не было ничего важного. У меня не было для него много информации, я никогда ...

  «Вы дали ему Мэннинга», - сказал Деверо. «Вы дали ему Мэннинга с самого начала, а затем дали ему жизнь Мэннинга».

  Кизон уставился на безжалостное лицо перед ним. «Ты собираешься убить меня?»

  "Нет." Тихо. «Кто-то придет, кто-то подойдет к вам сзади, когда вы этого не ожидаете, и убьет вас. Но я не убью тебя. Менее чем через два часа ты у них будет, Куизон. Если ты уйдешь сейчас, ты сможешь лететь в Лондон. Вы можете быть там в безопасности ненадолго.

  «Но я не богатый человек, как мне получить деньги? Все, что у меня есть, находится в этой квартире, все, что я ... »

  "Я не знаю."

  «Через некоторое время все будет в безопасности, я смогу вернуться».

  «Я ничего не могу сказать по этому поводу».

  Куизон повернулся к ней. "Мадам. Мадам Клермон? Я дал вам убийцу вашего любовника, пожалуйста, уверяю вас, я никогда не знал его ... Мадам, вы позволите мне вернуться, когда это будет безопасно?

  Жанна Клермон долго смотрела на мужчину. Под потрепанной кожей ее глаза все еще оставались ясными, а душа переходила в оттенки синего, зеленого и серого. Деверо уставился на нее, но как будто она не видела его, не видела другого мужчину. И когда она заговорила, голос ее был далеким:

  "Да. Ты можешь вернуться. Вам не обязательно быть частью этого. Уже нет."

  Кизон начала бормотать свою благодарность, но молча смотрела на него. Он носился по квартире, хлопая ящиками и упаковывая небольшой коричневый кожаный чемодан. Они сидели молча, пока он собирался уходить. Они ждали, не разговаривая друг с другом и не глядя друг на друга.

  Угрюмый утренний свет заливал яркую гостиную. Опускающиеся облака, закрывающие городские шпили, грозили дождем. Ощущение города было душным и душным.

  Кизон ушел, и они еще долго не разговаривали, ожидая, прислушиваясь к грохоту первых нескольких звуков грома.

  Затем заговорила Жанна Клермон.

  "Что ты будешь делать?"

  "Я не знаю. Я не знаю, что у меня есть. Все является частью всего остального ».

  «Но вы уже догадались, - сказала она. «О Уильяме и о Кизоне».