Ирис поняла, что зашла слишком далеко, и со вздохом сказала:

– Ладно. Прости, пожалуйста, Дарий. Это просто эмоции. Я, видимо, так много переживала в последние дни, что теперь сама не своя.

– Понимаю.

Какое-то время они ехали молча, осмысливая сказанное. Она боролась со своими чувствами, а он думал, есть ли за ними слежка. Они не видели, что на некотором расстоянии едет всадник и наблюдает за ними издалека. Однако воины Дария его заметили и тоже внимательно наблюдали за его действиями.

Через какое-то время они подъехали к лесу.

– Мы, что… в лес? – спросила она.

– Да, в лес. В тот самый твой любимый лес.

– Ну, уж не знаю, насколько он любимый. С одной стороны, я здесь встретилась с Сахиром, а с другой, меня здесь чуть не убили.

Дарий обернулся к своим и крикнул:

– Эмиль!

Его верный управляющий и с ним три воина тут же пришпорили лошадей и проехали метров на пятьдесят вперед, а остальные остались позади.

– Зачем это они? – спросила Ирис.

– На всякий случай. Я хочу быть уверенным, что, пока мы с тобой гуляем, никакие разбойники нам не помешают.

– М-м, понятно. Все так серьезно! Я думала, мы всего лишь пошли погулять.

– Если бы не Сахир, и тебя, и нас с Эмилем в этом лесу убили бы. Так что, с охраной как-то безопасней.

Она тяжело вздохнула, вспомнив о том, как чуть не распрощалась с жизнью на этой самой поляне, к которой они сейчас подъезжали, и как именно Сахир, рискуя собой, спас ее.

Еще пару сотен метров, и они подъехали к тому самому дереву, к которому ее привязывали. Здесь все еще валялось несколько неубранных обломков после того жестокого сражения за ее жизнь, и кусок той самой веревки.

– Как много здесь напоминаний! – на выдохе сказала она. – Ты специально меня сюда привел?

Дарий остановил лошадь и дождался, когда те, кто впереди, доедут до конца поляны и исчезнут из виду.

– Подожди меня здесь, я быстро, – сказал он. – Можешь пока спешиться.

И́рис послушно остановилась и соскочила с Тантума, а он, пришпорив лошадь, быстро нагнал тех, кто проехал вперед и поменялся головным убором с Атэсом, который был уже на готове.

– За нами шпион, – сказал ему Атэс.

– Ты видел?

– Да. Мы все его видели.

– Один?

– Да, один.

– Послать парням одного на помощь?

– Зачем? Я думаю, четверо справятся.

– Ну, что ж. – Дарий улыбнулся и пожал Атэсу руку по-римски. – Успеха тебе.

– Спасибо, брат, – признательно кивнул Атэс и пришпорив лошадь, выехал на поляну.

Карнеус недолюбливал лошадей. В детстве он имел неосторожность подойти к одной из них сзади и получил копытом в живот. С тех пор он побаивался этих огромных сильных созданий и предпочитал держаться от них подальше. Однако ему все равно приходилось с ними сталкиваться, особенно с того момента, когда прежний хозяин решил продать его, и Карнеуса приобрела на базаре не кто-нибудь там, а сама царица Астэр. Не то, чтобы он чем-то не устраивал своего предыдущего хозяина. Просто у того дела пошли неважно, и он решил избавиться от лишней прислуги. Да и купила Карнеуса не сама царица, а кто-то из ее людей, хотя и для нее.

Когда Карнеуса привезли во дворец, его сначала высекли как следует и бросили в темницу, а затем на следующий день спокойно объяснили, что так с ним будут поступать каждый раз, когда он будет плохо справляться со своими обязанностями, либо, если он провинится слишком сильно, просто убьют. Это было очень больно и обидно, тем более, что на прежнем месте службы его почти никогда не наказывали.

– Ты ничего такого не подумай, Карни. – Сказал ему его хозяин перед тем, как везти его на невольничий рынок. – Ты хороший раб, и я бы тебя не продавал, но, увы, доходы у меня упали, и я больше не могу тебя содержать. Глядишь, тебя купит кто-то, с кем тебе будет даже лучше, чем мне.

«Вы были самым лучшим хозяином! – подумал Карнеус, выезжая из восточных ворот дворца вслед за группой римских легионеров. – Здесь ко мне относятся гораздо хуже».

Тот, кто его покупал, сначала довольно долго беседовал с ним, задавая ему самые разные вопросы.

Вопросы эти Карнеусу показались странными.

Покупатель расспрашивал его; как зовут хозяина, как зовут его жену, как зовут ее подруг, как они одеваются, какого цвета у них нарукавники, и какие украшения; где они обычно собирались поболтать по-женски, и какие украшения были на стенах в той комнате, и кого они обсуждали вчера, позавчера и третьего дня, и неделю назад; а какая тогда была тогда луна на небе, какая погода и какое небо по утрам и вечерам…

Как оказалось, Карнеус смог ответить на все вопросы покупателя, и даже к своему удивлению прекрасно помнил все те мелочи и подробности, которыми тот интересовался. Затем, видимо удовлетворившись своим выбором, покупатель крикнул продавцу:

– Этот подойдет!

Его руки забили в колоду и, посадив на колесницу, повезли. Когда они подъехали ко дворцу, Карнеус очень удивился и испугался, так как был наслышан, что, если он попадет на службу к царице, то легко может в любой момент распрощаться с жизнью. Его самые худшие опасения оправдались, он попал к Астэр.

В его обязанности входило, следить за всеми, за кем нужно было следить, и сообщать своему начальнику Тенеру, который непосредственно подчинялся уже самой царице, все подробности того, что Карнеус увидел или услышал. Иногда подробностей было много, и в этом случае к нему приставляли другого раба, который их все записывал. Пару раз ему приходилось рассказывать то, что ему удавалось узнать, даже самой царице.

Начальник Карнеуса был скуп на похвалу, но, видимо свои обязанности раб выполнял хорошо, поскольку больше его ни разу не высекли. Однако его предупредили, что, если его как шпиона вдруг раскроют, то это самая худшая провинность, которая с ним может случиться.

Хотя сама служба Карнеусу не нравилась. Он не любил следить за людьми и не любил доносить на них. Особенно, когда ему приходилось ехать вслед за ними верхом, так как он, как уже было сказано, недолюбливал лошадей и даже откровенно боялся их. Видимо лошади это чувствовали и поэтому тоже вели себя с ним строптиво.

Правда с последним жеребцом ему явно повезло. Его звали Вульп, что означало Лис. Свое прозвище конь получил за свой низкий рост и странную походку, поскольку переставлял одновременно задние и передние ноги наперекрест, и видимо поэтому, хотя и бежал очень быстро, издавал копытами более тихий звук, чем обычные лошади.

Вульп был, пожалуй, единственным жеребцом, к которому Карнеус отнесся более-менее без страха, и похоже, что и конь со своей стороны, тоже воспринял своего нового наездника вполне благонравно.

«Ну, зачем за ними следить? – думал Карнеус, стараясь не упускать из виду группу легионеров. – Что может быть подозрительного в племяннике самого царя и в этой милой девушке И́рис? И зачем царице нужно о них все знать? По мне так они никакой опасности не представляют. Милейшие люди. Раньше этот офицер Дарий со своим слугой Эмилем так часто к нам приезжали, так мило общались, а теперь вдруг за ними слежка установлена. Не понимаю! Ох, не нравится мне быть шпионом!»

Через какое-то время дорога стала уходить вправо, теряясь за лесным массивом, и Карнеус чуть пришпорил Вульпа, чтобы не упустить группу. Однако, когда он достиг леса, легионеры исчезли из виду.

«Этого еще не хватало! Куда они подевались?» – забеспокоился шпион.

Он проехал до того места, где дорога просматривалась далеко вперед, но группы нигде не было видно.

«Не иначе как в лес свернули!» – подумал он, и чуть пришпорил коня.

Доехав до поворота в лес, Карнеус осторожно повернул Вульпа, направляя его на лесную дорогу, стараясь двигаться как можно тише. Благо, походка коня была сама по себе негромкой, но в лесной тишине даже тихий топот был слышен довольно далеко.

Где-то там в лесной чаще раздалось приглушенное конское ржание.