— Этому вообще возможно научится? — тихо сам у себя спросил Лайфхарт.

— Возможно, — офицер Лайт, как оказалось, его прекрасно услышала. — Но не на моем цикле. Поэтому пока советую выбросить все лишнее из головы и поспать.

Лайфхарт понял, что они уже стояли возле входа в кампус. Офицер Лайт легко взбежала по ступенькам. Навстречу ей вышел оникс. Они перебросились парой фраз, после чего он смерил суровым взглядом каждого из них четверых. Лайфхарт глубоко вздохнул и гордо задрал подбородок. Если и нарушать правила, то лучше бы сделать вид, что так изначально и планировалось. Как бы то ни было на самом деле. Офицер Лайт махнула им на прощание и скрылась в ярком свете ночной Танагуры. Они же вошли в тихий пустынный холл. Похоже, возвращение состоялось.

Утром по пути в академию Лайфхарта и Найджела догнали Илберт с Дином. Судя по слегка помятым лицам и отчаянно сдерживаемым зевкам, они тоже не выспались и пытались прийти в себя после почти бессонной ночи. Лайфхарт их прекрасно понимал. Он сам, едва оказавшись в комнате, засел за задания. Сонное ворчание соседа только придало сил. Несмотря на то, что их четверых не было всего-то один день, изучить пришлось немало. Конец цикла был не за горами. Пропущенные темы наверняка попадут в итоговые тесты. Если офицер Лайт их сделает.

В аудитории постепенно собирались все. Разбившись на небольшие группки, они переговаривались и поминутно поглядывали то на Лайфхарта и Найджела, безучастно замерших на своих местах, то на Илберта и Дина, тут же затеявших какой-то тихий спор. Лайфхарт едва не поежился. Не нравилось ему быть в центре внимания. Оставался преотвратительнейший страх стать посмешищем для других, хотя предпосылок не было.

Офицер Лайт вошла в аудиторию и заняла место возле стола. Вид у нее был вполне бодрый. Тяжелый взгляд заскользил по рядам. Она коротко поздоровалась и начала лекцию. Лайфхарт успел позавидовать. Он сам заставлял себя слушать, хотя очень велик был соблазн прикрыть глаза и позволить информации самой вливаться в сонный мозг. Останавливало лишь то, что та самая информация могла просто-напросто не задержаться.

— Представляет собой текстовое описание, составленное в определённом порядке с использованием унифицированной терминологии и содержащее сведения об основных видимых анатомических и функциональных признаках, по которым данное лицо может быть выделено из числа прочих и опознано, — голос офицера Лайт, спокойный и выразительный, постепенно пересиливал сонливость. О чем она вообще говорила? А, словесный портрет. — Применяется в криминалистической регистрации, для розыска и идентификации скрывающихся и пропавших без вести лиц, а также при идентификации трупов. Исходя из этого, каждый из вас должен иметь представление о том, как он составляется и используется.

— А на следующем занятии мы будем рисовать портрет? — спросил Илберт, отпираясь на спинку стула. Он бы еще руки за голову закинул, чтобы казаться более расслабленным.

— Легран! Вы не устали поражать меня своими талантами? — притворно восхитилась офицер Лайт. Она заложила руки за спину и вальяжно прошлась перед голоэкраном. — То вы телепатию грозились освоить, теперь посягаете на славу художников-портретистов. Какая вы многогранная личность!

— А вы сомневались?

— Нисколько. Однако, начните, пожалуйста, с телепатии. Пусть художники пока останутся при работе, — уголки ее губ едва заметно задрожали. Лайфхарт и не заметил бы этого, если бы не пытался бороться со сном, впитывая любую информацию.

— Офицер Лайт, простите, что перебиваю, — неожиданно вклинился в их диалог Найджел. — Не могли бы вы пояснить, зачем нам знать, как составляется словесный портрет? На Амой много видеокамер, да и другие системы слежения имеются.

— Аддерли, видеокамеры можно обойти, — пожала плечами офицер Лайт и вернулась к столу. Он опустил голову, будто спросил что-то глупое. — Но мыслите вы правильно. На словесный портрет вы будете полагаться в том случае, когда ваш преступник на камеры не попал, а вот свидетель его видел и остался жив, что важно. Хотите пример? — сразу несколько сокурсников закивали. — Пожалуйста. Лайфхарт, выйдите!

Ему показалось, что он ослышался. Но нет. Офицер Лайт выжидающе смотрела на него. Стало неуютно. Захотелось поежиться и спрятаться куда-нибудь под парту. Однако это было скорее несбыточной мечтой. Пришлось встать. Не сутулясь, пойти к выходу. Какое он имел отношение к теме? Или она заметила, что он почти заснул? Сзади послышались приглушенные смешки.

— Тишина! — тут же оборвала их офицер Лайт. Он обернулся и успел заметить внушительный кулак Илберта, который тот демонстрировал нескольким сокурсникам с задних парт.

За спиной закрылась дверь в аудиторию. Лайфхарт прислонился к стене и зевнул. Не для кого было делать вид, что он предельно сосредоточен. Все продолжали слушать лекцию. Один он почему-то торчал в коридоре. За что офицер Лайт так обошлась с ним? Да, он признавал, что засыпать на занятии — нарушение устава, но уж она-то должна понимать… Не должна. Она — преподаватель и не обязана вникать в чужие проблемы. Вот только последнее утверждение несколько не вязалось с ней самой.

Из соседнего коридора послышались четкие размеренные шаги. Лайфхарт поспешил выровняться. Мало ли, кого принесло утром в академию. Если успел подняться какой-то шум, то и Консул мог пожаловать. Шаги приближались. Вскоре из-за поворота показался ослепительно сиявший силуэт. Солнечный свет отражался от белоснежного плаща и длинных золотых волос, свободно падавших на чьи-то плечи. Неужели и правда Консул? Лайфхарт глубоко вдохнул, как наставляла офицер Лайт. Изобразил нейтральное выражение лица и попытался придать взгляду твердость.

— Здравствуйте, господин Розен, — оптическая иллюзия развеялась, дав возможность рассмотреть того, кому принадлежали шаги. Что он здесь делал? И шел не со стороны кабинета директора, как если бы разговаривал с ним. Странно.

— Лайфхарт, — господин Розем смерил его внимательным тяжелым взглядом. Стало неуютно, но нейтральный вид, вроде бы, удалось сохранить. — Прогуливаете занятия?

— Никак нет, — уставные слова выскочили сами собой, вопреки желаниям разума. — Выполняю учебное задание офицера Лайт.

Бровь господина Розена выразительно изогнулась. Лайфхарт думал, как бы поточнее изложить суть “задания”. Как назло в голову ничего не приходило. Пауза затягивалась. Очень вовремя в коридор выглянул Найджел. Пришлось поспешно попрощаться и с облегчением отправиться за ним.

В аудитории наблюдалось непонятное оживление. Сокурсники совсем открыто смотрели на Лайфхарта. Они все чего-то от него ждали? Он ничего не понимал, но шел к своему месту, сосредоточившись на затылке Найджела. Заметил, что несколько прядей растрепались. Предупредить бы его. Но абсолютная тишина совсем не располагала.

— Не торопитесь, Лайфхарт, — сказала офицер Лайт, когда он остановился у парты. — Идите-ка ко мне. Теперь слушайте, что вам предстоит сделать, — она указала на голоэкран с текстом. — Перед вами описание одного из присутствующих. Найдите его.

Так вот для чего он подпирал стену в коридоре! Усмехнулся. Офицер Лайт вовсе не злилась на его невнимательность. Похоже, что она просто совместила полезное с поучительным — и его разбудила, и работу со словесным портретом продемонстрировала. Вот только Лайфхарт хотел бы остаться в аудитории, пока кто-то сочинял, а лучше — попробовал бы сам.

“Мужского пола. Высокого роста. Обычного телосложения. Лицо круглое. Густые брови. Круглые зеленые глаза. Широкий длинный нос. Подбородок тоже широкий. Длинные зеленые волосы.”

Лайфхарт несколько раз прочел описание. Сразу вспомнить того, кто подходил бы, не получилось. Он оглядел притихших сокурсников. Было ясно, что искать надо джада, что задачу несколько упрощало — другие попросту отпадали. Однако, этот же факт все усложнял — джадов в группе он насчитал пятнадцать. Лайфхарт пошел вдоль рядов, внимательно вглядываясь в лица. Нос недлинный. Лицо ромбовидное. Глаза карие. Никто не подходил, пока он не зацепился взглядом за джада, устроившегося за последней партой. Один в один!