— Хорошая идея! Ещё пару раз трахну тебя, и этого будет достаточно в счёт оплаты за проживание! — Малфой делал всё, чтобы она возненавидела его и больше не пришла в его комнату ни разу, никогда!

Внутри кипела такая ярость, что он готов был разнести всё вокруг, сломать в щепки, разбить и разорвать!

— Да ты… Ты мерзкий урод! — зашипела она. — Ты ничуть не изменился со школы, такой же придурок! Требуешь спать с тобой ради еды, так что-ли? А совсем недавно кто-то говорил, что не любит шлюх!

— Знаешь, иногда шлюхи тоже на что-то годятся… — ляпнул он и тут же сжал рот, ожидая пощечины или удара.

И она была бы права, если бы ударила его. Он перегнул палку, съехал с катушек. Но Грейнджер сглотнула комок в горле, карие глаза блеснули слезами.

— Забудь! — заорала она. — Забудь то время, когда я бросалась на тебя, как дикая! Я и была дикой! Это был инстинкт размножения и больше ничего!

— Инстинкт размножения? Серьезно? И всего-то, — он отклонился и вдруг невесело рассмеялся, выражая этим всё своё пренебрежение. — Грейнджер, тогда со мной тебя ждёт разочарование! У Малфоев может родиться только один ребёнок. Всё! Лавочка закрыта!

Грейнджер фыркнула и отвернулась от него:

— Вот и замечательно! Мне было бы жаль несчастного ребенка, рожденного от нашего союза!

И тут он был, как никогда, согласен с ней.

***

Он вёл себя отвратительно, жалко и мерзко…

Драко понимал это. Как капризный ребёнок, он требовал от Грейнджер того, что она уже не хотела давать ему просто потому, что он такой весь из себя альфа-самец среди тех, кто крутится рядом с ней. А он ведь почти привык… Хватило той горячей схватки на сене, одной ночи и утра, её жарких обещаний и признаний, и ему вдруг захотелось продолжения… Размечтался…

Малфой чертыхнулся и дёрнул повод, когда жеребец под ним споткнулся о корягу.

Твоя Волчица… Он вспомнил её звериную устрашающе мощную морду и жёлтые глаза, как она доверчиво ткнулась мокрым носом в его ладонь. Драко никогда так не рисковал, но тогда поверил, что, может быть, это правда. Что между ними что-то такое возникло. Какая-то связь. Не такая, как у неё со Скорпиусом, а на более тонком уровне. Он, Охотник, и она, страшная и одновременно прекрасная Волчица, которую Драко смог приручить.

Грейнджер права — он идиот. Верит в сказки. У них двоих не может быть общей истории.

Гребаный Салазар, почему он ведёт себя рядом с ней, как идиот?

Охота не радовала, потому что Малфой то и дело скатывался в мысли о том, что произошло утром, и зверье успевало избежать его острого взгляда. Ему придется вернуться домой ни с чем. Хорошо, что после вчерашнего ужина осталось много тушеного мяса с рисовой запеканкой и овощами.

В самом своём мрачном расположении духа Драко развернул коня назад. Дрого бесился под ним, чувствуя растрепанное состояние хозяина. Малфой решил, что в таком хреновом настроении как раз самое время заняться бумагами из Гринготтса.

По пути в кабинет он вдруг услышал что-то…

Знакомая мелодия…

Кто-то включил музыку в библиотеке. Любимое развлечение Астории. Она не часто крутила эту пластинку, в основном жена слушала Селестину Уорлок. Сейчас же из волшебного граммофона доносился баритон Альберта Голди, певца, модного с десяток лет назад. Драко услышал весёлый смех и застыл. Это смеялся его сын, а ему дружно вторили Люциус и Грейнджер…

Что?

Комментарий к 10. Притяжение

Всем привет ❤️😅

Бедный Драко… Вот серьёзно…

А вы что думаете?

Как всегда, жду вашего мнения о происходящем) ☺️

========== 11. Откровение ==========

Драко замер перед полуоткрытой дверью, силясь услышать, о чем они говорили.

— Мерлин! — смеялась ведьма. — Мистер Малфой, у меня кружится голова!

— Гермиона, ну что ещё за «мистер Малфой»! — раздался довольный, соблазняюще низкий голос отца. — Мне кажется, что после того, как я объяснился с тобой, я могу рассчитывать на Люциуса, можно даже Люци. Мне нравилось, как ты меня раньше называла…

Драко фыркнул и закатил глаза — Люциус в роли молодящегося ловеласа раздражал его. Но всё же это лучше, чем слушать нескончаемые ворчания старика.

И, кажется, отец сказал, что объяснился с Грейнджер? Не может быть… Драко нахмурился, вспоминая, как позавчера за обедом Люциус ворчал, что Гермиона совершенно озверела, набросилась на него и чуть не загрызла за то, что он посмел пожаловаться на свою жизнь. Старик сообщил о своём нежелании её видеть, потому что ему не нравятся перемены в её характере.

А сегодня они как ни в чём не бывало танцуют?

Он услышал, как Грейнджер игриво рассмеялась в ответ:

— Это вряд ли, мистер Малфой!.. Ну ладно, уговорили, Люциус! — и она обратилась к младшему: — Скорпиус, твоя воображаемая девушка плачет, ты отдавил ей ноги!

Так странно было слышать её лёгкий свободный смех. Странно, потому что на душе разливалось тепло от этих звуков. Драко хотел ворваться в библиотеку, чтобы увидеть её искреннюю радостную улыбку. Но он вспомнил, каких мерзостей наговорил ей в ярости, и решил, что вряд ли Гермиона улыбнётся ему сейчас или хотя бы взглянет.

— Внук, смотри на нас и учись! Как ты будешь танцевать на Выпускном балу? Опозоришься, как всегда, — подшучивал отец в свойственно ему высокомерной манере.

— Дед, я заставлю свою партнёршу надеть железные ботинки!

Они весело смеялись, и Драко просто до зуда в ладонях захотелось увидеть, что происходит по ту сторону двери. Он приоткрыл её шире и вошёл. В глаза сразу же бросился голубой вихрь — Грейнджер в голубом платье, кружила по залу в паре с его отцом. Скорпиус рядом танцевал с фантомной девушкой. Он дурачился, а парочка, ловя звуки прекрасной музыки, красиво перемещалась по небольшому пространству между стеллажей с книгами и столом у окна. Как оказалось, отец ещё не растерял былого мастерства и вёл свою партнершу так легко, что она почти не касалась пола ногами. Драко оперся плечом о полки и с усмешкой наблюдал за всеобщим весельем.

Первым его заметил Люциус, он незаметно кивнул Драко и легко закружил свою партнёршу так, что они оказались рядом. Грейнджер тут же напряглась, бросив на Драко непримиримый злой взгляд. Отец без предупреждения отпустил её и Малфою-среднему ничего не оставалось, как поймать летящую к нему женщину, чтобы она не ударилась о мебель.

Ведьма вскрикнула, а Драко цепко обхватил её за талию и прижал к себе. По её сердитому лицу можно было догадаться, что сейчас начнётся буря. Грейнджер забилась в его руках, словно пойманная в силки птичка, и сжала кулаки, опираясь о его грудь.

— Отпусти! — прошипела она.

Малфой почувствовал, как от её близости возбуждение вновь охватывает всё его тело. Он не мог… Нет, он не хотел отпускать её.

— Прости… — пробормотал Драко, удерживая ведьму. — Я с утра вспылил. Был груб. Ты мне ничего не должна, Гермиона. Ты права… Я вёл себя, как придурок, так нельзя. Ты моя…гостья. Чувствуй себя здесь как дома. Я не против.

Гермиона промолчала, обжигая теплом своего дыхания его грудную клетку. Но вырываться перестала. Драко чувствовал, как её напряжение начало спадать, она разжала кулаки.

— Хорошо, — выговорила она, Драко медленно выдохнул, а она твёрдо продолжила. — Но если ты посмеешь ещё хоть раз сказать мне какую-нибудь гадость или… Я уже устала тебе это говорить, когда была Волчицей! В общем, держи себя в руках, или я тебе эти руки откушу!

Драко усмехнулся и тут же сделал серьёзный вид, когда Гермиона подняла на него грозный взгляд. Он увидел румянец на её щеках.

— Не смейся, я серьёзно, — строго произнесла она.

Он представил, как она будет кусать его руки своим маленьким ротиком. И снова почувствовал ещё одну волну жара. Чёрт, он бы хотел почувствовать на себе её укусы…

— Я понял, Волчица, откусишь руки, — Драко согласно качнул головой, задвигая картинки с её мягкими губами на своей коже в дальний угол сознания, и шепнул: — Потанцуем? — подсознательно ожидая отказа, но очень надеясь на согласие.