Гермиона поцеловала Драко в щеку:

— Я напомнила Северусу, что предупреждала, что отомщу ему за все его интриги, несмотря ни на что. Он мне не верил, говорил, что я только болтаю и ничего не делаю. Он всегда меня недооценивал, — она рассмеялась.

— О, да ты коварная женщина! — Драко прижался носом к её пышным волосам, от которых приятно пахло молоком и еле заметно — сладкими нарциссами.

Он наслаждался всем, что происходило сейчас, каждым движением, запахом, звуком, стараясь всё это запомнить, впитать в себя — тихое кряхтение малышей, нежную улыбкой Гермионы, её смех и ласковые ладони, поцелуи. Солнце из окна, блики лучей на стене. Всё было прекрасно.

— Драко, ты мне так и не скажешь, что произошло в Лабиринте? — спросила вдруг Гермиона, ловя его взгляд и ласково потираясь щекой о его подбородок. — Почему ты скрываешь это?

Она спрашивала об этом редко, потому что он отвечал всегда одинаково, как и сейчас:

— Там не произошло ничего ужасного, Гермиона. Я вернулся. Зачем знать подробности?

— Но вдруг… — тонкие пальцы сжали его крепкую ладонь, лежащую на её бедре. — Драко… Я боюсь, что ты пожертвовал чем-то таким…

— Ничего не бойся, моя волчица. Я с тобой, — он вздохнул и нежно прижал свою ведьму к себе, а потом взял её за подбородок и взглянул в её встревоженное, но такое родное прекрасное лицо, чтобы увидеть море любви в карих глазах. — Я люблю тебя, Гермиона. Люблю больше жизни.

Она потянулась к его губам и когда коснулась его, Драко ощутил чистое ослепляющее счастье.

Драко Люциус Малфой никогда не расскажет своей жене о том, что, почуяв его кровь, Хранители также почувствовали магическую силу всех поколений древнего рода Малфоев. Он стал для них находкой, человеком, соединявшем в себе чистую вековую магию. Они не уничтожили Драко, а долго совещались и проверяли его и, в конце концов, предложили остаться с ними на многие-многие лета. Исполнять роль Хранителя Времени.

Драко согласился, но с одним условием. Дать время. Совсем чуть-чуть на фоне той вечности, что они сулили ему. Он просил сорок лет, Хранители согласились только на двадцать.

Двадцать лет вместе с Гермионой. Казалось бы, очень много. Но целуя её сейчас, Драко понимал, что этого времени катастрофически мало. Так мало, что он не может ей рассказать о своём договоре с Хранителями. Это заставит её страдать, чувствовать себя виноватой и ждать их расставания, год за годом, день за днем. Не для того он пожертвовал собой в тот роковой день.

Нет, Гермиона никогда не узнает об этом. А перед своим уходом, он напишет ей письмо и объяснит, почему молчал. Но это случится только через двадцать лет, а сейчас Драко собирался жить, да так, чтобы эти годы стали самыми прекрасными и счастливыми в их совместной жизни.

— И я люблю тебя, — шепнула Гермиона, пристраиваясь под тёплый бочок Малфоя: её мягкие кудри упали на его шею. — Очень сильно люблю. Посмотри на наших чудесных малышей — это моя любовь к тебе. Я уверена, ты сделал невозможное, чтобы вернуться. Что бы это ни было, я рада, что мы вместе. Спасибо, мой охотник… Я счастлива…

Это стоило того.

КОНЕЦ