– А вот и, правда. Не по ящику, конечно, а в прессе. Открыла вчера «МК», а там – заметка об этом проштрафившемся министре недр. И сидит он, пишут, горемыка, в одной камере с алмазным бизнесменом Громовым. Тебя то хоть за что, родненький?

– Да-а… – махнул он рукой, отправляя в рот другой кусок, побольше. Готовить она умела, этого отрицать нельзя. Но надо и Уварову оставить. – Хотел, понимаешь, угнать вагон с колчаковским золотом, да меня на границе с Монголией и догнали.

– Надо было состав в другую сторону гнать, к Турции.

– Жаль, с тобой не посоветовался.

– А вот это действительно жаль.

– Ладно, давай теперь приступим к заключительной сцене оперы «Эдип» и начнем прощальную церемонию. За пирог спасибо. Я предупрежу кума Данилкина, кто мне его подарил, если завтра вдруг не проснусь.

– Шутишь всё!

– Нет, Альбинка, какие уж тут шутки. Я еще до конца не разобрался, отчего это мой отец так быстро сгорел от якобы онкологии. Я в это время в Ботсване был, покидал его здоровым, а тут на тебе!

– Так есть же медицинское заключение! – усмехнулась черная вдова.

– Есть-то есть, но врачи тоже кушать хотят. И почему это ты враз стала обладателем всего его наследства? Мне он только вот этот талисман и успел передать.

Максим вынул его из-под воротника футболки и показал Альбине.

– Так и завещание есть.

– Так и нотариусы тоже люди, тоже кушают.

– А тебе папиного наследства жалко для бедной вдовы?

– Ну, не такая уж ты и бедная, Альбинка. Я представляю, во что сейчас превратилась квартира отца – египетский храм Изиды. Клиенты, наверное, на лестнице стоят, а хвост тянется до метро «Смоленская». И все с капустой за пазухой. Хотят узнать, кто приворожил суженого. Нет, чтобы к психиатру пойти лечиться. Хотя от дури людской лекарств нет.

– А вот и не так! – рассмеялась женщина. – Ты, слышь-ка, когда тебя лет через двадцать выпустят, ступай ко мне в привратники. Нет, серьезно. Давай на пару магическую фирму состряпаем? Скоро у тебя, как я полагаю, мало чего останется. Выйдешь отсюда гол как сокол. Это я тебе уже как ясновидящая говорю. А мое предложение останется в силе. Ты мне как опытный компаньон сгодишься. Вон какое «ОКО» с нуля поднял! Виталий тобой очень гордился.

– Только почему-то мне об этом не говорил.

– Не хотел сглазить. А вот мне о твоих успехах все уши прожужжал. Ты подумай, подумай. А в знак нашего союза и примирения отдай мне свой терафим, осколок Чантаманы.

Тут она прикусила язычок, видно, с уст слетело то, что не должно было бы. Максим насторожился. Уже второй раз за сегодняшний день его родовой амулет называют «терафимом». Да еще и какой-то осколок Чантаманы сюда вплели.

– Зачем он тебе, тетя Ванга? – спросил Максим. – У тебя вся квартира, наверное, в амулетах, сверху донизу, в сортир не протиснешься. А там занято, говорящий попугай с гадальными картами в клюве на крышке унитаза сидит и тоже предсказывает.

– Да это просто символически, – стала оправдываться она. – Но, по правде говоря, твой амулет в магическом плане десятка моих стоит. Столько сотен лет Громовы его на шее носят! Потому и самоцветы им легко в руки давались. Но мне-то он действительно без особой надобности. Просто я о тебе забочусь. А если ты о папином наследстве тоскуешь, то я готова и поделиться.

– Не надо, – рассеянно произнес Максим, думая о Ларисе. – У меня всё есть.

– Сегодня есть, завтра не будет, – жёстко сказала вдова. – Это, братец ты мой, мир, а не рай. И он очень подл.

Логика в ее словах была. Наверное, Будда так бы и выразился.

А Максим, возвращаясь в сопровождении надзирателя в свою камеру, думал о том, что за короткое время к нему поступило целых два предложения, и оба не сулили ему ничего хорошего в будущем. Или напротив? Потом мысли его вновь перекинулись к Ларисе, и он стал вспоминать последнюю совместную поезду в Намибию… Как все-таки хорошо им там вдвоем было! Хотя с этого-то и началась вся последующая катавасия.

Так сказал Будда. А может, и не говорил. Но думал. Непреложен другой факт: ровно пять месяцев назад, в конце марта 2020 года, Максим Громов находился в Намибии по делам компании «ОКО» и безуспешно пытался сломить упорство местных чиновников. Сюда он приехал не один, а с маленькой делегацией, куда входили еще два сотрудника фирмы. Во-первых, Алексей Лисовский, который должен был обеспечивать юридическую сторону дела, если выгодный контракт будет заключен, а во – вторых, Лариса Нежданова.

Она числилась в «ОКО» экспертом по ювелирным изделиям. Сам Максим ее в компанию и пристроил, чтобы на глазах была, хотя, конечно, никаким экспертом она не являлась. Но бриллианты и ожерелья любила, как каждая девушка из обеспеченной семьи. Да и в работе особенно не нуждалась, у нее папа с мамой сами не знали, куда девать лишние деньги, хоть на улице сори. И никакой эксперт тут при заключении контракта на промышленную добычу алмазов не требовался. Но еще неизвестно, кто был в этой делегации «во-первых», а кто «во-вторых». Лисовский уж точно уступал в модельной внешности Ларисе.

Хотели еще взять переводчика, но зачем? Чиновники здесь и так говорили на английском, он вообще был официально государственным, а родной ошивамбо мало кто знал. Максим вообще часто брал ее вместе с собой в командировки на Черный континент. А ей африканская экзотика нравилась. И загар можно получить такой, что все подружки обзавидуются. Да и самому Максиму всегда было приятно иметь под рукой красивую блондинку, и, что характерно, даже контракты заключались легче, чем если бы он ездил только с толстяком Лисовским.

Где они только не побывали! Но в основном, конечно же, фирму «ОКО» интересовали ресурсные страны Африки, этой «колыбели человечества», богатые драгоценными минералами и золотом. Максим преследовал еще одну цель, возя потенциальную невесту вместе с собой. Кроме основной, о которой говорить нечего. Он таким образом пытался как-то повысить ее интеллектуальный и образовательный уровень. Ведь даже несмотря на то, что Лариса заочно экстерном окончила два частных университета, полученные красные дипломы забросила куда-то под диван. Они представляли для нее такой же сор, как и лишние деньги. На которые, собственно говоря, эти два «высших образования» и были приобретены.

В ЮАР он рассказывал Ларисе об истории этой одной из самых национально разнообразных стран Африки. Первое государство, имевшее ядерное оружие, но добровольно отказавшееся от него. Что ему самому было странно и непонятно. Своеобразный рекорд ЮАР – это 11 официально признанных государственных языков. А сколько тут всяких златокротов и трубкозубов, которых в Московском зоопарке не встретишь.

Еще одна любопытная деталь: в 1827 году английский путешественник Джордж Томпсон опубликовал книгу «Путешествия и приключения в Южной Африке». Где предположил, что экспедиции финикийцев вокруг Африки совершались еще за шесть столетий до нашей эры.

– Ты представляешь, Лара? – говорил Максим. – Да ведь еще и Геродот в своей «Истории» сообщал, что финикийцы приставали здесь к берегу, обрабатывали землю, дожидались жатвы, собирали урожай и двигались дальше.

Лариса хлопала длинными ресницами и «представляла».

– А хочешь, я расскажу тебе о британской колонизации юга Африки, о первых переселенцах-европейцах, о восстаниях гордых зулусов, об англо-бурских войнах, об апартеиде, об Оранжевой республике и Трансваале? Все это богатая история ЮАР.

– Хочу, – кокетливо отвечала Лариса. – А больше всего я хочу тебя.

– Лара, ты должна знать, что первое открытие богатых месторождений алмазов в 1867 году произошло именно здесь, так называемая кимберлитовая трубка. Ты же эксперт «ОКО», а вдруг тебя на каком-нибудь приеме об этом спросят?

– Я знаю, что им ответить. Мало не покажется.

Тогда Максим начинал рассказывать о том, как после поражения своих нерегулярных войск буры обратились к тактике партизанской войны. А англичане в ответ собирали бурских женщин и детей в первые в мировой истории концлагеря. И также впервые использовали бронепоезда для борьбы с партизанами. Эта война нашла свое отражение в знаменитых произведениях мировой литературы, знакомых всем с детства: