Охотники в тайге

Гриша любил гулять с дедом по тайге, особенно в конце лета, когда лес становился тихим и солнечным, когда слабо качались легкие паутинки на подлеске, а среди темной хвои сосен и кедров мелькали яркие пятна деревьев, уже примерявших осенний наряд: желтый у берез и лиственниц, красный у осин.

Прозрачный, удивительно сладкий воздух дышал пряным ароматом увядающих трав и прелой листвы, а вокруг царила звенящая тишина дикой тайги, когда громом гремит выстрел далекого охотника и за много километров слышен гудок паровоза на железной дороге. А какая вкусная вода в лесном ручье, как тихо звенит над ухом комар и гулко падает в воду камушек, сбитый ногой! Тайга – первая любовь и долгая, таинственная память всех, кому судил Господь побывать в твоих дебрях в детстве и юности!

Об этой замечательной тайге лучше всех писала жившая здесь в те годы Виктория Янковская[20]:

Дикие обитатели этих мест почти не знали охотников и доверчиво следили за двумя фигурами: высокой, с ружьем и вещевым мешком за плечами, и маленькой, с котелком в руках. Рябчики посвистывали беспечно на ветках, смотрели с любопытством, тетерки спокойно клевали бруснику на прогалине, почти не обращая внимания на деда и внука. Пара косуль прошла бесстрашно мимо, пошевеливая большими ушами. Дед сделал Грише знак рукой: «Тихо!» И мальчик затаив дыхание любовался бархатными глазами мирных животных.

Дождливым вечером трещали дрова в печи, маленький, слабый огонек теплой человеческой избы одиноко мерцал среди холодных и темных таежных просторов, бабушка замешивала тесто на пироги, дед рассказывал мальчишке о диком мире Барги, и маленький Гриша внимательно слушал его.

Вот прячется от мошкары под пологом листьев и веток, в самой гуще зелени, кабан – любитель желудей и кедровых орешков, ценный промысловый зверь. Особенно высоко ценят его мясо китайцы. По долинам далеко разносится поросячий визг и хрюканье кабанов, привлекая других любителей кабаньего мясца – маньчжурских тигров.

Необыкновенно крупные, они не прочь полакомиться диким кабанчиком, но в голодные времена не брезгуют охотиться даже за птицами, ловят рыбу во время нереста. Среди маньчжурских тигров, в отличие от индийских, практически не встречаются людоеды, и китайцы верят, что при встрече нужно просто пятиться назад, приговаривая: «Я тебя не трону, а ты меня не трогай». Они зовут тигра «Ван» – господин, почитая его как хозяина гор и лесов. Правда, для человека бывает опасна тигрица с котятами. Врагов у взрослых тигров в Барге вообще нет: никто не осмелится напасть на Вана – охотника-профессионала.

Охота на медведя

В тайге водятся также хищные пестрые лесные кошки, любимое место обитания которых – скалы и каменистые россыпи. А вот кровожадные рыси – великие мастерицы выслеживать косуль. Вот харза[22], ловкая, быстрая охотница за кабаргой[23], косулей и даже детенышем оленя. Если харзы много, соболя в тайге не будет, сожрет, как пить дать сожрет.

– Дедушка, как же она так – детеныша оленя ест? Нехорошо это!

– Она, детка, не разбирает: хорошо, нехорошо… Зверь и есть зверь… Недавно видел: журавли по болоту гуляют – ах, красавцы! И с ними журавленок – единственный птенец. Бегает уже быстро, быстрее человека, но еще не летает. Так харза окаянная убила маленького! Так мне жаль было его и родителей – как же они плакали… Птицы глупые, а горевали как люди… Сердце рвалось… «Курлы, курлы!» Журавль по-монгольски курлык зовется…

– Деда, а ты не выстрелил в эту злую харзу?

– Не успел, она журавленка мгновенно сцапала, а потом уже смысла не было стрелять… К тому же от нее самой – толку чуть, мех-то у нее худой. Непромысловая она, харза эта. Зато вот енотовидная собака – зверь промысловый, для охоты очень подходящий. Пышная, длинноволосая…

– Деда, а собачки помогают в охоте?

– Хм… Еще как помогают! На кабанчика и даже на медведя не боятся напасть! Собаки, они, конечно, разные бывают… Раньше двух лет нельзя брать щенка на зверя – стало быть, надо ждать, пока окрепнет, пока силу свою почует. Остроушки почти все идут на медведя, но далеко не сразу и не поодиночке.

– А твои собачки?

– Мои – все идут! Кусают зверя за задние лапы, а сами при этом уворачиваются – чудо какие увертливые! Лося преследуют молча, обгоняют спереди и отвлекают, не дают сойти с места… Остроушки, стало быть, – собаки хорошие…

– А Буран?

– Буран? Хм… Да он вроде и не совсем пес. Он – друг мой. Он меня от медведя-шатуна спас. Жизнь за меня отдаст – ни секунды не промедлит!

– Буран хороший, я его люблю! А на волков остроушки идут?

– Не, редко идут. У них самих много крови волчьей, потому, стало быть, к этому зверю они враждебности часто не чувствуют. Буран – пойдет, он – друг. Но там, где водятся тигры, не бывает волков: тигрица их, как кошка мышей, всех выловит.

– А тигра собаки боятся?

– Да, тигра боятся… Остроушки могут спасти хозяина от медведя: нападают на него со всех сторон, и он перестает обращать внимание на охотника – весь переключается на собак. А схватить медведю их трудно: они по сравнению с ним ловкие очень. Тигр – другое дело. Если тигр на человека пойдет – никакая собака его не остановит. От медвежьих когтей собачки уворачиваются, а от тигриных, стало быть, ни одна собака не увернется. Опытные остроушки ближе чем на пятьдесят шагов к тигру не подойдут. Видел, у нас под избой лазы узкие?

– Видел, а для чего?

– Если вдруг тигр заявится – такого, слава Богу, не бывало пока, но на всякий случай остроушкам моим убежище… Тигр – он собак убивать очень любит…

– А почему?

– Кто его знает… Питает он, стало быть, какую-то необъяснимую склонность к домашним собачкам: может часами сопровождать охотника с псом. Лакомство это для него, что ли. Кто знает? Я вот размышлял над этим раньше: собаки, они кошек не любят, гоняют. А тигр – как большая кошка. Может, он мстит собачкам за меньших братьев? А может, досадно ему, что собака человеку служит? Только Ван всегда выбирает момент, когда пес отойдет от хозяина, – и мгновенно убивает.

– А если пес не отходит?

– Хм… Ну, тогда тигр может идти за собакой и охотником даже до жилья – и тогда не только собачка обречена, но и для хозяина опасность смертельная. Видишь, тигр, если он возбужденный, то уж не обращает внимания на человека, бросается на пса прямо на глазах у хозяина. А если заберет собаку – оставляет, стало быть, человека в покое.

– Деда, а ты тоже тигра боишься?

– Как не опасаться – опасаюсь, знамо дело. Он зверь особенный… Вот смотри. Дикий кабан идет – за километр слышно. Олень шуршит – слышно. Даже змея – и та травой шелестит, когда ползет. А тигр подкрадется – ничего не услышишь: ни шороха листьев, ни хруста ветвей, ни шелеста травы – ни-че-го! Как привидение появляется ни-от-ку-да! Может стоять за твоей спиной – и ты узнаешь, что он там, только, стало быть, когда его усы пощекочут тебе затылок. Можешь ты себе такое представить?!