– А клуб скалолазов? Надеюсь, ты запланировала просто экскурсию?

– Вот еще, даже не мечтай. Быть в горах и не забраться на скалы!

– Ну, в принципе, о чем я расстраиваюсь: когда сломаешь себе шею на лыжах, падение в пропасть уже такая мелочь, – зло пошутила я.

– Вот и умница, бояться надо не темноты, а света…особенно счетов на него, – рассмеялась Лариска. – Сейчас идем в номер, нужно хорошенько отдохнуть, подъем в пять!

– Зачем вставать в такую рань? Я мечтала выспаться…

Лариска гордо вышагивала впереди меня.

– Ты знала, что Раневская была влюблена в Пушкина?

– Это ты к чему? Нет, не знала.

– Расскажу тебе на ночь, чтобы сладко спала.

***

– Светелкина, подъем! Нас жду великие дела! – проорала мне в ухо Лариска.

Я открыла глаза. За окнами было темно.

– Который час?

– Соня, непозволительно поздно! Утренние трассы самые лучшие! Поторопись!

Я смотрела на подругу и не верила глазам: она была в полной боевой готовности.

Вытащила себя из постели огромным усилием воли.

– У тебя сорок пять секунд, зажигаю спичку на время!

– Я тебе что, солдат?

Через двадцать минут мы вышли из номера, и тут Лариска спросила:

– Ну как спалось? Какие видела сны?

Я от такой наглости даже чихнула и громко заявила:

– Мне снился Пушкин из сна Раневской.

– Ладно врать-то, вчера, когда я тебе пыталась рассказывать ее сон, ты уже спала.

– Ну почему же, я точно помню, что он ей сказал, когда она призналась в своих чувствах, – злорадно произнесла я. – «Оставь меня в покое, старая … Как ты надоела мне со своей любовью».

Лариска расхохоталась, я же чуть ли не у самого уха услышала мужской голос:

– Ничего себе! Из красивых губок – и такие грубости с утра.

Лариска от неожиданности взвизгнула и задала очень умный вопрос:

– Кто здесь?

Обернувшись, я, собственно говоря, увидела, кто был здесь.

Красавец! И еще раз красавец! Конечно, нам с Лариской было видно только лицо, все остальное находилось в сплошной брендовой экипировке ярких цветов, но и этого было достаточно! Умопомрачительные глаза, идеально ровный нос, губы, к которым так и хочется прикоснуться, а еще борода, как у Тони Старка… У меня перехватило дыхание.

– Вау! – издала воинственный клич Лариска. – Алиса, – выдала она и протянула незнакомцу руку с маникюром омбре.

Я в недоумении посмотрела на Лариску: «Почему Алиса?» Чуть позже дошло, как до верблюда на вторые сутки: на нее подействовал блокнот-талисман «Алиса Чудесная».

Незнакомец, естественно, был не робкого десятка, нежно пожал Ларискины пальчики:

– Иван.

Я только раскрыла рот, чтобы назвать свое имя, но он кивнул нам и быстрым шагом удалился по коридору.

– Светелкина, рот закрой!

Первоначальная обида от его неучтивости по отношению ко мне сменилась вспыхнувшим гневом:

– А вот и Пушкин из сна! Чтоб его!

– Милашка, а какие у него нежные руки…– мечтательно произнесла подруга, явно желая позлить меня еще больше. – Ну ладно, не пыхти, как самовар, человек торопился, как и мы. Ой, а время- то, мы сейчас опоздаем!

Лариска дернула меня за руку, и мы ринулись вперед – навстречу адреналину. На ходу она крикнула:

– Живет где-то недалеко от нас, надо будет познакомиться поближе.

– Нет, ни малейшего желания, – ответила я.

Как только мы оказались на улице, мое настроение резко поползла вверх!

Солнышко освещало верхушки снежных вершин, сосны и ели с сугробами на лапах царственно взирали на нас, крыши домов в нахлобученных шапках из снега выпускали из труб дымок, одним словом, мы попали в зимнюю сказку.

– На одной из этих вершин снимали «Скалолаз», мы притронемся к истории кинематографа, – высокопарно сообщила Лариска.

– Остаться в живых – более актуальная тема сегодняшнего дня.

Сердце мое забилось чаще: я вспомнила, что мня ждет первый в жизни спуск по горному склону.

– Светелкина, что за пессимизм? Я вчера подумала и решила: мы сразу будем спускаться по красной трассе.

– Ты в своем уме? Никто не узнает, где могилка моя: нас сотрут в пыль и смешают со снегом.

–Ни ссы… Там инструктора и добрые люди.

Мне стало совсем дурно, но я покорилась судьбе. Как говорила ясновидящая Ирина, «не стоит сопротивляться необратимым последствиям».

Прямо с подъемника мы отправились в пункт проката, где нам подобрали лыжи согласно нашему росту и весу. Картинка была еще та! На нас были куртки из серебряной мембраны, которая переливалась в лучах солнца всеми цветами радуги, насыщенного синего цвета брюки, белоснежные шлемы с маской с затемненными линзами. Одним словом, полукосмонавты. Мне было не понять, как я, одетая в сто одежек, словно кочан капусты, в жестких ботинках, во всем этом буду переставлять ноги, да еще и на лыжах. Наперед хотелось плакать.

Далее нас ждал инструктаж. Получилось очень «веселое мероприятие».

Инструктор знал русский язык, но не знал возможностей Ларискиного языка.

На его вопрос, есть ли у нас опыт катания, она гордо улыбнулась и произнесла:

«Yes!» Сказав «да», она одновременно изо всех сил принялась поворачивать голову вправо-влево.

Инструктор замешкался:

– No?

– Yes! —одарив инструктора очаровательной улыбкой и вновь отрицательно покачав головой, повторила Лариска.

В этот момент у меня всплыла в памяти композиция из трех обезьян: «Если я не вижу зла, не слышу о зле и ничего не говорю о нем, то я защищен от него» или, по-русски «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.