— Сергей, успокойся, мы здесь!
— Всё нормально, приятель, мы тут!
— Я не вижу вас! Что с моими глазами? Я ничего не могу разглядеть!
Я будто ослеп: всё вокруг было смутным подобием мучивших меня снов и той реальности, что я успел прожить в этом кошмаре. На миг подумал, что они совместились, или ещё хуже, видения затирали существующую действительность, и на теле выступил пот. Я не мог сосредоточиться на изображении перед собой и беспрестанно паниковал, пугая ещё больше своих друзей и случайных людей. И вдруг — за мутной пеленой огня и лиц друзей увидел то, что находилось вдалеке, за всеми преодолёнными лесами, полями и ручьями. Сотни разной величины, кошмарности и опасности тварей, обозначивших в своих планах движение к нам. Эти откровения — видения будущего? Игра разума, предупреждение? Что это было?
Очнувшись, соскочил с пола кузова, заставив окруживших меня шарахнуться в сторону. Грузовик встал на месте, как и вся колонна, встревоженные лидеры в которой решили убедиться в накалившейся ситуации, и проследовали к нам. Не своим голосом я кричал пророческие изречения:
— Сейчас будет бойня! Они бегут, бегут к нам!
— Кто бежит, Сергей, о чём ты?
— Монстры, они следуют сюда и их сотни!
Прошёлся тревожный говор. Люди испугались, а я будто по чьему-то желанию произносил лишь устрашающие сказки, которые сильно раздражали подошедших к грузовику камуфляжных воинов.
— Что с ним?
— Мы не знаем!
— Успокойте его, мы не будем торчать здесь и подвергать свои жизни риску!
— Уже поздно бежать! — вырвалось у меня. — Надо сражаться!
— У него жар! Может, лихорадка?
— Хватит сеять панику. У него гипертемия. Освободите его от лишней одежды и расступитесь, дайте подышать, — приказным тоном сообщил местный командир. — Принесите воду! Нужно охладить его организм, — обратился он к своим подчинённым солдатам.
На всякий случай услышавшие крики лейтенанты включили прожектора и осветили вокруг местность. Уже наступила ночь. Осмотревшись вокруг, я понял, что мы стояли на дороге, ведущей во Владивосток. Обратно в рассадник лживых новостей и обиталища Отбивателей. Домой. По две стороны расстилался город, чьи высокие многоэтажные здания и деревянные домики откидывали молчаливые тени. А за ними прокрадывались существа, отбрасывающие уже свои тени.
— Майор! Контакт? Впереди враг!
Рассёк наводчик танка острым известием стрессовую и устрашающую тишину, после которой последовала череда приказов майора и действий его отряда, способных заставить восхищаться бесстрашием и подготовкой российских солдат и офицеров:
— Всем полная готовность! Будем отбиваться! Полунцев, садись за пулемёт! Князев, включи прожектора дальнего света по периметру колонны, мы должны видеть этих тварей! Стрелки, заняли позиции вокруг транспортных средств, прикрывайте гражданских и стрелков!
— Снайперы! Займите позицию на крыше грузовика и отстреливайтесь из винтовок. Все небоеспособные граждане проследуйте к танку, там вы будете в безопасности!
— Всем приготовится к бою!
Внимательно слушая распоряжения майора и лейтенантов, каждый понимал, что эти люди способны перебить врага любой численности: у военных всё было продумано наперед.
Взяв за руки Леру и Алексея, я медленно приходил в себя после учинённой паники, произведённой не то помешавшимся мной, не то прорвавшейся из сна личностью.
— Кто из вас умеет стрелять, можете обороняться вместе с нами, — обратился к сидящим возле меня в ЗИЛе один из солдат со знакомой нашивкой и поспешил за оружием. — Оставайтесь в кузове и ведите огонь по подступающим целям.
— Давайте вызовемся, парни, мы же умеем обращаться с оружием, — незаметно для всех шёпотом попыталась уговорить действовать нас Лера.
Я мешкал и внушал то же промедление в действиях друзей. Если бы я ответил нет, они бы с большой радостью остались рядом, несмотря на приближающиеся когтистые лапы монстров. Я бы подставил под сомнение нашу безопасность, и это заставило меня — вопреки желаниям отдохнуть — сказать:
— Конечно, мы обязательно сразимся в последний раз и положим им конец, — выдавил неправдоподобно, надеясь вселить в них уверенность. Я ослаб и вряд ли в силах был сражаться: голова всё ещё мучительно гудела, а грудь, будто получившая ранение, горела. Но мы не должны вести себя как трусы, сейчас это было непозволительно.
— Мы будем воевать! — уверенно вскрикнула Лера, заставив поёжиться от страха оставшихся здесь выживших, не проследовавших к танку. Она и Захаров заняли позиции у края кузова, внимательно всматриваясь в тьму, которая вот-вот должна стать осязаемой и смертельно опасной.
— Ахахахаха вы так уверены, что сможете победить нас! Вы все умрёте!
— Боже мой. Этот голос! Я узнаю его!
— Голос? Какой? — спросили Лера и Алексей по отдельности.
— Враг наступает!
— Хаха. Все до единого вы исчезнете с лица Земли!
— Из снов. Этот голос принадлежит тому ужасному монстру из снов! — с прокрадывающимся сомнением догадывался я. — Но, разве я не проснулся? Да у меня галлюцинации. Иначе почему бы он продолжал говорить в моей голове, пока другие его не слышат?
Всматриваясь вдаль, все бойцы отряда и рядовые граждане, согласившиеся взять огнестрел, ждали появления чудовищ, ждали их нападения. Кровь в жилах застыла, а биение сердца снизилась практически к нулю. Все были уверены в том, что скоро произойдёт нечто чертовски невообразимое, но никто не сделал шагу назад. Возня и шум нарастали — раздался выстрел из винтовки, и все держащие в руках оружие тоже нажали на спусковые крючки.
Нахально въевшаяся боль мешала размышлять над этим странным явлением. Я был прав: монстры нападали спустя какое-то время после внушающих испуг реалистичных снов, а в последний раз вообще проникли ко мне сквозь реальность. Это значит, что я ходящий манок, яркая приманка для чудовищ и ориентир для их следующего нападения. Я карта и компас, поставщик жертв и свежего мяса для адских тварей. Я представляю для других опасность и мне больше не следует находиться с ними… Стоило догадаться раньше, тупая моя несносная башка, думающая лишь о собственном благополучии в условиях, в которых надо думать масштабно и действовать ради спасения стольких жизней, скольких можешь спасти! А я прятался от неприятностей наедине с любимой Лерой. Нашёл в кого вцепиться, ведь она даже мне не принадлежала, я украл её у Горького, который если ещё и жив, то обязательно найдёт способ со мной расквитаться.
И вот оно — смутное искажённое видение или реальное изображение? — под светом прожектора я увидел Владимира, живого и сосредоточенного, держащего в руках автомат и готового стрелять по предсказанным и вызванным мною врагам. Он убежал с поля зрения прежде, чем я открыл рот и произнёс его имя.
Алексей и Валерия плотно прижимали к плечу выданные автоматы и методично стреляли, проделывая дырки в самых прытких существах, сумевших подойти близко. Снайперы же давным-давно наводили прицелы в толпу на наиболее опасных и дальнобойных жертв: крикуний и огнемётчиков, умевших, однако, помимо выжигания всё вблизи, ещё и запускать огненные шары в лагерь! Видел как несколько пронеслись мимо, застревая в балконах и стенах домов. Видел как такой шар задел плечо одного из лейтенантов, сидевших за пулемётом. В какойто момент этот снаряд попал в брезент нашего грузовика и поднялся вопль. Люди запаниковали и второпях покинули кузов, попадая то в шальной огонь своих, то прямо в лапы к мутантам. К воплям, рычаниям монстров и выстрелам добавились истошные и испуганные людские крики, заглушавшие собой остальные звуки.
Толпа, пытавшаяся спастись от пожара, вытолкнула меня на землю вместе с моими близкими друзьями, где мы присели, заняв круговую позицию, когда на асфальте под собой я обнаружил чей-то пистолет.
— Кто в танке ещё живой, открывайте огонь из пулемётов на шесть часов! Они уже прорвались к нам! — истошно вопил майор, находясь на передовой.
Гильзы падали вниз от всех стрелков в таком количестве, что за пару минут вся земля была усеяна ими. Не смея сделать ни единого выстрела от страха и ненависти к себе, я беспомощно упал на живот и прикрыл голову руками. Неужели я повинен в смерти стольких людей? Привлёк Отбивателей на базу, сумевших разорвать на куски столько невинных граждан; невидимок, разделавшихся с незнакомцем, и тех пауков у ребят «Последней Надежды»? Рука с пистолетом медленно упиралась дулом к виску.
