– Он умом тронулся, – заметил Райз, скрестив руки на груди. – Оно и ясно.

– Эван? – окликнул меня Эдж.

Я не ответил. Пока я смеялся, все вокруг закружилось. Мне показалось, что я наблюдаю за сценой со стороны, что меня тут нет. Что меня нет в моем собственном теле. Все это – полный бред. Никакого смысла. Я отлично знаю своего отца. Он был обычным служащим в банке, часто просил помочь с компьютером… И вдруг я все понял. Отец проверял меня, хотел понять, есть ли у меня способности. То есть он готовил меня к этому, а я и не подозревал. Я задрожал всем телом. Кровь кипела внутри. Вся эта история – полный бред. Теперь я не уверен ни в одном из собственных воспоминаний. Женщина положила руку мне на плечо, но я резко оттолкнул ее. Не хочу ничего больше знать. Я отказываюсь верить в то, что услышу. Я отказываюсь верить в то, что вся моя жизнь была ложью. Это сильнее меня.

– Сходи за успокоительным, – твердо приказал Эдж.

Голоса доносились словно издалека. Все плыло перед глазами, будто я оказался под водой и тонул. Самое худшее, что мне совсем не хотелось подняться на поверхность. Весь мир рухнул, а я никак не мог этому помешать. Я боролся сам с собой. С тисками, в которые меня зажала жизнь. Чьи-то сильные руки схватили меня за плечи. Тело обмякло. Я был без сил и не хотел сопротивляться – болтался, как тряпичная кукла.

– Амброзия, поторопись! – кричал кто-то рядом, но я не знал, кто именно.

Прибежала женщина со шприцом в руке. Мое тело напряглось: ненавижу уколы. Я забился в чьих-то руках, как буйный, и зарычал. Звук наполнил все помещение, словно рычал лев. Я превратился в дикого необузданного зверя: бился, кусался, дергался во все стороны. Меня было не остановить.

– Просто потерпи немного, – сказала Амброзия, и мою руку пронзила боль.

Я почувствовал, как мне под кожу потекла жгучая жидкость, а потом все мышцы обмякли, как тесто. Да, так и есть, я превратился в огромную кучу теста. Разум затуманился.

– Не волнуйся, тебе полегчает, вздремни.

– Да, – добавил кто-то, – к тому же нам надо взглянуть на флешку.

– Без нее мы пропали.

Голоса звучали все дальше и дальше. Я так старался не засыпать и послушать их еще. Я знал, что мне нельзя спать, но веки налились свинцом и глаза закрылись сами собой. Из последних сил я услышал, как Эдж спокойно произнес:

– Если мы не найдем артефакт, мир погрузится в хаос, – и провалился в темноту.

– Кажется, пришел в себя.

Сквозь закрытые веки пробивался свет – странное ощущение. Казалось, голова вот-вот взорвется. Я пошевелил пальцами. Как больно! Стало трудно дышать. Что происходит? Я приоткрыл один глаз и потерял дар речи. Потребовалось несколько минут, чтобы привести мысли в порядок. Надо мной стояли Эдж и Амброзия и пялились во все глаза. Вдруг происшедшее разом воскресло, словно удар кинжалом в сердце. Флешка. IP-адрес. Бегство от верной смерти. Катакомбы. Эдж… Ложь отца. Я не знаю, кем он был на самом деле. Вспомнив об этом, я едва сдержал слезы, прикусив щеку. Нельзя раскисать у них на глазах. Все, что угодно, только не это. Я лежал на диване в какой-то комнатушке: простой стол, компьютер, две пары наушников и два стула. В открытую дверь я видел главное помещение – бункер по последнему слову техники. Голова закружилась, едва я попытался сесть.

– На, выпей, – посоветовал Эдж, протянув мне таблетку и стакан воды.

Я недоверчиво нахмурился, разглядывая лекарство у него на ладони.

– Это просто от головной боли, – ответил он, закатив глаза.

Я не двинулся с места, чтобы взять таблетку, хотя голова гудела невыносимо. Впору оторвать себе уши, лишь бы этот гудеж прекратился.

– Эван, если так будет продолжаться, мне тоже придется пить таблетки.

– Мы не причиним тебе вреда, уверяю, – вмешалась Амброзия, опершись о косяк двери.

– Говорит женщина, которая насильно ввела мне успокоительное, – съязвил я, сердито взглянув на нее.

Я машинально почесал руку: казалось, игла засела под кожей. В ответ Амброзия всего лишь улыбнулась. Я взвесил все «за» и «против» и в итоге проглотил таблетку, выпив до дна стакан воды. Вернув стакан Эджу, я нарочно не поблагодарил его: если мне и пришлось выпить обезболивающее, то только по его вине.

– Не за что… – ответил хакер, поставив пустой стакан на стол.

Амброзия подошла ко мне и с любопытством посмотрела мне в глаза. Казалось, она меня проверяет, – от ее пристального взгляда у меня побежали мурашки. Для большей уверенности я сел и тут же заметил, что мой ранец открыт. Нет, ну надо же! Все мои вещи разложили на столе, а я до сих пор не заметил из-за головной боли. Но теперь сомнений не было: они всё перерыли. Во мне закипала злость. Это была последняя капля. Я подошел к столу и быстрыми неловкими движениями запихал все обратно в ранец. Ненавижу, когда в моих вещах копаются. Им мало было разрушить всю мою жизнь? Нет, надо было досконально изучить каждую личную вещь! Да за кого они себя принимают? Я был готов взорваться. Снова. Но в этот раз мало не покажется.

– Да пошли вы все!

– Это не то, что ты думаешь, – защищалась Амброзия.

– Ну да, конечно. Да по фигу!

– Эван, успокойся, пожалуйста, – напрасно уговаривал меня Эдж.

– За мной гнались какие-то парни, на мою бабушку напали, я прыгал по крышам, и в завершение всего меня чем-то накачали! А ты хочешь, чтобы я успокоился?! Ты серьезно?

– «Накачали» – это ты преувеличиваешь, – попытался пошутить хакер, улыбнувшись.

Мимо. Я не в том настроении.

Мои глаза метали молнии, как у Зевса. Плевать на их оправдания, они не имели права. И точка.

– Полагаю, вы не нашли, что искали, иначе бы тут не сидели.

В уголках губ хакера заиграла улыбка. Он кивнул Амброзии, чтобы та оставила нас наедине. Она пожала плечами и вышла из комнаты. Скрестив руки на груди и сжав губы, Эдж повернулся ко мне. Он явно был недоволен – тем лучше, ведь и у меня настроение было так себе. Я закинул оставшиеся вещи в ранец, взял его и прижал к себе – контакт с привычным предметом немного успокоил меня. Я храбрился как мог, но в глубине души мне было очень страшно: я до сих пор не знал, правильно ли поступил, решив прийти сюда.

– Эван, я очень хорошо знал твоего отца. И я хочу помочь. Он сам попросил позаботиться о тебе, именно поэтому я следил за тобой. Он доверял мне. И мне хотелось бы, чтобы ты тоже доверял.

Тогда почему отец отправил флешку и IP-адрес мне, а не ему? Кстати, я заметил, что ни Эдж, ни остальные не упомянули сайт, до которого я хотел добраться. Может, они ничего не знают о его существовании? Пока что я держал вопросы при себе, все больше убеждаясь, что меня тут держат скорее за пленника, чем за гостя. Возможно, это единственный шанс узнать правду, единственный способ понять, чем на самом деле занимался отец.

– Время идет, – продолжил Эдж. – Тебе надо принять решение.

Я терялся в сомнениях. Верить ему или молчать? Отдать флешку или оставить при себе? В глубине души мне хотелось спрятать ее куда подальше: учитывая, как они бесцеремонно копались в моих вещах, сразу ясно, что они бы просто нашли флешку и забрали себе, не спрашивая моего мнения. Но сейчас у меня был выбор.

– Эван, не тяни, – требовал Эдж, наклонив голову и почесав щетину на подбородке.

Я молча смотрел на него. Хакер и бровью не повел, только по-прежнему всматривался в мое лицо.

– Ладно. Начнем с начала, – сказал он, подняв руки. – Слушай, я тебе не враг. Да, мы копались в твоих вещах, но нам больше нельзя медлить. Полагаю, ты не выбросил флешку, а значит, она у тебя при себе. Мы бы выиграли много драгоценного времени, если бы ты просто отдал ее мне сейчас. По-моему, ты спрятал ее в носок. Поверь, Эван, не я злой и страшный серый волк во всей этой истории.

Я открыл рот, но не издал ни звука. Как он узнал? Я был осторожен и спрятал флешку в носок, когда оказался в слепой зоне у автомата с едой. В коридоре всего одна камера. Хакер не мог меня видеть.