Не успел запостить по новой, комменты стали множиться в геометрической прогрессии, как наскипидаренные.

– Автор поста, полегче на поворотах! Наглость – второе счастье. Только что цена была другая!

– А что такое в этих нардах? Они что, из слоновой кости?

– Имейте совесть, прибавьте фоток. Аж интересно стало, что изменилось в нардах за пять минут.

– У моего соседа такие же нарды. Один в один. Ничего особенного. Это развод для лохов.

– Оставьте мне ваш антиквариат. Только чуть сбавьте цену.

– Я вам в личку написала выгодное предложение. Можете попробовать свои силы в «Орифлейме».

Затренькал мобильный, и Гоча отошел от компа. Звонил его друг Лаша.

– Хорошо, что я успел! Мне скинули твой пост. Нарды продаешь! Как тебе не стыдно? Почему мимо меня это прошло? Ты не первый раз ведешь двойную игру. Давай, по-братски, уступи мне. Я всегда хотел их иметь. Помнишь, как наши отцы играли, а мы смотрели? Это память о нашем детстве.

Гоча растерялся. Вот уж никогда бы не подумал, что Лаше небезразличны такие мелочи жизни.

– Давай, не тормози, – наседал друг детства. – А помнишь, мой отец твоему сто рублей проиграл? Еще от наших матерей скрыли, чтобы скандала не было…

Гоча уплыл мыслями в прошлое. Увидел загорелого смеющегося отца, улыбающуюся маму, возившуюся на шушабанде[3], старый ковер, перекинутый через резные деревянные перила. И раскрытые нарды на низенькой трехногой табуретке.

– Только не продавай никому! Слышишь! – неслось из мобильника. – Убери пост!

– Да, хорошо, – успокоил он друга и вернулся к монитору.

В глаза бросилось 45 новых комментариев. Страсти кипели нешуточные, комментаторы бились стенка на стенку. Каким-то образом прения переместились в политическую плоскость, начали с теории заговора, вакцинации, потом плавно перешли на плюсы и минусы актуальных политиков. Пять человек оказались друг у друга в бане. Кто-то с профилем летящего ангела на аватарке капслоком кричал: «АДМИН!!!!»

Гоча написал:

– Люди, я передумал продавать.

И сразу получил штук пять гневных бурых смайликов. – Что за безобразие?

– Посмотрите на него, скольким людям нервы потрепал!

– Я уже настроился на эти нарды. Они очень подходят по стилю к моему роялю, цвет один в один.

– Это чисто местное: замутить пост и потом не продавать! В других странах так не поступают.

– Чемодан, вокзал, прямой наводкой домой, раз вам тут не нравится! Оккупанты!

Тот самый летящий ангел требовал индивидуальной экзекуции:

– Гнать его из группы и бан на вечные времена!

Гоча дрожащей рукой нажал на кнопку «Удалить пост». Еще раз внимательно осмотрел нарды. Пусть лежат, есть не просят. Может, лет через десять их за большую цену с руками оторвут. А пиво и так не проблема.

Гоча поводил пальцем по экрану мобильника.

– Лаша, по-братски, возьми пива, двухлитровку «Натахтари». Надо посидеть, вспомнить старые времена. А то, понимаешь, с этим коронавирусом скоро весь тбилисский дух выветрится. Надо снять стресс. С утра на нервах.

От 40-градусной жары размягчался асфальт. Но людей на улице все равно было много: туристский сезон в разгаре. По улице Леселидзе спускалась неторопливо, внимательно слушая исторический обзор, небольшая группка светловолосых приезжих под предводительством не умолкавшей брюнетки-экскурсовода. Они шли мимо магазинов с сувенирами, с церковными облачениями и иконами, мимо закусочных и кафе самого разного калибра и ранга. В воздухе витал запах свежеиспеченных хачапури, перемешиваясь с выхлопными газами и раздавленной шелковицей. Кто-то из группы обернулся поглазеть на связки разноцветных чурчхел в витрине крошечного магазинчика: уж очень заманчивая картина.

Экскурсовод заученно докладывала исторические факты, которые от частого повторения знала наизусть:

– Сейчас мы с вами идем к Сионскому собору. В нем хранится крест святой Нины, череп апостола Фомы и другие святыни. В 1226 году на Грузию напала армия хорезмийцев во главе с хорезмшахом Джелал ад-Дином. Очень скоро мужественное сопротивление грузин было смято и Тбилиси взят. В городе начались убийства и кровавые бесчинства…

Лица слушателей серьезны и полны сопереживания. Они смотрят на купол Сионского собора и степенно крестятся. Экскурсовод Лия тоже осеняет себя крестным знамением. Группка остановилась полукругом перед входом, все слушают, что было дальше.

– Завоевав город, Джелал ад-Дин приказал снести купол кафедрального Сионского собора и поставить вместо него свой трон. По его приказу из собора вынесли иконы Спасителя и Богородицы и положили на середину Метехского моста. Всех горожан согнали туда и под страхом смерти приказали идти по мосту, попирая святые иконы…

Дама с завивкой качает головой и охает. Видимо, ее богатое воображение рисует картину во всех подробностях. Лия уже запомнила, ее зовут Нина, и она самая активно верующая. Иногда что-то записывает в блокнот. Глядя на нее, Лия продолжает:

– Христиане целовали иконы. Палачи тут же отрубали им головы и обезглавленные тела бросали в реку. Долгое время воды Куры были красными от крови мучеников, – звенит голос Лии. – Сто тысяч грузин засвидетельствовали свою верность Христу и пожертвовали жизнью ради поклонения святым иконам.

Нина опять крестится и всплескивает руками:

– Страсти какие! Спаси, Господи! – потом оборачивается к своим спутникам: – Вы представляете, от чего Россия спасла Грузию! Если б не наш царь, вас бы, бедных, и на карте не было. Начисто. А была б одна Турция поганая, прости, Господи.

Лия смотрит на Нину, как в детской игре «замри», потом выдает:

– Это еще вопрос! Нас бы Господь за православие помиловал. Сколько набегов пережила моя многострадальная родина, но мы были, есть и будем!

Нина, нахмурившись, слушает, потом идет в атаку:

– Вот вы меня извините, Лия, за правду. Я человек прямой, вилять не буду. И Господь не велит лукавить. Хоть и хорошо у вас тут, в Грузии, а все ж вы, как люди, неблагодарные. Вы должны нам в ноги кланяться. А вместо этого америкосам продались, в НАТО вступить хотите. Американцы – они хитрые. Используют вас и фигу покажут, – для убедительности Нина моментально складывает упомянутую комбинацию из пальцев и тычет в нос Лии.

Лия, оторопев, тяжело дышит, пышная грудь ходит ходуном от эмоций. Наконец лава выплескивается наружу, сметая остатки приличий:

– Этого еще не хватало – в ноги кланяться! А кто у нас Абхазию и Самачабло[4] отнял? Триста тысяч беженцев в своей же стране! А война 2008 года? Кто нас бомбил?

Дальше шла непереводимая тирада по-грузински, после чего в голове у Лии вновь включился русский блок:

– Кланяться? Нет, ишо пехеби[5].

Нина ответила встречным залпом:

– Нечего было абхазов и осетин обижать! Мы правильно сделали, что заступились. А вы какие после этого верующие? Церквей понастроили, а духа евангельского на пять копеек нету. Прости, Господи, вот у вас татуировка на ноге! – и ткнула пальцем в змейку на икре Лии.

– Вах, я сейчас не знаю, что с вами сделаю! – Лия раскраснелась, и видно было, как она из последних сил пытается сдержаться. – Да мы самые древние православные!

– А Москва – Третий Рим! Без нас православие бы не устояло. Мы сербов и болгар защищали. Болгары, кстати, свиньи еще те, между нами говоря, тоже не в ту сторону смотрят.

– Сделали доброе дело и попрекаете! Это у вас нет евангельского духа, духа кротости…

– Можно подумать, у вас он в избытке.

– Да что с вами спорить? Когда у нас Евангелие переводили, ваши предки по деревьям лазили.

– А ты моих предков не трожь!

– Это ты не трожь!

На шум подошли несколько зевак из местных.

– Звоните в 112, – посоветовал кто-то. – Они сейчас друг дружке в волосы вцепятся. Аба, где патруль?