Они поднялись в спальню, и Трэйси направилась прямо в душ. Кел присоединился к ней, и через пять минут они уже лежали в постели. Теперь он точно знал две вещи: у неё никогда не было детей, и она не была проституткой. Стоило ли выяснять больше, он не был уверен. Утром он разбудил её, и они выпили кофе. Он, не задумываясь, набрал номер, чтобы вызвать для неё такси. Они уже знали его адрес, и ему осталось лишь подтвердить его. Она поцеловала его на прощание и уехала, а он направился на работу. Это приключение заставило его крепко задуматься. Он уже совершенно убедился, что с его памятью что-то было совершенно неладно. Она была слишком выборочной, слишком механической. Он знал, как всё делать, но не знал ни людей, ни мест, ни событий. Но как с этим поступить, было ещё большим вопросом. Обратиться к психиатру? Но на что он пожалуется? Что ему слишком просто и беззаботно живётся, а окружающие принимают его, как давнего знакомого и с распростёртыми объятиями? Из-за этих размышлений почитать в автобусе он не успел, и это оставило неприятный осадок, от которого было трудно отделаться ещё некоторое время.

К выходным всё было готово к его отлёту в Туанебию. Ящики с оборудованием грузовик увёз в аэропорт, с представителями компании в столице Туанебии, Буза́нге, он созвонился и договорился, что они позаботятся об импорте, а его встретят и отвезут на буровые. Разговаривая с ними, он почему-то был уверен, что обязательно произойдёт какой-нибудь прокол. Приземлившись в аэропорту Бузанге, именно это он и обнаружил. Как только пограничник прекратил с подозрением сравнивать фото на паспорте с его лицом, на котором была недельная бородка, Кел вышел в зал прилёта. Инженер не приехал, а прислали какого-то второстепенного служащего по имени Дзе́мма, который плохо понимал в таможенном оформлении и ещё меньше в буровой технике.

– Ты вообще, чем занимаешься? – спросил парня Кел.

– Я был механиком на окраине, а тут подвернулась работёнка на буровой, – ответил тот.

– Ты что, кому-то из компании машину чинил? – предположил Кел.

– Как Вы догадались, господин? – удивился парень. – Инженер менял у меня стартёр и решил, что я смышлёный.

– А сам инженер чего не приехал?

– Он не любит пылиться в машине по просёлку, – откровенно сознался Дземма.

– Ладно, вези меня к таможенному управлению, – велел Кел. – Придётся делать всё самим. Ты хоть раз на таможне был? Видел, как оформляют поставки?

– Присутствовал, – коротко ответил парень.

– Они взятки требуют? Я на это не рассчитывал, да и компания тоже. Мы полагались на наших сотрудников, которые уже работают здесь, а они бросили меня на произвол судьбы.

– Могут, – столь же кратко ответил парень.

– Я смотрю, ты неболтлив, – усмехнулся Кел. – Ладно, поехали, хотя бы узнаем, как и что.

Оформление пришлось вообще отложить, потому что самолёт с оборудованием прилетал лишь на следующий день. Прокол накладывался на прокол, но второй прокол избавил Кела от необходимости брать на себя устранение первого. Заметно повеселев, он вышел из здания таможни и залез в грузовик.

– Погоняй, – велел он Дземме. – Я полагаюсь на твой совет, куда ехать. Если нужно, можем чем-нибудь запастись, пока мы в городе, а если нет, то прямо на буровую.

– Советую Вам купить еды, какая Вам нравится, потому что там нет особого разнообразия, – ответил парень. – Ну и выпивки и курева, конечно, сами понимаете.

– Я сам не пью, так имеет ли смысл что-то покупать?

– Немного стоит иметь про запас.

Дземма был толков, неболтлив и краток. Уже это одно было полезным качеством, а если он ещё и был смышлёным механиком, то становилось понятно, почему инженер его нанял. Прямо на грузовике они заехали почти в центр Бузанге, где Дземма указал на магазин и посоветовал отовариться именно в нём.

– Им владеет американец, – сказал он. – Он не гонит свой самогон, как владельцы мелких магазинчиков, а заказывает у оптовиков.

– Ты хочешь сказать, что остальное пойло поддельное? – спросил Кел.

– Ага, господин, – ответил Дземме. – Они охотятся за каждой пустой бутылкой с этикеткой. Вот почему белые стараются её соскрести, как только купят. Чтобы на подделку не наткнуться. И всё равно подделывают.

– А ты молодец, – улыбнулся Кел. – Пойдёшь со мной или будешь ждать?

– Подожду, а то что-нибудь открутят.

Кел зашёл в магазин. Продавщица за прилавком тут же беглым взглядом оценила его и крикнула куда-то в подсобку: «Хозяин, тут к Вам клиент».

Из помещения позади прилавка вышел американец и весело приветствовал Кела. Они поболтали о том, о сём, и сам хозяин прошёлся с ним по рядам и посоветовал товары получше.

– Вот виски неплохой, – сказал он, показывая на полки шкафа возле прилавка. – Тут джин вполне сносного качества. И воды упаковку возьми, хотя бы одну, хотя бы на крайний случай. Вот эти в квадратных бутылках самые ёмкие и компактные, но мнутся, а вот эти, круглые, больше места занимают, но прочнее.

– Слушай, Майк, – сам не зная, почему, спросил Кел. – Если мне понадобится что-нибудь особенное, ты подскажешь, где найти?

– Ради соотечественника, постараюсь подсказать, – ответил Майк и постучал пальцем по лбу. – Зависит, конечно, что, но скорее всего что-нибудь откопаем.

– Я пострелять люблю, но мне не советовали брать с собой… – начал он.

– Нет ничего невозможного, – ответил Майк. – Если ты здесь надолго, то организуем. Время потребуется, так что на первые дни тебе придётся довольствоваться выпивкой и теликом.

С сумкой еды, парой бутылок выпивки и упаковкой воды Кел вернулся к грузовику. В кузове уже сидели двое незнакомых пассажиров. Кел поставил покупки на пол кабины, залез в неё и спросил про них Дземму.

– Попутчики?

Он назвал какую-то деревню, и потёр друг об друга два пальца.

– Да, господин, мне будет по пути их подбросить, а если они с нами поедут, то им не придётся иметь дело с каждым патрулём.

– Ты парень смышлёный, так что если ты уверен, что мы из-за них не попадём в неприятности, то я непротив, – ответил Кел.

– Нет, господин, мы не попадём, а они избегут.

Они тронулись в путь. Неплохие для грузовика дороги в городе сменились ужасными грунтовыми дорогами за ним. Они скорее напоминали канавы, и временами приходилось ждать разъезда с встречными машинами, или пока пастух свернёт со своим стадом с дороги в сторону. К вечеру, за пять часов, они проехали меньше двухсот километров до буровой. Всю дорогу, на каждом перекрёстке, вооружённые то ли полицейские, то ли военные, просто махали Дземме, чтобы он проезжал, едва завидев логотип и название "Энигмы" на борту его грузовика.

– Теперь ты понимаешь, почему я сам не приехал? – вместо приветствия спросил инженер.

– Всё равно ехать, – ответил Кел.

– Вот именно!

– Ты что, знал, что самолёт задерживается?

– Догадывался. Здесь никогда ничего быстро не делается. Им трудно объяснить, что это не новая поставка, а допоставка уже возвращённых узлов. Они всё равно будут копаться, пока не убедятся, что мы на этом ничего не зарабатываем. Ладно, пошли, я покажу тебе, что тут и как. Сегодня уже поздно, а завтра все соберутся на новоселье.

КЕЛ устроился в двухквартирном домике из спальни, душа и маленькой кухни. Его соседом за тонкой стеной был сварщик, работавший здесь по субподряду. Ночью было слышно, как он храпит даже поверх стрёкота цикад вокруг. Кел сунул в уши затычки, пачку которых он предусмотрительно захватил с собой, и ему удалось уснуть.

Следующие несколько дней прошли в надзоре за установкой узлов на буровые установки в радиусе нескольких километров с последующим отмыванием от липкой глиняной пыли и пота. По вечерам Кел включал телевизор, смотрел местные новости на английском языке, и падал от усталости. Постепенно его мозг начал настраиваться на происходящее в стране, и вскоре он понял, что ей управляет прогнивший до мозга кости диктатор Мука́са, которого он возненавидел, как только впервые увидел его выступление. Всё и в них, и в новостях было ложью или полуправдой. Работавшие на буровых Туанебийцы тихонько высмеивали услышанное по официальному телевидению и радио или вообще плевались, едва заслышав музыкальную заставку официальных передач.