— Какие только возможно, — сказал Сварог. — Пусть наши эксперты проделают все, на что способны. Сейчас еще вечер. К рассвету все должно быть завершено, могилам выглядеть ненарушенными. И еще. Прежде отправьте к Барзаю парочку телохранителей. Помоложе, под видом очередных учеников. Пусть ни на шаг не отходят.
— А если заартачится? Своеобразный старичок…
— Я с ним поговорю нынче же, — сказал Сварог. — Думаю, удастся убедить.
— Чего им опасаться? Чего-го магического или вульгарной стрелы в спину?
— Честное слово, не знаю, — сказал Сварог. — А потому пусть на всякий случай опасаются всего. По этой именно причине подберите не антланцев, а ларов. Которые сумеют защитить не только от стрелы или ножа в спину, но и от магического воздействия…
(В рамках наших умений, мысленно уточнил он исключительно для себя. У противника могут найтись и умения, против которых мы бессильны, но что уж тут поделаешь, главное — сделать все что в наших силах…)
— Может быть, Родрика привлечь? — спросил Брагерт. — Он сейчас в некотором простое, откровенно скучает. А такие дела он любит… и, что важнее, кое-какая практика имеется.
— Пусть будет Родрик, — кивнул Сварог. — Он парень хваткий. Ну, и второй — по вашему усмотрению, займитесь этим немедленно. А потом — ночная операция. Тут нам нужны чистой воды исполнители, так что берите любого подходящего… Все ясно?
— Конечно, командир. Разрешите идти?
— Идите, — сказал Сварог.
Брагерт встал из-за стола, но задержался на несколько секунд — ну конечно, в глазах опять зажглось неутолимое любопытство.
— Идите, — сказал Сварог без раздражения. — Я же сказал: когда следствие достигнет определенной стадии, вы одним из первых все узнаете. Пошевеливайтесь! Да, чуть не забыл! Родрик и второй, которого вы подберете, перед вылетом должны явиться ко мне для инструктажа. И все, кого вы отберете для… ночных дел — тоже. Вот теперь идите.
Любопытство в глазах Брагерта сменилось легким удивлением — ситуация и в самом деле была нестандартная. Крайне редко начальство полета Сварога зовет перед операцией на инструктаж всех рядовых участников, обычно это передоверяется руководителю группы.
Но так уж карта легла — Сварог должен был быть совершенно уверен, что среди отправленных на землю оперативников не затешется веральф. В интересах дела следует проверить и Родрика, надежнейшего парня, Тот случай, когда подозревать нужно всех, кроме себя. Ну, и конечно, тех, касаемо кого он уже знал, что они не веральфы — Брагерт, секретарь, еще несколько человек в Империи и на земле. И ведь нужно обязательно что-то придумать, чтобы проверить как можно больше людей. Проще всего с девятым столом — через три дня, на том самом торжественном юбилейном параде с участием Яны присутствовать будут все до единого. Нужно пораскинуть мозгами и придумать и для Империи, и для земли схожие массовые скопления людей. Никакая аппаратура тут не поможет — чтобы опознать веральфа, Сварог должен увидеть его своими глазами, и никак иначе…
Правда, было у этого умения одно полезное качество… Есть некоторое число умений и заклинаний (не особенно большое), которое любой владеющий ими может передать другому так же просто, как передать тарелку за столом — ну, разумеется, не простым прикосновением руки, нужно еще кое-что сопутствующее. Главное и единственное условие — тот, кому ты это передаешь, должен быть моложе тебя, иначе ничего не получится, да и тебя самого постигнут ощущения, переводя в область чисто физических категорий, сродни хорошему удару по скуле.
Умение видеть веральфов как раз из таких. Сварог давно уже собирался им поделиться — но, конечно, не раздавать направо-налево, как милостыню нищим в торжественный день, ограничиться несколькими ближайшими сподвижниками… и Яной, разумеется. Кто знает, где ей может попасться веральф, как совершенно неожиданно попался Сварогу в родном департаменте? Гаржаку, быть может. Канцлеру с Интагаром это умение тоже не помешало бы, но оба значительно старше Сварога, так что ничего не получится, а жаль…
Он зажал в пальцах все три трехцветных шнурка из конского волоса и поднял бубенчики над столом. Они тихонько звякнули и умолкли. По какому-то мальчишескому побуждению захотелось ими позвенеть, но Сварог без труда сдержался: подобным вещам присущи самые разнообразные капризы, Барзай ни о чем таком не предупреждал, но вдруг бубенчики не любят, когда их используют в качестве вульгарной забавы, впустую, как ребенок — погремушку? Он давно уже научился кое к чему относиться с уважением…
Положил бубенчики в боковой карман мундира, взял фуражку и вышел из кабинета. Путь до посадочной площадки оказался на свой лад благостным — и секретарь с комендантом, и дежурный веральфами не были (ну, это стало ясно, как только Сварог сегодня прилетел сюда), ни с полдюжины попавшихся навстречу сотрудников. Что вовсе не означало, что веральфы не просочились и к нему, как просочились в восьмой департамент, — Сварог ведь не разглядывал всех. Ничего, насчет девятого стола все выяснится во время парада. Веральфов среди людей обитает много, Барзай говорил — а после некоторых событий Барзаю Сварог верил всецело…
…Он постоял у роскошного королевского ложа, в слабеньком сиреневом свете почти притушенного карбамильского ночника разглядывая Яну. Она спала на спине, лицо спокойное, даже легкая улыбка на губах. Посмотрел вверх, туда, где в складках балдахина, на высоте локтей двух спрятал привязанные к серебряному кольцу бубенчики. Пустяковая задача для любого короля, у которого руки растут не из афедрона — проколоть шилом дырочку, примотать кольцо серебряной и проволочкой…
Он не сомневался: если вновь придет волчий сон (а других с определенного времени и не бывало, исключая проведенную в Хелльстаде ночь), бубенчики обязательно зазвенят. И что потом? Да просто-напросто неопровержимо подтвердится еще одно утверждение Барзая и не более того. Даже если Сварог и проснется (Барзай говорил, что иногда просыпаются), придется уснуть вновь. И снова появится мост, а на мосту — волчица, прицепившаяся, как репей к песьему хвосту. И снова зазвенят колокольчики…
А что, если они вдобавок разбудят Яну? Она всегда спала крепко, но все ли мы знаем о ратагайской магии? Придется давать объяснения — а Сварог до сих пор не решился с ней о своих навязчивых снах, приходящих со стороны, поговорить. Он никогда и ничего от нее не скрывал (ну, разве что Вердиану), к тому же сны его нисколечко перед Яной не виноватили — а вот поди ж ты, духу не хватало, и все тут…
Он тихонько прошел в соседнюю комнату, в свой маленький кабинет, присел за стол, выкрутил шпенек карбамильской лампы на полную яркость и придвинул к себе тоненькую папку в стандартной канцелярской картонной обложке, кроме герба Багряной Палаты украшенную еще и знаком высшей степени секретности. Но удивляться худобе папки не следовало: Сварог сам попросил отца Алкеса в дебри времен не углубляться, захватить только текущее тысячелетие.
Отчет был, если можно так выразиться, меланхолический. По неизвестным причинам, в которые никто не вникал (и не собирался, такое впечатление, вникать), чародейское ремесло наведения снов стало стремительно клониться к упадку еще лет за сто до нынешнего «магического кризиса» — причем без всяких усилий заинтересованных учреждений, словно бы само по себе. Больше всего это походило на внезапно вспыхнувшую эпидемию «овечьей вертячки» — от которой, если не спохватиться вовремя и не принять должных мер, вымирали и тысячные отары. Словно повернули некий выключатель — и ремесло насылателей снов стало истаивать, словно льдинка на жарком солнце или золото в кошельке кутилы.
Случались лишь, как выразился бы ученый (что имперский, что земной), «отдельные проявления». В сущности, довольно несерьезные — как и прежде, в период расцвета ремесла. Некий беззастенчивый дворянин из Латераны, очередной охотник за богатым приданым, стал насылать на девицу, не питавшую к нему большой симпатии и замуж за него не собиравшуюся, хорошо подобранную серию снов, благодаря которым богатая красавица должна была к нему воспылать чувствами и ответить на очередное предложение согласием. Некий штурман большого речного парохода, стремясь занять место капитана, стал «показывать» тому жуткие сны, состоявшие сплошь из кораблекрушения судна, всякий раз по вине капитана. Некий купец, чтобы напакостить своему крайне суеверному конкуренту… ну, этот сам ремеслом не владел, но нанял умельца. И конкуренту стали что ни ночь являться в кошмарах жуткие ведьмы, предрекавшие неминуемый крах его очередных торговых начинаний. И так далее, в том же духе. Как это называлось когда-то в советской литературе? Ага, мелкотемье…
