Лукас прикидывал в уме, сколько ему еще придется развозить заказы до тех пор, пока они не начнут прилично зарабатывать.

– Кстати, – обратился к нему Берту, – как ты чувствовал себя после вечеринки?

– Ужасно, – честно признался парень.

– Больше так не пей, ты, кажется, не настолько крепок.

– Между прочим, от меня из-за этого чуть жена не ушла, – не сдержался и выразительно посмотрел Лукас на Гуму, тот в ответ лишь сделал удивленное лицо.

– Как это? Из-за одной пьянки?

– Просто она… она мусульманка, у них так не принято.

– Плохо дело, приятель, – присвистнул Селсу.

– Угораздило же тебя, – засмеялся Гума, но тут же замолчал под осуждающим взглядом лидера.

Лукас почувствовал себя неловко. Наверняка о нем и так судачат за спиной, а теперь совсем на смех поднимут, будут называть подкаблучником и слабаком, не умеющим пить. И зачем он только сказал про Жади?

Ужин, как обычно, состоялся поздно. Лукас обреченно ковырял вилкой опостылевшую фасоль и с грустью вспоминал разнообразные блюда, которые готовила Далва. В то же время он понимал, что его заработка только на фасоль и хватает. Парень горько усмехнулся злой иронии судьбы: когда-то он, не работая, не знал отказа ни в чем, теперь же не разгибает спины и живет как простой работяга, коих в Нитерое предостаточно. Лукас перевел взгляд на жену, также задумавшуюся о чем-то своем, и на душе у него сразу потеплело. В самом деле, как можно променять величайшее счастье в жизни на какие-то там бифштексы? Впрочем, он бы и от бифштексов не отказался.

– Лукас, почему ты так смотришь на меня? – игриво улыбнулась Жади.

– Просто думал, как хорошо, что ты у меня есть.

– А мне показалось, что ты грустный.

– Я? – изобразил удивление Лукас. – Я не грустный, я немного устал. Кстати, я получил сегодня расчет за выступление.

– Да-а? – оживилась Жади.

– Только он, как бы это сказать, скромный, – смутился молодой муж. – Это ведь первый концерт, но будут еще и еще.

Девушка слегка насупилась, услышав про концерты, но все-таки ей хотелось верить, что Лукас образумился. Она перевела тему разговора:

– Я сегодня разговаривала с донной Нилсеей из булочной, и та сказала, что ищет работника. Она предложила мне поработать у нее.

– Вот как? – обрадовался Лукас, который давно уже хотел предложить Жади устроиться на работу, но стеснялся.

– Дорогой, ты бы мне разрешил?

– Конечно! Жади, даже не спрашивай, делай, что посчитаешь нужным.

– И ты не будешь ревновать меня к покупателям? Тебя не смущает, что я буду стоять за прилавком у всех на виду? – немного разочарованно спросила марокканка.

– А почему это должно меня смущать? – не понял Лукас.

– Если бы ты был из Марокко, ты мог бы воспротивиться.

«Слава Богу, что я не из Марокко», – подумал парень.

– Я думаю, работа пойдет тебе на пользу. Тебе будет не так скучно дожидаться меня.

– Лукас, – Жади пересела поближе к мужу и положила голову ему на плечо, – мы с тобой так мало проводим времени вместе.

– Это не навсегда, – Лукас провел ладонью по ее волосам. – Ты же понимаешь, сейчас непростой период, но когда я встану на ноги, все будет совсем иначе.

– Я знаю, но мне так тебя не хватает.

– Послушай, у меня появилась мысль. Что, если я приглашу Далву помочь тебе по хозяйству и что-нибудь приготовить? А мы бы в это время могли куда-нибудь сходить.

– Далву? – переспросила Жади. – Она наверняка будет против, да и твой отец…

– Плевать на отца. Далва не откажет нам, я уверен.

– Мне казалось, она не слишком хорошо ко мне относится, – продолжала отнекиваться Жади, которой идея пришлась не по душе.

– Далва иногда ворчит, но она очень добрая, – убеждал ее Лукас. – Мы с Диогу очень рано остались без матери, и Далва растила нас с пеленок.

Лукас еще рассказывал что-то о своем детстве, но Жади погрузилась в воспоминания о собственной матери. Как бы она отнеслась к браку дочери? Несмотря на то, что Лукас был ее официальным мужем, по законам ислама они приходились друг другу никем, хуже того, любовниками, грешниками. Как раз шел постный месяц Рамадан, а Жади даже ни разу не молилась. Глаза защипало от слез, а разум успокаивали мысли: ничего, когда-нибудь они решат этот вопрос, когда-нибудь…

Лукасу не пришлось долго уговаривать Далву: служанка явилась буквально по первому зову. Она деловито вошла в квартиру и оценивающим взглядом окинула все помещение, начиная с выцветших обоев и заканчивая фикусом на шкафчике.

– Далва! – кинулся к ней Лукас. – Как хорошо, что ты пришла!

– Сынок! – обняла его женщина. – В какую же даль вы забрались, неужели поближе ничего не было?

– Здравствуйте, донна Далва, – робко поздоровалась Жади.

– Здравствуй, Жади, – без особого восторга ответила та. – Ну, показывай, что у вас где лежит.

Молодая жена провела гостью на кухню, мысленно ругая Лукаса за то, что приходится демонстрировать все свои хозяйственные недочеты как на ладони. Далва с видом заправского ревизора заглянула в шкафы и холодильник.

– Святые угодники! Да тут шаром покати. Жади, чем же вы питаетесь?

– Чем Аллах благословил, – коротко сказала марокканка.

– Да-а, не дело это, не дело, – покачала головой Далва. – Так ты и сама истощаешь, и мужа голодом заморишь. А я-то думала, вас с детства учат готовить, вести дом…

Жади чуть не заплакала от возмущения, когда услышала замечание в адрес покойной матери. Она еще могла стерпеть, когда камни в ее огород летели со стороны дядя Али, но чтобы служанка Лукаса смела так высказываться! Девушка чувствовала, что еще чуть-чуть, и она всерьез рассердится, но на кухню зашел Лукас.

– Далва, приготовь нам с Жади, пожалуйста, говяжий пудинг, – попросил он. – Жади, ты будешь в восторге от этого пудинга!

– В восторге, – сквозь ком в горле повторила Жади.

– Конечно, приготовлю, надо же вас откармливать!

– Вот и отлично, а мы пока сходим прогуляться, – потянул за собой жену Лукас.

– Идите, идите, – крикнула им вслед Далва и взялась за тряпку, вознамерившись навести порядок в этом царстве нищеты и хаоса. – Под раковину-то не заглядывает, что ли? Столько грязи. И плита вся в пригаре, Матерь Божья, да что же это такое? Бедный мальчик, говорили мы ему с сеньором Леонидасом, чтобы не женился, не подумав. Да где там, у него ветер в голове. Ох, молодость…

========== 23. Светский раут ==========

– Мне совершенно не нравится, как твоя Далва разговаривает со мной! – высказывала Жади претензии мужу во время прогулки по набережной.

– Жади, ну что ты, в самом деле? Далва любезно согласилась нам помочь.

– Да, и при этом была готова облить меня грязью с ног до головы!

– Ты преувеличиваешь, успокойся, – Лукас обнял жену за плечи и притянул к себе.

На набережной в выходной день было полно народу. Кажется, весь Рио собрался здесь: одни нежились на пляже, другие плескались в волнах, третьи просто гуляли вдоль берега и любовались прекрасным пейзажем. Откуда ни возьмись перед Лукасом и Жади выросла высокая женская фигура в широкополой шляпе и темных солнцезащитных очках.

– Лукас! – воскликнула элегантно одетая женщина лет сорока. – Не могу поверить, что встретила тебя!

– Тетя Виржиния! – узнал ее парень. – Жади, это двоюродная сестра моего отца. Тетя Виржиния, а это Жади, моя жена.

– Неужели? – от удивления Виржиния едва не раскрыла рот. – Прости, дорогой, мы с мужем улетали на полгода в Мадрид, я даже не успела лично выразить тебе соболезнования в связи с гибелью Диогу.

– Да, ужасная трагедия, – потупил взгляд Лукас.

– Очень приятно познакомиться, – протянула она руку Жади. – Как поживаешь, Жади?

– Все хорошо, сеньора, – вежливо ответила девушка.

– Какое необычное имя!

– Жади из Марокко, тетя, – добавил Лукас.

– Да вы что?.. – продолжала изумляться женщина. – Очаровательно, совершенно очаровательно! Но когда же вы успели пожениться? Я ничего не знала.