БАХ!

Актив вздрогнул и распахнул глаза, уставившись на плотно запертую железную дверь с другой стороны комнаты.

За дверью в коридоре слышались громкие крики и шаги. Звуки становились всё громче, но разобрать, что именно говорили, было пока невозможно. Солдат напрягся: как правило, такое всегда было не к добру.

БАХ!

— Иди сюда! — раздалось совсем близко. — Иди сюда, сказала! — это был голос Марии. Только сейчас он был слишком высоким и явно дрожал.

Замки, как, впрочем, и всегда, начали одновременно открываться, и дверь едва не сорвало с петель от мощности удара, с которой она влетела в стену. В камеру ворвалась Мария. По всем признакам, она точно была совершенно не в себе. Откровенно говоря, Актив даже представить себе не мог, что эта женщина умеет испытывать страх, но сейчас именно он был в её глазах. Панический, бешеный. Её тело колотила дрожь, дыхание сбилось, губы искусаны, под глазами залегли тени, бледные пальцы сжимали палочку так крепко, что та не сломалась одним лишь чудом. Её недобро горящий взгляд был направлен на Актива, от чего он ощутил пробежавший по спине холодок.

— ОН?! — взвизгнула ведьма, обернувшись к двери и ткнув в Солдата палочкой. — Это он?!

Спустя мгновение в проходе появилась тень. Это была высокая, одетая в золотистого цвета мантию женщина просто неописуемой красоты. Её вьющиеся медно-солнечного цвета пышные локоны были собраны в красивый пучок на затылке. Вся она как будто сияла изнутри, освещая собой это мрачное гнетущее каменное подземелье.

— Мария… — ахнула женщина, прикрыв распахнувшийся от удивления рот ладонью, когда взор её небесно-голубых глаз упал на привалившегося к стене Солдата, — неужели ты… откуда…?

Её голос был таким нежным и серебристым, струящимся, точно самый кристально-чистый родник, и будь в этой комнате хоть один поэт, он бы непременно поклялся своей жизнью, что больше никогда и ничему не станет посвящать свои стихи, поскольку ничего на свете отныне не сможет тронуть его душу так, как голос этого поистине божественной красоты создания.

— ЭТО ОН, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ?! — а вот звенящий истеричностью фальцет Марии, напротив, скидывал с небес под землю получше любого бронебойного орудия. — Его ты видела?!

Видела? Едва ли. За свою память Актив, к сожалению, не мог ручаться, но что-то ему подсказывало, что столкнись он с этой незнакомкой, ничто на свете не способно было бы заставить его её забыть.

Актив мотнул головой, скидывая дурное наваждение. Возможно, это тоже были какие-то чары, и поэтому он решил не смотреть на женщину, переключив внимание на носки её слишком белых и чистых для этого места туфель или на манжет рукава. Так было намного проще, хотя её свет всё ещё ослеплял его.

Тем временем гостья перевела взгляд с Марии на Актива и обратно.

— Да, это он, — теперь она звучала твёрдо и решительно, — но, Мария, то, что этот человек здесь… Я не знаю, причин, но ты же понимаешь, что, показывая его мне… Если об этом узнают… Мария, — вкрадчиво позвала женщина, пытаясь достучаться до Старк, — это может тебя уничтожить.

Но Мария Старк оставалась абсолютно глуха. После подтверждения она смотрела на Актива немигающим, абсолютно неадекватным взглядом. Палочка колдуньи взмыла в воздух, а вслед за ней с пола подорвало и Актива. Ожидая чего-то ужасного, Солдат сцепил зубы, приготовившись к самому худшему, но… боли не последовало. Вместо этого тяжёлые металлические наручники, приковывающие его цепями к стене, раскрылись и с громким лязгом грохнулись на пол по обе стороны от него. Шумно втянув носом воздух, он моргнул и медленно скосил взгляд вниз. Повёл живой рукой: бионика в любом случае больше не работала; сжал руку в кулак и разжал. Свободен?

Мария стояла от него в трёх метрах. Он мог бы убить её меньше, чем за десять секунд, даже с одной рукой. Она не может этого не понимать. Она видела, на что он способен. Наверное, тогда именно по этой причине она привела вторую. Тоже ведьма? В таком случае у него, несомненно, нет ни шанса.

— Моего сына похитили, — срывающимся голосом произнесла Старк, и Актив тут же переключил на неё внимание. Она явно прилагала массу усилий, чтобы хоть как-то держать себя в руках, пусть это и было тщетно. — Два месяца назад всю мою семью вырезали в их собственном доме, а три часа назад моего сына выкрали из его собственной кровати, из магически защищённой школы. Макусы ни черта не могут отыскать, но ты… — она вскинула палочку, нацеленную на грудь Актива, — ТЫ… — давя всхлип, выплюнула она, — Ты. Можешь. Найти его.

— Мария, он всего лишь не маг! Ты не можешь требовать от него, чтобы он взял магический след!

— ЕГО УКРАЛИ НЕ ВОЛШЕБНИКИ! — от визга женщины стены вновь содрогнулись, а пламя свечей на минуту переросло в настоящий огненный вихрь, лизнув каменный потолок языками. — Это. Были. Вампиры.

— Мерлинова борода! — женщина в отчаянии заломила руки. — Ну почему ты так в них вцепилась?!

— Если я это говорю, значит у меня есть причины, Фригг! — резко выдохнув, собираясь с мыслями, Мария прожгла Актива взглядом. Она явно на что-то решалась, и это решение давалось ей не просто. — Ты видела, как человек с железной рукой и красной звездой на ней забирает Тони. И именно из-за него в декабре мы с Говардом попали в аварию. Это профессиональный убийца, и его послали за изобретением Говарда. — Актив заметил, как в руке представленной ему Фригг моментально появилась палочка. И хоть она и не была направлена на него, он не сомневался, что при любом резком движении обе ведьмы атакуют незамедлительно. Однако, судя по словам Старк, ей нужен был отнюдь не его хладный труп, что давало шанс на возможность выбраться живым из этой ямы. — Слышишь меня, Зимний Солдат!

Актив невольно вздрогнул, когда его имя слетело с губ ведьмы. Разумеется. Она столько времени копалась в его голове. Она не могла не узнать его имя.

— Я хочу заключить с тобой сделку, — чеканя каждое слово выдохнула она. — Ты отыщешь и вернёшь мне сына. Живого и целого. Ты принесёшь мне клятву. Непреложный обет, что сделаешь это. А также, что больше никогда не причинишь вреда кому-либо из моей семьи и близких. Взамен… Я отпущу тебя. И отдам тебе то, зачем ты пришёл.

Актив молча взирал на колдунью, обдумывая её слова. Как не погляди, а рвать жопу ради того, чтобы вернуться обратно к Гидре с подарочком, чтобы его вновь усадили в кресло, стёрли память, а затем заморозили, ну никак его не прильщало. Более того, звоночек, что всегда просыпался, когда очередной новый и не квалифицированный куратор брался выдавать ему задания, опять начал раздражающе позвякивать где-то за левым ухом. Старк говорила о каких-то вампирах? Актив не знал, что это, но если оно было чем-то сродни этим ведьмам, шансов у него практически не было. А последнее, что наотрез отбивало у него всякое желание сотрудничать — так называемый «непреложный обет». Ох, не добро звучат эти слова… Из воспоминаний того-который-Баки Актив узнал, что значит клятва, и ведьма перед ним никак не может быть столь глупа, рассчитывая, будто из чистой «порядочности» он пойдёт на верную смерть. Что приводит Солдата к простому умозаключению — выбора ему не оставляют.

Мысли привычно выстроились в простую и привычную цепочку уравнения с простым исходом, с которым Солдату, как правило, всегда приходилось мириться, ведь у оружия, вещи, нет мыслей, желаний, стремлений. Он уже успел расцепить зубы, чтобы ответить, но… вдруг что-то заставило его прикусить язык. Цепочка, точно кегли, была разрушена сбившей их аки шаром идеей.

А что, если нет?

Если он откажется, его убьют? Или опять прикуют к стене и закроют на неопределённый срок? Тогда в чём разница? Согласись или откажись он, по сути, для него результат будет тем же. Разница только в тюремщике и тюрьме. Для него же не будет свободы, Гидра наверняка ищет его или следы его кончины и, не найдя последних, наверняка уже разыскивает его по всему миру, так что, выйди он отсюда, его поимка будет лишь вопросом времени, а сыворотка сама по себе ему и даром не нужна. Да и…