— Ну, поехали? — чуть нервно спросил Авидайл?

Остальные ответили согласными кивками.

* * *

С приходом лесных обитателей всё окончательно пошло кувырком. Если до того я имел хотя бы смутное представление о том, что и зачем делать, то теперь окончательно наступил хаос. Шквал атакующей магии, звериный рык и щелканье челюстей насекомых, бушующий шторм тысяч столкнувшихся Воль и враги, тысячи врагов вокруг — всё это девятым валом захлестнуло меня и едва не утопило. Однако едва не считается — хрен я так просто сдохну!

Удар глефы рассекает пополам здоровенную, закованную в хитиновую броню тварь, стоящих позади него существ сжигает лезвие пламени, что сорвалось с острия, а я уже бросаюсь дальше. Какие-то корни, прочностью не уступающие легированной стали, пытаются сомкнуться вокруг меня, но я быстрее. Вскочив, я бегу прямо по корням к стволу и начинаю осыпать его ударами глефы, из которой вырываются языки пламени. Дендроид ревёт от боли, ветви начинают беспорядочно хлестать во все стороны, но он уже труп — потеряв концентрацию, он не удерживает заклятие, защищающее его от моего озера магмы, и воя от ужаса вспыхивает и сгорает.

Не теряя времени, я продолжаю бой — мой рукотворный филиал ада весьма сильно помогает мне, заставляя врагов тратить силы на то, что бы не сгореть. Сотворённая мной магма не желает мирно течь по земле, постоянно взрываясь гейзерами и пытаясь уничтожить всё, до чего может дотянуться. Кажется, я случайно сотворил чудовище — у озера явно есть некий примитивный, звериный разум, который толкает его пожирать в своих объятиях всё живое.

К сожалению, оно не подвластно мне — некое подобие жизни в него вдохнул не только я. Окончательная гибель тысяч представителей высшей расы и нечто, что сотворили коллективно некроманты, смешалось с моей магией и породило это неуправляемое нечто. Хорошо хоть, меня сжечь не пыталось, признавая во мне некую родню — а может, просто не обращало внимание от обилия куда более просто добычи вокруг, кто знает. Во всяком случае, действия магмы обретали всё более осмысленный и упорядоченный характер — отчего хаоса на поле боя становилось лишь ещё больше.

Побоище шло уже третий час. Не знаю, что было с Тайным и штурмовавшей его ратью, ибо мне каждый миг приходилось биться за свою жизнь. Я растратил не просто большую часть своих сил в предыдущем бою — нет, как раз таки запасы энергии пополнить в этом огненном аду мне было несложно. Но вот моё энергетическое тело уже попросту выдохлось и не было способно на подвиги. Говоря простым языком — я банально слишком сильно устал, так что приходилось ограничиваться глефой, техниками усиления и ускорения и не слишком энергозатратными атаками. Даже воззвать толком к Мистериям Огня не мог — не выдерживала энергетика.

И потому я просто рубился в бесконечном потоке врагов. Совсем уж от Мистерий я тоже не отказывался, но использовал их силу весьма скупо и ограниченно, ровно столько, сколько было нужно для каждой отдельно взятой атаки. Это неплохо тренировало контроль, но вот уж до чего мне сейчас не было дела, так это до контроля.

А затем, в какой-то миг, мир замер, и мы услышали разгневанный рык, от которого у меня душа ушла в пятки, ибо я узнал бы этот голос и среди миллиарда иных:

— Как вы посмели, черви?

Не знаю, к кому он обращался, но я бы обосрался на месте этих бедолаг. Ибо голос принадлежал самому Хунну. А затем я услышал ответ.

— Потому, что иначе ты погубишь наш народ! — спокойно произнёс Бельсигард.

— Хуннусы — это я! — гневно возразил голос, от звуков которого затряслось мироздание.

— Ты лишь хранитель, защитник и наставник, но никак не правитель и уж тем более не весь народ! — ну куда же без моего предка с его шилом в жопе. — Эту силу тебе дали мы, и дали с целью спасти наш народ. План возрождения и мести рухнул, и пора это признать. Хочешь ты того или нет, но мы сделаем, как решили!

А затем мир… Не знаю, как это описать. Он на несколько мгновений посерел, лишился всех красок, а затем вновь вернулся в нормальное состояние. И, наверное, к каждому в этот миг пришло понимание — Башня необратимо изменилась. Неизвестно, как именно, но кардинально и бесповоротно. И первым признаком этого стало значительно увеличившееся количества Духа в атмосфере.

— Что ж, — зло проговорил Хунну. Глас, каждый звук которого произносил различный голос, звучал особенно жутко. — Пусть будет так. Но отныне и впредь вы лишитесь всякого влияния на это поколение.

— Как скажешь, Великий.

А в следующий миг я и стоял в толпе растерянных людей, рядом с нашим лагерем в топях.

— Мой последний подарок, малых Рус, — услышал я голос Авидайла. — Надеюсь, ты сумеешь вырасти и прийти в Центральный Мир. Я буду ждать тебя и остальных там.

А затем чувство, которого я раньше даже не замечал, чувство присутствия моего великого предка, пропало. Что произошло? О чём шла речь? Я не знаю. Но видимо, ответы на все вопросы отныне и впредь придётся добывать, полагаясь исключительно на себя. Детство кончилось, взрослые уехали по своим делам…

Конец