«Допустим, — продолжил диалог Михаил, хотя понимал, что идет по опасной дорожке. — Но ты так и не ответил на мой вопрос, почему я должен тебе верить?»

«Просто потому, что у нас с тобой, как ни странно, общие цели, — с охотой пояснил Скипер, — Если ты отпустишь меня, я помогу тебе одолеть твоего пленника».

«С чего бы такая забота?» — не поверил ни единому слову Михаил.

«С того, что я сам хотел бы занять его место», — беззастенчиво признался Скипер.

«И вывести на землю орду чудовищ?» — зажимая зубами загривок, напомнил Михаил.

Ему все меньше нравился этот мысленный диалог, отнимавший немало сил.

«А можно обойтись без дешевой пропаганды и вульгаризации? — обиделся Скипер. — Разве ты не проходил информационные технологии и не знаешь, как создается образ врага. Я всего лишь хотел отведать яблок из Ирийского сада, а на меня ополчились все обитатели Верхнего мира, объявили чуть ли не источником зла. У всех у нас есть свои цели и слабости. Я же не спрашиваю, зачем ты с таким маниакальным упорством пытаешься защитить от неизбежного чужую жену, к тому же принадлежащую к тонкому миру. У тебя есть прекрасная семья, верная подруга, родители, очаровательный малыш. Ты мог бы, в полной мере используя свой дар обеспечить им всем безбедную жизнь. Но коли ты уж ломишься напролом через тонкие миры, я готов посодействовать в твоих поисках. Я много лет живу в Нави и знаю, где находится заклятый дуб».

Всего на секунду Михаил засомневался, а может быть, все-таки Скипер говорил правду: насчет дуба он ведь точно знал. Но как принять помощь лжеца, для которого не существует клятв и обещаний?

«Мое дело — предложить, твое — согласиться или отказаться! — неожиданно бодро отозвался Скипер. — Именно из-за неумения договариваться и идти на компромиссы такие, как ты или Андрей Мудрицкий никогда не придут к власти, а мы будем править всегда!»

Он сделал неуловимое движение, поднимаясь, на ноги и одновременно сбрасывая противника, и Михаил, который в миг сомнения ненадолго ослабил хватку, не удержавшись, полетел куда-то вниз в разверзшуюся под ногами бездонную яму.

Хотя Михаил, катившийся кубарем, а кое-где скользивший по почти отвесному, казавшемуся бесконечным склону, изо всех сил тормозил падение, приземление вышибло из него дух. Хорошо еще, что более крепкий и приспособленный для лазания по деревьям и прогулок по горам скелет медведя уберег от перелома позвоночника. Впрочем, за время беспамятства облик тотемного предка его покинул. Михаил очнулся на дне циклопических размеров глубокой ямы от холода и от того, что сверху кто-то сбрасывал землю, методично закапывая эту неизвестно когда и как появившуюся западню.

Впрочем, Скипер, прежде чем выманил противника из охранительного круга, имел время подготовиться и теперь просто решил его похоронить.

«Ну ты же сам отверг мое предложение победить хозяина Нави и править миром вместе, — проникло в мозг напоминание. — Коли не хочешь мараться, полежи там внизу, он покуда в зеркале посидит, а я уж с его вотчиной управлюсь, как смогу».

«А если твой хозяин выберется?» — мысленно озвучил Михаил тот сценарий, которого и сам больше всего боялся.

Хотя общение не доставляло ему никакого удовольствия и отнимало последние силы, он вступил в этот малопродуктивный диалог, чтобы потянуть время и хотя бы встать и осмотреться. Все тело болело, в голове мутилось, но вроде бы руки-ноги остались не только целы, но и свободны. Скипер не успел его связать, к тому же возиться с путами при помощи копыт ему было явно несподручно. Поэтому Михаил кое-как принял вертикальное положение и даже ощупал стены своей могилы, ожидаемо оказавшиеся почти отвесными.

«Какой он мне хозяин?! — обиделся Скипер, которого явно тяготила необходимость кому-то подчиняться. — Мы с Бессмертным равны и по хитрости, и по силе. У вас это называется сейчас партнерство».

«Когда приходится мириться, сотрудничать и копить силы, дожидаясь благоприятного момента, чтобы сбросить другого, желательно чужими руками», — не упустил случая поддеть его Михаил.

«Что-то в этом роде, — миролюбиво согласился Скипер. — А если Бессмертный выберется, пусть попробует доказать, что я не ратовал за его освобождение, не рисковал, пытаясь поквитаться с обидчиком и гонителем. Я и яму покажу», — добавил он, высыпая на голову своего пленника еще пару центнеров земли.

Михаил едва успел посторониться. Это Скипер ему, можно сказать, оказывает честь, хороня заживо, как Перуна. Только, к сожалению, он не сын Сварога и не умеет метать молнии. Да и то сказать, молодой громовержец в своем земляном плену тоже на целых триста лет впал в мертвый сон.

«Много бы он выбрался, если бы к его братьям и отцу не прибежал его Буря! — обиженно промычал Скипер. — Просчитался тут я, не подумал, что богатырский конь в подземном стойле сумеет вырасти и двери выбить. Да и то Сварожичам, чтобы меня одолеть, пришлось принимать облик вещих птиц, над мыслями которых я, как и говорил, не властен».

Родные Перуна, возвращая его к жизни, помимо мертвой и живой воды добыли священную сурью. Родители Михаила не могли даже помочь Вере исцелить полученные сыном в поединке с Бессмертным раны. А мертвая и живая вода, которую предлагал Водяной, в нынешней беде точно не помогли бы просто потому, что Михаил отправился в путь один.

Он с тоской подумал о верной дудочке и шаманском плаще, оставшихся наверху вместе со всей одеждой и снаряжением, среди которого, между прочим, имелись крепкий нож, колышки для палатки и даже веревка. Облик предка-тотема, конечно, давал силу и мощь, но теперь, когда он исчез, Михаил застрял бос и наг в глубокой яме, а сверху сыпались все новые и новые центнеры земли.

Скипер, зараза, все рассчитал, взял его на пушку и теперь мог не просто праздновать победу, но и по своему усмотрению распоряжаться его шаманским достоянием.

«Нужно мне больно твое достояние, — обиженно отозвался зверь. — Я к нему даже притронуться не могу, так жжется. И я, между прочим, тебя не обзывал».

«Только собираешься прикопать у дороги», — хмыкнул Михаил, пытаясь выбраться из засыпавшего его почти что по пояс грунта и увязая в рыхлом перегное и торфе.

Приходилось выползать плашмя, точно из трясины, но сверху продолжала сыпаться земля, и мелькнувшая было надежда подняться по образовавшейся горе, как брошенная в водоворот пробка, таяла с каждой новой грудой.

«Не без этого, — отозвался Скипер, продолжая методично забрасывать яму. — На войне как на войне. Кажется, так у вас, людей, говорится. Я много интересного перенял, пока под Кавказскими горами томился до того, как Бессмертный меня на свободу выпустил».

«И за это ты ему служишь?»

«Я же сказал, что мы партнеры! — напомнил Скипер, сталкивая вниз целую тонну, к счастью, не на голову Михаила. — Но долг и в самом деле приходится отрабатывать. Стал бы я иначе перед каким-то ящером прогибаться».

Кое-как вытянув из земли ноги, Михаил с тревогой глянул вверх в ожидании новой груды, которая, возможно, станет смертельной. Хорошо, что яма получилась большая, а в грунте почти не встречалось крупных камней, хотя несколько булыжников, попавших по спине и рукам, наградили его новыми синяками и ссадинами. Ребра, кажется, при этом уцелели, однако перевести дух толком не удавалось. На зубах скрипел песок, а на языке ощущался привкус отвратительной гнилой горечи, более докучливой, чем плесень. Хотелось немедленно прополоскать рот, но в яме было сухо, а сверху, источая тяжелый кладбищенский запах разлагающейся органики и вытягивая из тела остатки тепла, сыпались лишь новые порции земли.

«А, как Перуна, почтить меня железной крышкой не судьба?» — из последних сил сохраняя самообладание, поинтересовался Михаил.

«Почтить, скажешь тоже, — явно запыхавшись, отозвался Скипер. — Я и его прикопать сначала хотел, только он из земли выбирался куда проворнее и ловчее тебя. Все-таки сын Неба, а не просто мимоидущий колдун. Поэтому и пришлось изобретать срочно железную дверь с крепкими засовами и камнями сверху заваливать».