— Заткнись, Райан. Ты ни в чем не виноват. — Он дернул плечом, сбрасывая руку напарника и встал с места. Затем повернулся и спросил:
— А мне точно можно с тобой базу? А то, может, я там буду лишний.
В этот момент они оба услышали приближающийся гул вертолёта.
— Что за глупости, я не улечу без тебя! — выпалил Райан, вскакивая и хватая рюкзак. — Быстрее, на крышу и подадим сигнал, что мы здесь!
На ватных ногах Алекс последовал за ним. В ушах шумело, но не от двигателя подлетающего вертолёта, а от потрясения, в котором он все ещё пребывал. Все случилось так быстро, что мозг отказывался верить в происходящее. Вот они выбегают на крышу высотки, Райан размахивает зажженным сигнальным огнём. Алекс обессилено стоит и наблюдает, как вертолёт, кружа над улицами, наконец разворачивается к ним и, словно в замедленной съёмке, приближается. Глаза залепляет снег, шапку срывает ветром и куда-то уносит. Вертолёт опасно балансирует в нескольких десятках метров от них. Райан что-то кричит людям в кабине, те машут в ответ и тоже что-то кричат. Вертолёт снижается настолько, что Алекс уже может разглядеть лица пилота и одного из солдат. Тот кричит и показывает пальцем куда-то позади них. Алекс оборачивается и видит, как дверь слетает с петель и на крышу, толкаясь и застревая в проёме, вперемешку с ошмётками мебели высыпают заражённые. Вероятно, шум вертолёта окончательно раздраконил их, и они, оглохнув от рева, слепой ярости и голода, всё-таки поднялись наверх по лестнице и проломили баррикаду…
Райан и солдат из кабины стреляют в толпу. Ему что-то кричат, но Алекс не слышит: он бежит к Райану, к опустившемуся предельно низко, но так и не рискнувшему сесть вертолету, но снег залепляет лицо, ноги предательски подкашиваются. Райан зовёт его по имени, но вой ветра и шум двигателя заглушают его крик; вместо этого из белой мглы слышится хищный лязг зубов и протяжный нечеловеческий вопль. Кто-то бросается на него, валит на землю, вцепляется зубами в шею, но лишь оцарапывает ее, другой хватает его за ногу и пытается прокусить ткань штанов; яростно стрекочет автомат, хватка ослабевает; он ползет к вертолету, к Райану, вцепившемуся в шасси и протягивающему к нему руку. Видит, как сопротивляющегося напарника в четыре руки затягивают в кабину, как что-то кричат, как вертолёт, взревев, начинает подниматься выше. На снег капает чья-то кровь: кажется, это его собственная. В глазах темнеет, он успевает увидеть, как кидаются заражённые вслед за улетающим вертолетом; кто-то даже умудряется залезть по головам и уцепиться за шасси, но его быстро снимают выстрелами из кабины.
«Я не улечу без тебя»
Алекс, не ощущая ни боли, ни эмоций, успел подумать, что у него есть несколько мгновений, прежде чем заражённые переключат своё внимание с вертолёта на него, и что он очень хотел бы, чтобы все случилось быстро и безболезненно. Он повернул голову к парапету и, оставляя за собой кровавый след на стоптанном снегу, пополз к краю крыши, желая только одного: добраться до бездонной пропасти прежде, чем голодная толпа доберётся до него самого.
========== 11 ==========
— Але-екс! Стойте, куда, он же ещё там!!! — Райан кричал и вырывался, пока солдаты затаскивали его в кабину улетающего вертолёта.
— Хокинг, не дури! — орал на него сержант. — Его укусили, ты сам видел! Его уже не спасти!
— Нет! — задыхаясь, Райан не мог отвести взгляд от едва шевелившейся маленькой чёрной фигуры позади разъярённой толпы заражённых, тянувших руки к вертолету. — Он уже давно укушен… давно! У него иммунитет!
Сержант и рядовой в кабине переглянулись.
— Что ты сказал? Да сядь уже, Райан! Выпадешь нахрен! — рявкнул сержант. — Итак дефицит с пилотами.
— У него иммунитет, он не заразится! У него шрам от укуса, я сам видел! Нельзя его там оставлять, слышишь? — выпалил Райан и со всей дури забарабанил в кабину пилота. — Да разворачивай вертолёт, придурок!!!
— Разворачивай, Гловер, — вдруг скомандовал сержант. Райан издал облегчённый стон. — Забираем второго. Готовьтесь!
Вертолёт описал изящную дугу в воздухе, разворачиваясь над высокими шпилями даунтауна. Злополучная крыша, где остался Алекс в компании заражённых, снова замелькала в нескольких десятках метров от них. Райану казалось, что прошла вечность с того момента, когда он очутился в кабине; но Алекс был ещё жив, судя по тому, как он хватался за парапет. Несколько сгорбившихся фигур уже спешили к нему, остальные ещё следили за вертолётом. Что он делает? Неужели не слышит вертолёт? Он хочет спрыгнуть?
Райан схватил за автомат и принялся яростно палить в живое рычащее месиво внизу. Хлопья снега, казалось, успевали пропитаться кровью ещё до того, как касались крыши. Заражённые падали, словно подкошенные, когда пули пробивали их черепа. Остальные же раненые яростно вопили и толкались друг с другом, не в силах достать врага.
— Я не буду здесь садиться, — прокричал пилот. — Доставайте его как хотите!
— У меня есть верёвка! — осенило Райана.— Я спущусь, и вы нас обоих поднимете!
— Ладно, валяй, — дал добро сержант и вновь принялся палить по заражённым. Кажется, они наконец начинали заканчиваться: с лестничной клетки они сначала выскакивали десятками, а теперь лишь по двое-трое. На крыше успела вырасти целая гора мертвяков, когда Райан наконец поднял полуживого Алекса на борт вертолёта. Тот слабыми пальцами хватался за воротник напарника, из его лодыжки и шеи сочилась кровь.
— Все хорошо, — повторял Райан, затаскивая его в кабину. — Я же сказал, что не улечу без тебя…
Тот прохрипел что-то невнятное и закрыл глаза. Райан прижал его голову к своей груди и съёжился на полу кабины. Черт возьми… он чуть не опоздал. Все как-то неправильно. Этот день должен был быть совсем другим! На сердце его скреблись кошки. Он понятия не имел, что делать дальше. Пока что хотелось, чтобы вертолёт летел и летел, чтобы не приземляться и не думать, как вести себя дальше и что делать со всем, что он натворил.
Сержант Хартман и рядовой, ранее незнакомый ему, сидели в другом конце кабины, недоверчиво косясь на них. Райан заметил, что сержант держит оружие таким образом, чтобы в случае чего быстро взять их на прицел. Уголки рта дрогнули в горькой усмешке. Их было сложно винить… Он засучил рукав куртки на безвольной руке Алекса и продемонстрировал им шрам. Сержант Хартман сощурился, разглядывая тонкое запястье, покачал головой.
— Коммандер Флокстон охренеет, когда узнает, — сказал он. — Смотри, Хокинг, случись что — отвечать будешь головой.
— Так точно, — поворчал Райан. Рядовой все ещё настороженно выглядывал из-за спины сержанта.
Путь к базе занял долгих три часа. Сержант расспрашивал Райана о том, что произошло с ним, с его вертолётом, почему тот так долго не выходил на связь и кто этот парнишка, в которого он так вцепился. Райан рассказал все, что знал, не упомянув разве что о своей связи с Алексом. Рассказал о своём неудачном прыжке, о потере памяти и почти полном ее восстановлении, об их приключениях в городе. Кратко рассказал историю друга, при этом почему-то ощущая себя предателем. Что-то он делал не так, только еще не мог понять, что именно — и это даже не касалось их отношений. Сержант Хартман слушал с интересом. Райан не успел спросить его о делах на базе: вертолёт уже летел над океаном, снег давно прекратился, а впереди маячил внушительных размеров авианосец, ставший после Заражения одним из немногих убежищ для выживших. Пилот Гловер запросил разрешение на посадку, кратко сообщив об итогах миссии и о том, что на борту человек с предположительным иммунитетом к заражению.
Население базы «Вашингтон», в которую превратился впоследствии авианосец, состаяло примерно на треть из военных, моряков и командования, а остальные — гражданские, среди которых также были врачи и даже пара ученых. Главными, естественно, были военные: именно они первыми начали искать и эвакуировать тех немногих выживших, встреченных ими на материке.
Алекс застонал и открыл глаза, словно чувствуя приближение к человеческой обители. Вертолёт уже снижался над широченной палубой, на которой уже стояло несколько подобных ему машин, а так же пара небольших истребителей. Остальная часть палубы, не занятая взлётной полосой и площадками, была заставлена домами-фургонами и военными палатками.
