Место, где вальсировал наш бронебойный проводник, похоже на равномерно размазанную по дну тарелки, кроваво-фиолетовую кашу со вкраплениями костей. Уходящие вдаль колеи представляли из себя такую же чудную смесь цветов и запахов.

Лежит неподалёку, раскинув мощные ноги, разорванный взрывом джагер. И грудой навалены вокруг десятки тел. Мёртвых уже окончательно.

Док, тем временем, совершенно игнорируя окружающие красоты, бодренько потопала вперёд, не отрываясь от бумажек, в которые непрерывно глазела с момента посадки в транспорт. Что у неё там такое, интересно? Залипает, как пират на карту сокровищ! Заглянула через плечо и ничего не поняла. И впрямь, схема непонятная. Похоже на план эвакуации из здания, только пометки на нем – вот прямо как из пиратской карты, упомянутой мною выше. И цифры какие-то еще. Хм… и написано что-то, явно на латыни. Кажись, мы не за документами приехали, а золото добывать. Хотя, может эти бумаги – и есть драгоценность. В наше время возможно все.

Часть бойцов живого коридора, стоящих впереди, даром времени терять не стали. Переглянулись, пожестикулировали друг на друга и поскакали вперёд, скрывшись в дверях здания, стоящего особняком от остальной разрухи. Черт знает, что там было раньше, похоже на штаб какой-то. Или офис. Короче, контора казенная, молью и известкой пропахшая. Надеюсь, скелета секретарши внутри нет?

Мы остановились, дожидаясь сигнала. Краем глаза уловила движение за спиной – бойцы живого коридора сомкнули ряды, закрывая нас собой и бдительно зыркая по сторонам. Молодцы. Вот где самообладание на высоте, завидую даже. У меня поджилки до сих пор ходуном ходят, а они спокойные, как танки!

В это время один из ушедших вперёд выглянул наружу, и дал сигнал двигаться. И, спустя минуту, мы уже входили в пустоту и тишину заброшенного здания. Как я и предполагала – конторно-офисного типа. Вот только к запаху известки и пыли, примешивались здесь едва уловимые ароматы плесени, гниения и смерти. Стало холодно, невзирая на теплый китель и разгрузку, и я поспешила догнать Дока, которая неудержимой улиточкой топала куда-то по обветшалым коридорам, так и не подняв глаз от странной своей карты.

А путь наш завершился, натурально, у дверцы со знакомой каждому аббревиатурой «WC». Несколько бойцов, шедшие впереди, переглянулись, и по одному скользнули внутрь. Я растерянно остановилась за спиной Дока. Их что, на базе не пустили душу облегчить? Или диарея разыгралась на нервной почве? Однако, серьезные глаза доктора и совершенное спокойствие сопровождающих настораживали. Или у них так принято, или поход в туалет – не то, о чем я подумала.

Один из ребят, тем временем, выглянул в коридор и приглашающе махнул рукой. Док едва заметно склонила голову в ответ и шагнула внутрь. Я поймала болтающуюся на расшатанных саморезах ручку и вошла следом, недоуменно озираясь. Кабинки, местами разрушенные раковины, вентиляция без решетки, потрескавшийся и кое-где осыпавшийся кафель. И что тут особенного?

Впечатлила безмерно разве что наша охрана у стен, расположившаяся едва ли не почетным караулом. Я даже споткнулась при виде такой картины – не хватает только парадных мундиров, туша и аплодисментов. Королева Софья на приеме у президента, картина маслом на холсте! Правда, в роли президента – таракан на стене. Раздавленный. Бойцы, в ответ на комментарий о том, что мне еще не приходилось с такими почестями в туалет ходить, зафыркали, сдерживая смех и даже поаплодировали негромко. Док тоже улыбнулась и, отодвинув одного из ребят в сторону, подошла к раковине в углу.

В это время, с улицы донесся визг, прозвучавший намного ближе всех предыдущих. Я вздрогнула, оборачиваясь и вскидывая лук. Несколько человек, парой секунд раньше, выполнили тот же маневр, поднимая оружие. Визг повторился, и тут же, монотонно и гулко заработал в той стороне пулемет, застрекотали автоматы. Что-то взорвалось, раскатив во все стороны многоголосое эхо, и все затихло. Мы замерли, настороженно вслушиваясь в тишину, как вдруг пара кафельных квадратиков над раковиной, которые осторожно ощупывала доктор, громко щелкнули и отвалились, выпуская наружу приборную панель и маленькую камеру на гибком тросе.

Дальнейшее слегка напомнило мне сюжет типичных фильмов о супергероях и их секретных лабораториях, находящихся в самых неожиданных местах.

Механический глас из преисподней вежливо попросил нашего гения вирусологии приложить руку к панели сканирования, показать в объектив глазки, затем камера осветила ее с ног до головы странным, синевато-зеленым светом и спряталась внутрь стены.

– Добрый вечер, доктор Филатова. Доступ разрешен.

И кафель под ногами дрогнул, зашатался и сдвинулся с места, открывая взгляду люк в полу. Я испуганно ахнула, в последний момент отпрыгивая в сторону. Бойцы запереглядывались, на всякий случай не опуская автоматы. Док ухмыльнулась, что-то нажимая на панели управления и передразнила:

– Добрый ве-ечер, доктор Филатова. А если бы что-нибудь замкнуло внутри и система меня не узнала, вечер был бы еще более добрым!

– Это в каком смысле? – осторожно поинтересовалась я, и, заметив движение внизу, на всякий случай отодвинулась от квадрата в полу еще на пару шагов.

– В прямом, – улыбнулась Док, наблюдая, как из недр люка поднимается широкая площадка лифта, – Поджарило бы всех нас как следует, вот и все…

Я икнула, чувствуя, как зашевелились на голове волосы:

– Да-а уж… Спасибо, что предупредили заранее!

– Всегда пожалуйста, моя дорогая, – весело отозвалась Филатова, – И чего ты распушилась? Не поджарило же!

– Док, хватит запугивать молодежь! А ну, посторонись!

Входная дверь тихонько хлопнула, пропуская еще пятерку бойцов, взглянув в смеющиеся глаза одного из которых, я с трудом подавила вздох облегчения. Живой. Вернулся. Хвала небесам!

Смайл, ловко обогнув подозрительный провал в полу, приблизился к нам. Осмотрелся, с интересом заглянул в отверстие, откуда подмигивала индикаторами камера и едва заметно коснулся меня плечом, будто успокаивая.

Я нерешительно потянула его за рукав:

– Ну, что там?

– Где «там»? – спокойно уточнил он, весело покосившись на меня, – Если на улице, то мерзко пахнет, куча мусора и дождик, кажется, собирается…

– Не ерничай, – тихо попросила я, – Много, да?

Наставник резко повернул голову, вглядываясь мне в глаза. Я даже попятилась от неожиданности – желтоватые зрачки глядели ярко, горячо и строго, словно Смайл готовился принять экзамен у нерадивого студента.

– Пятеро, – наконец отозвался он, отворачиваясь, – Это немного?

– Много. Даже один – много.

– Верно… Док, все готово?

Окончание большого рейда

Эти части у меня не получается писать весело, как бы не старалась. Может, сказывается усталость и пережитые часы ужаса. А может, что-то сгорело внутри, и регенерировать пока не может. В любом случае, учитывая все, что творилось в этот день – шутки будут не особо уместными. Поэтому продолжу, как могу…

Я не вижу смысла описывать, как мы, в несколько партий, спустились на узкой платформе в темную глубину шахты лифта. Как выпрыгивало из груди сердце, когда площадка толкнула в ноги и рывком пошла вниз. Как открылся нашему взгляду огромный тоннель, похожий на станцию метро и мы разбрелись по сторонам, изучая, проверяя и осматривая. Ящики, сумки, куча брошенного прямо на бетонном полу оборудования. Но ни крыс, ни пауков, ни других обитателей подземелья вокруг не видать. Это насторожило меня в первую очередь.

– Тут пахнет склепом, Док, – озвучил мои мысли Смайл, внимательно разглядывая ход, в который уводили старые, слегка тронутые ржавчиной, рельсы, – Неприятное местечко… Стоп, а там что такое?