Почему парень вздумал переходит дорогу в неположенном месте - сие навсегда осталось для Янека покрыто мраком. Правда, дорога в тот день была почти пустынна, и казалось бы, можно было смело двигаться следом за будущим кандидатом на Олимп... Если бы не одно "но" - из бокового проулка на главную дорогу неожиданно вырулил грузовик, и по всему можно было догадаться, что парень этого грузовика вообще не только не учел, но даже и не видел, потому что он даже не пытался ускориться, чтобы избежать столкновения.

   Парень резал себе напрямую, между тем как грузовик с каждой секундой сокращал расстояние между собой и неосторожным пешеходом на 8 метров. Позабыв о собственной безопасности, Янек кинулся спасать свое сокровище. Вероятность успеть была ничтожной, но разве Янека в тот миг могло хоть что-то остановить? И совершенно неважно, что надеяться он мог разве что на чудо - важно, что чудо произошло, и непонятно каким образом он не только выбил парня из-под самого колеса на газон обочины, но и сам ухитрился приземлиться рядом. Словно какая-то неведомая сила перенесла их обоих из рокового места через бордюр дорожного полотна.

   - Ч-черт, как Вам это удалось? - изумленно пробормотал "самородок", бестолково вертя головой, словно пытаясь понять, в состоянии ли он ей шевелить.

   - Представления не имею, - ответствовал Янек, принимая вертикальную позицию. - Ну-ка, молодой человек, подайте мне руку, если Вам не трудно, конечно.

   И как ни парадоксально это могло прозвучать, но в голове у него что-то щелкнуло: если парень сейчас подаст ему руку, то и договориться с ним удастся. Руку парень подал.

   - Я знаю тебя, ты в переходе играешь, - продолжил Янек диалог, когда они оба встали и принялись отряхиваться.

   - Я пою, - угрюмо возразил "самородок".

   И Янек с облегчением понял: они договорятся. Суперкостюм он тем же вечером возвратил Крокодилу.

   - Ну как? - поинтересовался изобретатель необычного облачения. - Впечатляет?

   -Угу.

   - А то! Ведь функционирует, эге-ж?

   - Очень даже. Дал бы поносить подольше, а то поманил - и отбираешь.

   - Нельзя. Я еще не довел его до полного шик-блеска. Эффект пока временный и нестабильный. Как доведу - сделаю по комплекту для каждого из нас.

   Эх, даже без суперкостюма такого половодья ощущений, как на том новогоднем балу в до боли знакомом актовом зале Пединститута Янек не испытывал уже давно. Организаторы мероприятия постарались выжать из себя все, что могли - даже в смысле интерьера. Похоже было, что они опустошили все антресоли и кладовки сотрудников, чей возраст перевалил за пятьдесят. Кое-какие несоответствия, конечно же, имелись, вроде светодиодных фонариков на гирляндах, но это были мелочи, как и пышная разноцветная мишура на головах и шеях присутствовавшей в зале публики.

   Но главным был, разумеется, не интерьер - главным было то, что они справились. Им удалось расшевелить публику, то есть никто не скучал. Ну, или почти никто. То есть Янек вполне честно мог после концерта дать в своей газете восторженный отзыв о возвращении из Америки старой группы в обновленном составе.

   И все было бы даже прекрасно, если бы на том балу Янек не вспоминал Ласточку - однако он, разумеется, не вспомнить ее не смог! Костюмированный бал сыграл с ним злую шутку - Янека снова "накрыло". После второго номера он глянул в зал - и едва не схватился за сердце. Прямо напротив сцены, облокотясь на спинку стула, стояла Она - в той самой простенькой маечке из "ириса" и совой на цепочке, висевшей в виде кулона, которые так ей шли и так выделяли ее из всех ее подруг, облаченных в дорогой кримплен и бархат с люрексом.

   И прическа была ее любимая, Ласточкина, и цвет волос совпадал. Янек мог бы поклясться даже насчет сережек-капелек в ушах - он их угадывал даже не видя.

   Янек понимал, что это безумие, что это не может быть она, потому что такое невозможно. Потому что никакое чудо не могло бы законсервировать одного-единственного человека в облике, который тот имел 30 лет тому назад. Что как бы хорошо его любимая ни сохранилась, однако напяливать на себя маечку с голыми руками она бы все же не стала, потому как имела вкус и понимание того, как бы это смотрелось на фоне пятидесятилетней кожи. То есть что даже будь Ласточка действительно здесь, но облачилась бы она более соответствующе здравому смыслу, чтобы не выставлять себя на посмешище, как это делают некоторые молодящиеся старухи.

   И Янек внимательно осматривал толпу, когда была не его очередь петь, но никого похожего на тот образ, который он пытался сконструировать, в зале явно не было. Мало того, взор его неизменно возвращался к девушке, что напоминала ему о его молодости и утраченных иллюзиях.

   Разумеется, чем больше он всматривался в эту девушку, тем больше уверялся, что никакой ошибки не было, что приковавшие его внимание фигура, волосы и прикид несомненно принадлежали уже вот этому поколению, то есть совершенно иной особе. И что взволновала его только пустая оболочка без содержания, потому что его время навсегда кануло в Лету и уже не вернется никогда, как он ни пыжься... Но сердце верить в это упрямо не желало.

   Девочку уже кто-то приглашал на танец... и слезы сами собой навернулись Янеку на глаза, и голос предательски дрогнул, так что он едва не "запорол" дуэт со Стасом... Он справился с собой, конечно, но целый вечер не сводил глаз с той девушки и играл только для нее.

   - Ты сегодня был в ударе, - сказал ему Стас после концерта. - Ты пел так, что даже меня мороз по коже пробирал.

   - Это из-за нее, из-за Ласточки, - отвечал Янек хмуро. Он уже пришел в себя и вполне адекватно воспринимал окружающий мир, несмотря на количество залитого внутрь алкоголя. - Разве ты ее не заметил?

   - Девочку, что отпадно ломала шейк под "One Way Ticket"? Конечно же заметил. Но она ведь не Ласточка, и даже почти наверняка не ее дочь. Ты же отлично помнишь, что их семья - это потомственные врачи, и что у них "шаг вправо, шаг влево - считается побег".

   - А прикид?