- А рост тут при чем?
- А при том, что никто из нас не великан, и смотреться на фоне див модельного размера мы будем весьма комично.
Все четверо помолчали.
- Значит, безнадежно? - спросил, наконец, Стас угрюмо.
- Ну, не совсем, - сказал Крокодил. - Насчет одного концерта я могу договориться - есть у меня в нашем пединституте знакомый ректор, и я могу предложить ему оформить Новогодний бал-маскарад в стиле "ретро" с приглашением нашего ансамбля в качестве живой музыки и оплатой в виде фуршета после мероприятия. И рецензия после будет в янековой газете - это все исполнимо, причем без особого напряга или капвложений. Репетировать можно у меня в гараже - то есть тоже не проблема. Но вот с подтанцовкой и харизматичным солистом - тут, боюсь, мы пролетаем.
- Ну, я могу поискать по тусовкам кого-то, кто согласится вместо отдыха или конкретного заработка целый вечер развлекать публику ради туманной перспективы быть замеченным, - криво усмехнулся Янек.
- То есть такие еще остались? Не вымерли как мамонты и способны поддаться на твое обаяние? - в голосе у Михайло прозвучал неподдельный интерес.
- Остались-то они остались, но нам нужен не абы кто, а талант-самородок. А вот с ними большая напряженка... Впрочем, есть у меня пара вариантов на примете... Только вряд ли кто-то из них согласится... А как хотелось бы!
<p>
6.</p>
<p>
Пес</p>
Нельзя сказать, чтобы впуская пёселя в свою квартиру, Семен четко представлял себе, что он делает. Ничего подобного - это был мгновенный порыв, один из тех, которые совершаются людьми неосмысленно, и в которых они потом чаще всего раскаиваются. Так и Семен. Ему трудно было отказать песику в приюте после того, как он имел неосторожность с ним пообщаться. К тому же пес слишком уж не походил на других представителей своей породы - не в смысле того, что он был метис, а потому что вел себя излишне разумно.
В общем, на уличного пес не походил никак. Так отчего же он сразу же потащился за Семеном, ведь домашние собаки очень преданы своим хозяевам и чужих не признают? А Семен это лохматое недоразумение уж точно никогда не видел - не было никого похожего у его знакомых, вообще не было.
Этот собакен был среднего размера - роста в холке около 45 см, весь черный, кроме белой грудки, с высокими острыми ушами и острым взглядом внимательных глаз.
Проблема была еще в том, что в холодильнике у Семена ничего не было подходящего для собак, какого бы пола или возраста они ни были. Костей он в морозилке не держал, и никаких игрушек, которые бы можно было безопасно погрызть, под диваном у него не валялось. А между тем в любом случае псинку следовало чем-то кормить - не сейчас (если вспомнить про колбасу), так утром... И, кстати, это был последний повод попытаться еще раз от того избавиться.
- Идем-ка прогуляемся, - обратился Семен к этому то ли "дворянину", то ли ошибке заводчика.
Пес вопросительно посмотрел на него и отрицательно покачал головой.
- То есть, ты не хочешь вообще ничего? - удивился Семен.
Собакен снова закивал, на этот раз сверху вниз.
- Никаких вкусняшек? - последний вопрос Семен задал уже для контроля. Ему стало интересно, в какую сторону закивает собачья морда на этот раз.
Но необычный пёсель кивать вообще не стал, а просто улегся возле двери, загораживая выход из квартиры и, легонько ударив пару раз хвостом по полу, неподвижно замер, как меховая игрушка.
Это было достаточно выразительно и донельзя уморительно. Пожав плечами, Семен разделся, разулся и сунул ноги в домашние тапочки.
- Видишь, в грязной обуви у нас здесь не ходят. Как быть с твоими лапами? - обратился он к наглому лохматому пройдохе - а в том, что перед ним пройдоха, сомнения у него отпали напрочь.
И в самом деле, пёсель молча поднялся и, профланировав к двери в санузел, замер возле нее в позе ожидания. Семен засмеялся - ему ничего не оставалось делать, как открыть вышеуказанную дверь и пригласить пса под душ.
Купался тот с явным удовольствием, и даже хозяйственным мылом себя позволил намылить без проблем. Блох, кстати, на нем не проявилось ни одной - в общем, впечатление было такое, словно бездомная жизнь не оставила на нем ни малейшего следа.
Да и после помывки он вел себя словно дрессированный в каком-то особом питомнике для благородных собак - ни разу не попытался вскочить на диван или на кресло - нет, улегся на ковре возле стола, а когда Семен организовал ему подстилку из старого одеяла, послушно перешел туда. Мало того, как оказалось, он знал некоторые команды типа "Сидеть!" или "Место!".
Сказать, что Семен был покорен - это было не сказать ничего. Он был в шоке! Кончилось тем, что он решил не обращать на пёсика никакого внимания и заняться тем, что его всегда успокаивало - разбором собранной сегодня мелочи по сортам. Высыпав то, что осталось после покупки колбасы и банки пива на стол, он задвигал кругляшками на манер фишек, отправляя десятирублевики к десятирублевикам, а пятаки к пятакам (ну, и т.д.), пока палец его не наткнулся на странную монетку - вообще полный нестандарт.
Изумлен он не был, такое ему попадалось - бывало, что кто-то в кофр бросал не только российскую мелочь, но и прибывшую неведомыми путями из-за рубежа, но здесь случай был пооригинальнее. На одной стороне монеты было написано: 25 рублей, а на другой вместо герба была надпись старо-славянской... не вязью, нет, просто шрифтом, знакомым Семену из церковных книг. Красивыми буквами, но несколько непривычного начертания, и потому плохо читаемыми.
Впрочем, разобрать было можно. К чему Семен и приступил.
