— Он немного усмехнулся. Считаю это полноценным смехом, когда речь идёт о твоём отце.

Марселла покачала головой, но выглядела слегка успокоенной.

— Это мое решение, — настаивала она.

— Так и есть. Только твое решение. Твой отец только сказал, что даёт свое согласие, если ты захочешь выйти за меня замуж. И ты согласилась.

— Да, — прошептала она, снова смягчаясь.

Я не мог в это поверить.

Когда позже я вернулся домой с Сантаной, и она свернулась калачиком в лежанке у окна, которую я купил для нее, я почувствовал, что медленно вхожу в эту новую жизнь.

***

В тот же вечер я был приглашен на ужин в особняк Витиелло.

Это было чертовски странное чувство, когда я ступил на порог дома Луки Витиелло. В моем воображении он всегда казался дьявольским логовом, но это место, конечно, роскошное, как черт, имело домашний уют и постепенно начинало казаться знакомым.

Все еще казалось нереальным находиться под одной крышей с Лукой Витиелло. Я столько лет убивал его в своих фантазиях, что наше внезапное перемирие все еще не остыло. Только у такой, как Марселла, была сила сводить вместе таких мужчин, как мы. Для такой девушки, как она, мужчина готов на все. Я уж точно. Мой отец умер от руки ее отца, а мой дядя умер от моей руки по ее приказу. О моей любви к этой девушке говорило то, что я ни о чем не жалел. Убийство моего дяди доказало мою любовь к Марселле, и я бы убивал его снова и снова, если бы она попросила меня.

Дверь открыла их экономка. Обычно это делала Марселла, вероятно, чтобы держать меня подальше от ее отца и брата.

— Я пришёл на ужин, — просто сказал я.

Экономка окинула меня критическим взглядом. Мое решение надеть черные джинсы и черную рубашку с закатанными рукавами, очевидно, не вызвало у нее одобрения.

— Хозяева ожидают вас в каминном зале.

Я подавил желание закатить глаза. Конечно, в доме был каминный зал. Несмотря на то, что я встречался с Марселлой более шести месяцев, я никогда не заходил в дом дальше фойе и один раз в гостиную. На лестнице стоял Валерио и ухмылялся. Неудивительно, ведь он был Витиелло, с которым я ладил лучше всего.

— У тебя большие проблемы.

Я поднял бровь, но он не стал уточнять. Я последовал за экономкой через фойе и по коридору к деревянной двери. Она постучалась. Амо открыл дверь через пару секунд, выглядя настолько хмурым, что можно было подумать, что мы отмечаем чью-то кончину, а не мою помолвку с его сестрой.

Он кивнул мне в знак приветствия, прежде чем открыть дверь, чтобы я мог войти. Внутри на широких кожаных креслах сидели Лука и Маттео. Выражение их лиц было чуть менее враждебным. Маттео встал и протянул мне темно-янтарный напиток.

— Ты счастливый ублюдок.

— Я знаю, — сказал я, принюхиваясь к жидкости. — Это ваш способ избавиться от меня?

— Яд не мой стиль, — сухо сказал Лука.

— Он предпочитает душить людей голыми руками, — прокомментировал Маттео. Затем подмигнул и кивнул. — Давай, пей.

— Я знаю, что он может сделать своими руками, — произнёс я и одним глотком опустошил стакан.

На вкус это было хуже, чем самогон, который Гуннар гнал для клубных праздников. Краткий момент тоски быстро прошел, затем я поборол желание закашляться от жгучего чувства, прокладывающего путь по моему пищеводу.

Лука кивнул, будто я прошел тест, выпив. Мужику было за сорок, но он все еще выглядел так, словно мог выбить дерьмо из большинства парней или задушить их голыми руками, как любил замечать Маттео.

— Садись, — сказал Лука, указывая на пустое кресло напротив.

Я опустился. Амо наблюдал за мной, сузив глаза, но глаза Маттео все еще блестели с оттенком веселья.

— Итак, — начал я, оглядывая трех мужчин Витиелло. — Почему я здесь?

— Ты собираешься жениться на Марселле, рано или поздно.

— Рано. Мы хотим связать себя узами брака в следующем году.

— Год на организацию свадьбы такого масштаба приведет всех в ужас, — сказал Маттео с ухмылкой.

— Что за масштаб?

— Марселла моя единственная дочь. Она из рода Витиелло, так что, конечно, у нее будет грандиозное торжество с сотнями гостей.

— Хорошо, — сказал я.

Честно говоря, я никогда не думал о самом торжестве.

— Но сначала нам нужно сделать помолвку официальной. Опубликовать заявление и так далее, — сказал Лука.

— Черт, ты так говоришь, будто это какое-то деловое мероприятие.

— В наших кругах брак это своего рода деловое начинание. Это используется для укрепления семьи и установления мира.

— Пресса, вероятно, все равно будет плести свои собственные истории, как она это делала последние шесть месяцев.

— Возможно, — согласился Маттео.

— Вы обсуждали вопрос о фамилии? — спросил Лука.

— Какой вопрос? Это традиция брать фамилию мужа. — судя по их выражениям, это не то, чего они хотели. — Но ты не хочешь, чтобы Марселла взяла мою фамилию.

— Марселла Уайт не имеет такого же звучания, как Марселла Витиелло, тебе не кажется? — сказал Маттео с кривой ухмылкой.

Черт. Они ожидали, что я возьму их фамилию? Ад замерзнет раньше, чем это случится.

— Ты говорил с Марселлой?

— Я изложил ей свои опасения, да, — сказал Лука.

— Будет чертовски жаль, если она откажется от фамилии, которая обладает такой силой, ради твоей, — пробормотал Амо.

Возможно, они были правы, но я бы не принял фамилию Витиелло и не хотел, чтобы у моей жены была другая фамилия.

— Мы с Марселлой обсудим это. В конце концов, это наш брак, — твердо сказал я.

Если я позволю, Лука, вероятно, будет контролировать все аспекты нашей с Марселлой жизни, а этого точно не произойдет.

— Обсудите, — милостиво сказал Лука.

— Теперь перейдем к самому интересному, — сказал Маттео, его улыбка стала шире, что никогда не было хорошим знаком и могло быть только по одной причине.

Я поднял брови.

— Угрожаешь отрезать мне яйца и засунуть их в рот, если я когда-нибудь обижу Марселлу?

Амо засмеялся, и даже Лука на мгновение изобразил намек на улыбку, прежде чем его выражение лица потемнело от предупреждения.

— Это станет началом очень мучительных часов для тебя.

Раздался стук. Когда дверь открылась, не дожидаясь разрешения Луки, я знал только трех человек, у которых хватило наглости сделать это. Одна из них, Ария, шагнула внутрь, ее взгляд быстро остановился на мне, словно проверяя, цел ли я, прежде чем переместиться на Луку.

— Я думала, мы должны были поужинать все вместе?

В ее голосе прозвучал намек на возмущение.

— У нас просто был короткий разговор с Мэддоксом, — сказал Лука.

— Нам нужно было убедиться, что твой будущий зять получит достойный прием.

Ария вздохнула. Она встретила мой взгляд.

— Надеюсь, они не были слишком грубыми.

— Я выжил, — сказал я с улыбкой.

Лука поднялся на ноги и подошел к жене.

— Если он когда-нибудь обидит Марселлу, ты первая попросила бы меня убить его, признайся.

Лицо Арии оставалось добрым, когда она ответила:

— Да, но это не имеет значения. У Мэддокса нет намерения причинить вред Марселле, верно?

Несмотря на ее доброе лицо, ее вопрос почти напугал меня больше, чем Лука.

— Я даже не мечтаю об этом.

— Хорошо. — она сделала приглашающий жест. — Почему бы тебе не присоединиться ко мне, пока я накрываю на стол? Марселле еще нужно пару минут, чтобы подготовиться.

Лука нахмурился, очевидно, ему не понравилась идея, что я останусь наедине с его женой. Я закатил глаза. Я практически его зять, в какой-то момент он должен сгладить недоверие.

— Конечно, — сказал я, уверенный, что другого приемлемого ответа на приглашение Арии не существует, и абсолютно уверенный, что это еще одно испытание, которое я должен пройти: поговорить с матриархом клана Витиелло наедине.

Может, она не показывала этого так открыто, как Лука, но Ария не меньше заботилась о своей дочери.