Александра подошла к зеркалу. На ее плече, обнимая его крыльями, сидело маленькое чудо. Желтые, драконьи глаза смотрели на нее изучающе.

Внезапно погас свет. Через мгновение, совершенно беззвучно, рядом возник Алекс. Она оказалась в кольце сильных рук, макушку согрело теплое дыхание.

– Выход сами найдете? – хрипло спросил мастер-гном. Когда они шагнули за порог, услышали удаляющийся бас: – Береги принцессу.

Потом наступили будни. В первый же вечер они отправились в знакомый салон. Дверь оказалась закрыта, вывеска исчезла. Соседи удивились, услышав о тату-салоне.

– Вот же гном. Обманул все-таки. – Злость и обида смешались в душе Алекса. Теперь это казалось ему делом принципа. – Город большой. – Полный отчаянной решимости отправиться в другой салон, Алекс потянул Александру из двора.

Она остановила его:

– Я тебе верю. Только ты не торопи меня. – Помолчав, неожиданно для себя предложила: – Пусть моя птица будет нашей тайной.

В этот вечер они гуляли по улицам Пушкина, сидели на летней веранде кафе и Александра рассказывала, что ее бабушка, Полина Матвеевна, родилась в далекой сибирской деревне. Приехав в Ленинград, бабушка влюбилась в его пригороды. Город Пушкин она называла “любовью с первого взгляда”.

Она так ярко описала бабушку, что Алекс уже страшился встречи с будущей строгой родственницей. – Родственницей? – подумал он с удивлением, пытаясь привыкнуть к этому слову.

Александре передалась бабушкина страсть к этому городу. Здесь ощущалось уютное величие и каждый камень дышал стариной. Она знала здесь все: улицы, укромные пушкинские дворики. Ее покоряла особая притягательность дворцов и парков.

Они шли по Леонтьевской улице. Дошли до угла Средней, свернули налево к Оранжерейной.

– Вон в том доме случилась забавная история с императором Николаем Павловичем. – Александра указала на двухэтажный дом. – В конце его царствования здесь учредили Царскосельское Общественное Собрание.

– Вряд ли хозяину дома тогда было смешно. – Алекс взял ее за руку. Он словно боялся оторваться от нее.

– По-моему, Николай Первый не отличался сильным характером. Правил империей, но обижался на мелочи, из-за ерунды мог поссориться.

Болтая о пустяках, они дошли до парка. Она хотела показать любимые уголки. Они целовались на Сахарной горке4, скрытые густыми кустами цветущей сирени. Александра таяла от поцелуев. Голова кружилась от аромата цветов.

Потом они шли по Розовому полю5. Розы давно там не растут.

– Люди во все времена одинаковы. – Александра вздохнула. Заметив удивленный взгляд Алекса, она обвела рукой вокруг. – При Екатерине Второй здесь выращивали розы. Как думаешь, зачем она приказала поставить здесь вооруженных солдат? – Александра кивнула, заметив понимающую улыбку Алекса. – При Николае Первом розы здесь уже не росли, а солдаты по-прежнему караулили. Царь, обнаружив солдата с ружьем в чистом поле, удивился.

– Думаю, он удивился еще больше, когда ему сообщили причину, – Алекса развеселила эта история.

– Пойдем, я покажу, как с Большого каприза6 свалилась.

– Не надо показывать. – Алекс встревожился, придержал ее за руку. Ее пальчики такие нежные. У него все замирало внутри, когда они просто держались за руки.

– Не страшно, – засмеялась она. – В детстве мы с бабушкой здесь гуляли. Однажды я решила от нее спрятаться. Забралась на Большой каприз. Там высоко и все вокруг видно. Я даже испугаться не успела, когда сорвалась. Упала на телегу с сеном. Она как раз по Подкапризной дороге7 ехала. Дядьку, что на телеге сидел, чуть удар не хватил. Зато он довез меня до ворот. Пока мы ждали бабушку, он разрешил мне кормить лошадь яблоками.

Алекс удивлялся своему состоянию бесшабашной радости, возникающему всякий раз, когда он смотрел на Александру, то есть на Сашеньку. Ему страстно хотелось снова задать ей свой главный вопрос. Боясь отказа, он сдерживал себя, давая ей время привыкнуть.

Александра наслаждалась каждой минутой рядом с Алексом. Поздними вечерами ей совсем не хотелось расставаться с ним. Она видела – Алекс не обманывает. Она всегда различала ложь. Эта способность ее спасение и наказание.

В какой-то момент Александра поняла, она готова доверить Алексу все свои тайны. Когда она рассказывала о своих детских приключениях и смешных случаях в университете, он покорил ее добрым вниманием, искренним переживанием.

– Шовинист, – проворчал он сердито, когда она говорила о своем новом начальнике.

В субботу Алекс пригласил Александру в гости, на дачу. Обещал показать библиотеку его деда. На ее вопросительный взгляд улыбнулся и ответил:

– Хочу познакомить тебя с Игорем и Мариной. Ты их видела на балконе в наш первый веселый вечер.

Алекс заехал за ней ранним утром. Его огромная, черная, хищно-блестящая машина казалась пришельцем из иного мира в ее уютном, тесном дворике, среди старых пятиэтажек. Пока ехали разговор не клеился. В механическом монстре Александру охватили напряжение и подавленность.

Дача оказалась скромнее, чем она опасалась. Небольшой, старый, даже старинный, одноэтажный дом с мансардой под высокой, ломаной крышей. Бордовая метало-черепица и темно-коричневые стеклопакеты мирно уживались с толстыми стенами из красного кирпича девятнадцатого века.

Высокий, темно-зеленый забор смотрелся скромным на фоне соседей. Но внутри впечатляла плотная, живая изгородь из лохматых елей.

Друзья Алекса ей понравились. Большой, с озорным взглядом, беззаботно веселый Игорь наслаждался последними деньками отпуска. Марина, невысокая, смуглая, темноволосая, оказалась студенткой. Они общались свободно, по-доброму, по-домашнему.

Марина шутила, называла мужчин бездельниками и мальчишками. Забавно обижалась, жалуясь:

– Они медленно “варят” шашлык.

Их скромная компания успела опустошить нескромные запасы продуктов из холодильника, пока мальчики колдовали над мясом. Игорь, не отрываясь от дела, развлекал всех анекдотами. Казалось, в этом занятии он не знает усталости. Все смеялись до изнеможения.

Убрав улыбку с лица, Игорь сделал страшные глаза и произнес пугающим голосом.

– Знаете, какая история со мной приключилась?

Марина хихикнула. Алекс вздохнул и поднял к небу глаза.

– Расскажешь? – Оказалось только у Александры остались силы на любопытство.

Шашлык замечательно сочетался не только с коньяком или красным вином. Игорь обвел всех многозначительным взглядом и начал рассказ:

– Подняли нас по тревоге. Какой-то придурок позвонил и сказал про бомбу в Екатерининском дворце в Пушкине. Погода была мерзейшая: то ли дождь с мокрым снегом, то ли мокрый снег с дождем. Ветер с ног чуть не валил. Когда мы приехали, людей из дворца уже вывели.

Работаем. Проверили весь дворец, как положено. Все осмотрели – ничего не нашли. Вздохнули с облегчением. Стоим в Тронном зале. Домой собираемся. Красота, уходить не хочется. Светильники отражаются в зеркалах, на стенах позолота, паркет блестит и сияет.

Обычно я работаю в паре с кинологом. В тот раз кинолог и пес молодые попались, новички. Егор еще ничего, марку держал. А вот пес … Его Лис звали. Чепрачный красавец с рыжими подпалами. Так вот, пес словно спятил. Рычит, мечется по Тронному залу, будто гоняет кого-то. Это в пустом то помещении.

В ноябре рано темнеет. За окнами ветер ревет. Вдруг электричество отключилось. Мы – за фонарики. Оба разряжены. Пес рычит, носится.

Тучи развеялись. Из каждого окна лунная дорожка легла на паркет. От него лунный свет в зеркалах отразился. В зале так прозрачно, почти светло сделалось. Пес летит через зал. Вдруг ка-а-ак бу-у-умкнет. – Игорь хлопнул ладонью по металлическому подносу.