Переодевшись в черную футболку и серые треники, он усердно перебирает алкогольные напитки и пытается вчитаться в описание.

«В букете собраны цветочные оттенки, сладкая ваниль и свежесть цитрусов. В самом сердце вкуса четко ощущаются древесные нотки».

О, кажется, это довольно дорогущее пойло. Коньяк подарил Коко, вроде. Не помнит по какому поводу, но похоже в чем-то налажал. Долго не раздумывая, достает бокал, лед в форме кубиков и наливает коньяк за несколько тысяч долларов.

День сегодня был тяжелый. Перед глазами так и стоит образ убитой проститутки. Какой-то богатенький ублюдок-клиент с садистскими наклонностями переусердствовал с играми. За образом проститутки, стоит образ расчлененного трупа одного из их членов группировки. Кто-то им угрожал. Очередная смерть. Кажется, кожа Рана впитала в себя её запах и никак избавиться от неё не мог. Зато помогало отвлечься кое-что другое.

Точнее, кое-кто с ядовито-розовым цветом волос.

И как же он докатился до такого? Можно подумать, что ему в детстве нравилось смотреть на убийства и прочую расчлененку. Повезло же родиться в семье якудзы. Жизнь состояла сплошь из насилия. Другого он знать и не мог. Так что, стычки, конфликты, войны между бандами — в свое время им все воспринималось лишь в качестве развлечения.

Пока не встретил его.

Как только Мучё представил членам Поднебесья странного длинноволосого паренька с черной маской, Ран сразу же почувствовал подвох. И с тех пор начал пристально за ним наблюдать. Казалось, ничего неприметного из себя он не представлял: почти не разговаривал, тенью стоял за Мучё и в бою особо себя не показывал. Вот только чуйка Рана заставляла присмотреться к нему повнимательнее.

И не ошиблась. Когда Санзу вступил в ряды новой группировки Майки, то сразу стало понятно, что он та еще темная лошадка. Хайтани подозревал, что он прямо или косвенно причастен к исчезновению Мучё, вот только это его не совсем интересовало. Да-да, Мучё — товарищ, с ним общая история, но… Интерес вызывал лишь беловолосый парень со странными шрамами.

Под началом Майки он оказался тем еще безумцем. Готовым на все, даже на убийство, ради одного человека.

Одержимый, нелюдимый, скрытный, непредсказуемый и очень привлекательный засранец. И невероятно опасный. Чувствовалось в нем что-то до боли похожее и хотелось проверить. Проверить, потянется ли к нему верный пёс. И в то же время хотелось попробовать на вкус. Преданность к Майки очень осложняло задачу, но в то же время делало её чрезвычайно увлекательной.

Серая будничная жизнь Рана Хайтани разбавлялась ядовито-розовым оттенком.

Внезапно до его слуха доносится тихий неуверенный стук в дверь. Ран удивляется такому, потому что никого не ждал в два часа ночи. Младший брат вряд ли бы стал стучаться в дверь, только если бешено колотить по ней, когда проебёт где-то ключи.

Мужчина достает из-под стола спрятанный пистолет и бесшумно движется к стальной двери. Когда встает возле нее, то стук прекращается. Но через пару секунд повторяется — на этот раз увереннее и сильнее. Ран смотрит в глазок и с приятным удивлением обнаруживает за дверью Санзу; взвинченного, с бутылкой водки и явно под чем-то.

Любопытно. Какой черт его привел в такой час?

Не успевает он полностью открыть дверь, как сразу оказывается припечатанным к дверце шкафа в собственной прихожей. Бутылка водки с оглушительным звуком разбивается об дубовый паркет.

Зрачки Санзу расширены, а сам он очень чем-то раздражен. Довольно крепко держит его за горло, неприятно царапая ногтями кожу. Уже второй раз он его душит; фетиш такой, что ли?

— И тебе доброй ночи, — выдавливает Ран. — Что-то хотел?

Санзу бесится еще больше и хочет нанести удар по лицу, но Ран успевает перехватить руку.

Эх, какой же он неугомонный. Розововолосый пытается вырвать руку, но силы в нем похоже иссякают, и Хайтани успешно меняется с ним местами, плотно прижимая всем телом к дверце, чтобы тот не мог вырваться.

Санзу, однако, и не думает. Какое-то время испепеляет его ненавидящим взглядом и громко дышит, а затем делает немыслимое: прижимается в ответ, обвивая шею, и затягивает в страстный поцелуй, скользя горячим языком внутри. От такого поворота Ран даже теряется, но на долю секунды. В ответ мужчина подхватывает чужие бедра, не разрывая поцелуя, и жарко вжимает худое тело в противоположную стену. Кто знает, что на него нашло, но Хайтани чертовски рад, что его «окучивание» не прошло даром и верный бешеный пёсик сдался, поддавшись инстинктам. То, что он узнал его домашний адрес и припёрся сюда под трипом, уже победа. Пусть и заняло у него довольно много времени.

Как он и ожидал, Санзу очень пылкий и чувственный. Даже как-то чересчур: беспорядочно облапывает его тело, много кусается и, блять, постоянно трется об его стояк, требуя большего.

Когда Ран пару раз толкается стояком в него, то получает очаровательную реакцию в ответ: похоже, даже в таком состоянии он хочет остаться непоколебимым, со всей силы сдерживая стоны и царапая ему спину через футболку. Однако у него паршиво это получается, и Хайтани все же слышит наряду с тяжелым дыханием, как он стонет сквозь сжатые губы.

Просто тереться об друг друга стояками надоедает, поэтому Ран решает сделать следующий шаг: он, по-прежнему придерживая того за бедра, пытается расстегнуть ремень от брюк. Вот только зря похоже он делает это. Санзу как будто только сейчас приходит в себя и со всей силы отталкивает Рана, после чего опадает на пол. Прямо на осколки бутылки.

Сначала Хайтани даже не понимает, что произошло. Не понравился такой напор? Смотрит помутненным взглядом на осевшего парня и понимает в чем дело. Впервые за очень долгое время Ран чувствует укол совести.

Санзу же просто под действием наркотиков и алкоголя. Вряд ли вообще осознает, что творит. Если обычно он сдерживал себя под стимуляторами, то Ран подозревает, что ими одними здесь не обошлось. Тело парня скрючивает от боли, и Санзу в буквальном смысле катается по стеклу. На белой рубашке проявляется кровь.

Ну, пиздец. Не думал, что окажется в такой ситуации. Отчего-то бросать не хотелось, хотя обычно так и поступал с людьми. Кроме Риндо, конечно.

— Эй, ты как? — мужчина подсаживается рядом с Санзу, огибая осколки, и поворачивает чужую голову к себе.

Вау. Санзу плачет. Ладно, прям ночь неожиданных открытий.

— Что ты принимал? — спокойно интересуется Ран, слегка поглаживая по макушке. Странно так.

— Я…. Не помню, — выдавливает из себя Санзу. Выглядит он очень плохо. Почему только сейчас он это заметил? Похоже, со временем ему становилось хуже и хуже, но как всегда пытался держать в себе. — Я пойду.

Санзу пытается подняться на ноги, но Ран его усаживает обратно. Не хватало ему разбить лоб или чего-нибудь ещё. И так вся его спина в крови от осколков.

— Куда ты пойдёшь? — вздыхает Ран, глядя на свалившееся на него розововолосое чудо. Не так он планировал провести эту ночь, но не бросать же товарища в беде.

— Отвали, Хайтани, — более чётким голосом произносит Санзу. В бирюзовых заплаканных глазах отражается злость; и как только ему удаётся тратить силы на эмоции в таком состоянии. — Вызови мне такси.

— Чтобы ты потом под трипом прикончил кого-то? Ну, нет. Мне лишние проблемы не нужны, как и остальным.

Вообще-то даже самому себе тяжело признаться, что отпускать в таком состоянии не хотелось по совершенно другой и непонятной для него причине.

— Да мне похер, — откуда-то в Санзу появляются силы, чтобы подняться, и даже сделать несколько шагов к двери под насмешливым взглядом фиолетовых глаза. Хватает его ненадолго: снова падает на пол. Хотя бы не на стекло.

— Все, пошли в ванную, а то заблюешь мне квартиру.

На этот раз Санзу позволяет Рану подхватить себя, как котёнка, и отвести в ванную. Там его заставляют хорошенько проблеваться и Хайтани даже придерживает ему волосы, несмотря на сыпавшиеся угрозы.

После этого мужчина помогает ему обработать порезы на спине. Усадив недовольного Санзу на бортик ванной, Ран принимается аккуратно избавляться от осколков бутылки с водкой. Как странно, что такой садист, как Санзу, будет ныть и шипеть из-за того, что ему вытаскивают стекло.