– Жанна? Это вы? – Спросил я и услышал, что мой голос звучит, мягко говоря, неуверенно.
Но фигура просто стала удаляться, я быстро направился вдогонку и понял, что это она стояла спиной ко мне и уходит в конец палисадника. Мне пришлось еще открывать калитку, чтобы последовать за ней.
– Стой! – крикнул я, но она как будто не слышала. Я подумал, может она страдает лунатизмом или ей просто плохо, и она не хочет говорить и приостановился… А она зашла в сарайчик, сбитый из досок, который служил когда-то дровницей, а сейчас был вроде кладовки для сельхозинвентаря и всяких старых вещей. Я пошел следом и открыл дверь сарая, но там было темно как в пещере. И… я струсил в этот момент, потому что просто не знал, как себя вести, я был готов к тому, что она выпрыгнет и напугает меня, а потом засмеется. В принципе, это было в ее стиле, мы мало общались у нас было мало общего, но она была умна и у нее было хорошее чувство юмора, немного стервозное, как сказали бы многие, но хорошее.
Я постоял некоторое время вглядываясь в темноту, еще раз сказал громко: – Жанна?! Но так и не дождавшись ответа я не переступил порог, а тихо закрыл дверь и быстро пошел назад в комнату. Там я взял фонарик, который у меня был для вечерних прогулок и вернулся назад. Конечно, я в сарае никого не нашел и вернулся назад в дом, но постучав в дверь ее комнаты я услышал сонное: – Филипп? Что случилось? Затем послышалось шуршание, и она открыла дверь вся заспанная, наспех накинувшая халат и щурившаяся от только что включенного света. – Ты почему не спишь? – спросила она меня. Холодный пот выступил у меня на спине, если она спала здесь, то кого я видел пять минут назад в палисаднике? Но я наивно решил не будоражить ее и сказал: – Извини, я просто завтра рано поднимаюсь и поздно приду, могу попросить тебя купить мне в магазине кое-что… Тупее отговорки конечно сложно придумать, но это единственное что пришло мне в голову в тот момент. – Конечно, оставь список, я все куплю – сказала она и закрыла дверь прямо у меня перед носом.
– А потом был второй случай, когда я выпил с коллегами на работе по поводу моего трудоустройства и пришел поздно – это случилось через день, что я там увидел – Вы читали в моем дневнике…
– Да, сказала Инга. И здесь у меня, как психолога много вопросов, точнее наоборот – все понятно. Если я правильно помню молодая одинокая женщина… эээ… простите, удовлетворяла свои сексуальные потребности, но в конечном итоге, она видимо хотела вам понравиться… как вы думаете? – это была провокация от Инги, она хотела увидеть его реакцию. Если у него были с ней сексуальные отношения он должен себя чем-то выдать, а если они были – то это меняет дело, впечатлительный влюбленный молодой человек может многое насочинять, к тому же, кто его знает какие мухоморы он там курил. Но Филипп никак не отреагировал на это он сразу перешел к следующему событию.
– Да, возможно – ответил Филипп на ее вопрос – но вы ведь читали что произошло на третью ночь?
Для Инги это был важный маркер, понять его реакцию на эти события и возможно определить правдивость и степень вменяемости Филиппа, ведь именно с этого момента, с третьей ночи если верить дневнику начались сверхъестественные события…
Вы читали книги Карла Юнга? – спросил Филипп, зная ответ – Он говорил, что ему когда-то снился сон о том, как он шел во тьме со свечой в руках. Эта свеча символизировала его «я», его сознание, и оно является тем единственным светом, который отделяет его от безумия и мрака. Так вот, я был на грани, где моя свеча могла потухнуть навсегда, но, слава Богу, она только меркла на короткое время…
***
Из дневника Филиппа Фостова
Я увидел, как она шла все дальше и дальше в лес, двигаясь в одном темпе. Но, спустя несколько сотен метров, каждый шаг стал даваться ей все труднее и труднее, в итоге, она просто застыла в неподвижной позе. А я остановился возле большого дерева, опасаясь, что она заподозрит мою слежку за ней. Она простояла так некоторое время, возможно, около минуты, но мне в тот момент казалось все пять. И вдруг, она как будто то ли присела на корточки, то ли наклонилась, то ли в землю вросла – сложно было понять по силуэту ночью на лесной тропе… Я медленно начал подходить к ней, слыша свое тревожное дыхание, и вместе с моим приближением к ней во мне пропорционально поднимался ужас, заставивший мое тело двигаться резкими движениями, я как будто вздрагивал с каждым шагом.
И когда я уже был в паре метров от нее и уже собирался назвать ее имя, как то, что казалось ее силуэтом взметнулось вверх. О, Боже! Я думал мое сердце не выдержит такого испуга, я почувствовал, как шапка у меня на голове поднимается вверх вместе с волосами – никогда не испытывал ничего подобного. В лицо мне ударил поток воздуха, и я услышал легкий хлопок, а за ним еще один и еще, а силуэт обрел очертания того, что заставило меня сразу выдохнуть и снизить шок – сова. Это была гребаная сова! Она вылетела прямо у меня из-под ног и растворилась в темноте. «Совы не то, чем они кажутся» – всплыло у меня в голове из далекого детства. Я достал фонарик из кармана, так как перспектива быть замеченным меня уже не пугала. Я смотрел по сторонам растерянный и напуганный, мой разум пытался судорожно понять: «Жанна пришла сюда и стала совой? Или как еще объяснить эту чертовщину…» Но я не стал долго думать над этим, важнее для меня в тот момент было убраться оттуда поскорее.
***
– И что вы сделали утром после этого? – спросила Инга – понимая, что Филипп сыграл замечательно (по всем невербальным признакам он говорил правду), «но почему тогда, черт возьми, ты не сбежал оттуда на следующий день?» – мелькнуло в голове у Инги. Но озвучивать подобные мысли она не стала, лишь корректно перефразировала предыдущий вопрос. – Вы помните, как прошел день после этого события?
– Я проснулся, ее не было дома, я пошел на работу, думая, что делать дальше… были разные мысли, первая среди них – убежать, но, поймите, я был в таком состоянии, как будто грань между сном и реальностью стерлась и мне было очень страшно, что я схожу с ума, но и поверить в то, что моя хозяйка умеет превращаться в сову я тоже не мог…
Я поговорил с ней вечером, после работы, как будто ничего не было. Я набрался смелости и спросил: ты случайно лунатизмом не страдаешь?
– Я – нет. – последовал ответ.
– А кто страдает? – спросил я, услышав такой ответ.
– Наверно ты, – сказала она и улыбнулась, помешивая какую-то кашу в кастрюле на плите.
– Не пугай меня! Что ты имеешь ввиду?
– Ты ведь ходил куда-то вчера…
– Да, я гулял перед сном, – я пытался всеми силами не выдать что следил за ней, пытаясь узнать куда ходит она, но во мне пульсировала тревога.
– Смотри осторожно, не заблудись – сказала она, подмигнув мне и пошла в свою комнату, а я так и остался стоять…
– И вы не пытались больше ничего выяснить? – спросила Инга уже прямо.
– Вы не понимаете… Я был там, как во сне, когда ты бежишь, но стоишь на месте, или хочешь кричать, но слышишь лишь собственный шепот.
У меня несколько раз было желание поговорить с ней жестко и конкретно, но как только я видел ее, моя уверенность стиралась как мел с доски, и я просто принимал жалкие попытки что-то выяснить. К тому же это все было в купе с усталостью и страхом за свое психическое здоровье. Я не мог в то время поверить, что причина моих состояний она… Более того на тот момент я даже не уверен, что видел ее уходящий в лес. Возможно, она мне мухоморов в еду подсыпала…
На этом их прошлая беседа подошла к концу, Инге было над чем подумать. Рефлексия Филиппа была адекватной и высокой, выше среднего, то есть он понимал, как его истории смотрятся со стороны. Но, что-то было не так… и Инга поймала себя на мысли, что она, как наверно и Филипп, тоже боится услышать правду… Вдруг, он преступник, который убил человека и сидел в тюрьме все это время, а потом придумав историю, чтобы забыть негативный этап своей жизни – при этих мыслях Инга решила, что ей пора прерывать сеанс, так как это попахивало бредом уже с ее стороны.
