Эти слова были последней каплей. Я был готов разорвать сестру в клочья. Ее игры совершенно мне не нравились, но оторваться от столь желанных девичьих уст было не в моей власти.

С особой страстью этот нежный, невинный поцелуй перерос во что-то большее. Все сильнее и сильнее впиваясь в губы, мы забыли о той осторожности, что сдерживала нас еще минуту назад. Теперь мы, словно одно целое, и ничто на свете нас не остановит. Лорен нежно растрепала мои волосы. Я инстинктивно обвил ее изящную талию, одним движением пересадив к себе на колени. И было в этом поцелуе что-то такое сладкое и запретное, что влекло меня еще больше, заставляло поддаться и совсем потерять рассудок. Как хотелось остаться с ней наедине, без посторонних глаз! Спрятать ее в своих объятиях и никогда не отпускать.

– Браво, вот это поцелуй! Молодцы, ребята! – услышали мы радостные возгласы.

– А то! Мой парень и не на такое способен, – победно хмыкнула Эмма.

Какого черта я должен терпеть ее выходки, причиняющие боль Лорен? Я знал, чего она добивается. Таким способом сестра еще раз хочет напомнить, что Конорс никогда не станет моей. Еще пару дней назад я хотел и вовсе исчезнуть из ее жизни, а теперь сам же целую влюбленную девушку. И спрашивается, кем я для нее буду после этого?

Видимо, целуясь, мы просидели дольше положенного, смакуя последние мгновения. Что-то подсказывало, что оно не скоро повторится, и я нехотя отстранился от столь желанных и податливых губ, возвращаясь с небес на землю.

Лорен продолжала сидеть, боясь пошевелиться. Она противилась верить, что все хорошее осталось позади. Когда она открыла глаза, я смог прочесть, что ей этого недостаточно. В тот самый миг я мог беспрепятственно читать ее мысли, которые совпадали с моими.

Лорен

Кажется, этот поцелуй окончательно выбил меня из колеи, и уже не было никаких сомнений, что я безнадежно влюблена в юношу, у которого есть девушка.

«Целуй ее так, как целуешь меня. Я разрешаю…» – эти слова назойливо звучали у меня в голове.

Мне хотелось плакать от бессилия и невозможности что-то изменить. Бокал за бокалом – и вскоре вместо красного вина я почувствовала вкус горького виски. Осушив залпом содержимое, я скривилась и потянулась за бутылкой, чтобы налить очередную порцию. Я надеялась, что хоть таким образом смогу унять жгучую боль.

– Лорен, тебе уже хватит! – Сын крестной настойчиво выхватил бутылку из моих рук.

– Алекс, посмотри на себя, это тебе хватит. – Я потянула алкоголь обратно к себе.

– Нет уж, сегодня ты побила все рекорды…

И он победил. Алекс забрал у меня бутылку и развалился рядом на диване.

– Да, Лорен, сегодня ты зажигала, – похвально бросил мне Сэм. – Не ожидал от тебя такого.

Откинувшись на спинку кожаного кресла, я зажмурилась, понимая, что действительно слегка перебрала с алкоголем.

– Нужно проводить ее домой! – выдвинул идею Питерсон.

– Правильно, нам пора, – послышался пьяненький голосок Алекса. – Спасибо, ребята, мы хорошо посидели, но уже поздно, так что лучше мы пойдем… – с этими словами он попытался подняться на ноги, но у него не получилось.

– Куда ты пойдешь? – рассмеялась Эмма. – Да ты пьян не меньше ее.

– Нет, я трезв, как стеклышко.

Алекс обессилено принял горизонтальное положение.

– Тернер сегодня ночует у меня на диване, – подшутил Сэм и толкнул приятеля в бок.

– Ладно вам, я проведу Лорен. Мне несложно.

Сильные руки обхватили меня за талию, помогая подняться на ноги. Я обессилено уткнулась носом ему в плечо, вдыхая пряный запах мужского одеколона. Николас бережно вывел меня в прихожую и помог надеть пальто. Голова кружилась, перед глазами все плыло; если бы не крепкие объятия Питерсона, я бы упала.

– Николас, ты уйдешь? А кто тогда проведет меня? – Саммерс выбежала вслед за нами.

– Эмма, не устраивай сцену, – раздраженно фыркнул он, переходя на шепот. – Ты же прекрасно знаешь, что дойдешь до дома сама.

– В последнее время ты стал ко мне слишком холоден и груб.

– Да ладно! Может, мне стоит всем рассказать, что на самом деле тут происходит?

– Отлично! Вперед, рассказывай! Я посмотрю на тебя, когда все назовут тебя лжецом. Лучше бы сказал мне спасибо.

Николас метнул в нее ненавистный взгляд.

– Поговорим об этом дома, Эмма, – сказал он, выводя меня на улицу.

И снова резкий укол ревности: у них есть свои секреты. Но самыми обидными для меня были его последние слова. Нет нужды соперничать, все и так уже давно стало на свои места. Они – идеальная пара. И, наверное, мне стоило радоваться, что на сегодняшнем вечере я стала победителем. Питерсон пошел провожать меня. Не свою любимую девушку, а именно меня. Но спрашивается, чему тут радоваться? Если ночевать он вернется к ней, они помирятся, и снова у них воцарится идиллия. А я так и буду вспоминать тот случайный поцелуй, который произошел не по его собственной воле. Он целовал меня так, как целует ее, и только потому, что она разрешила.

Как только мы вышли на свежий воздух, и прохладный ветерок подул в лицо, мне моментально стало легче. Алкоголь больше не задурманивал разум, и я могла рационально мыслить.

– Прости, Эмма сама не понимает, что говорит, – принялся оправдывать тот свою девушку. – За столько лет, прожитых на земле, она так и не научилась держать язык за зубами.

– Тебе не стоит извиняться. Ваши отношения никак меня не касаются, так что, пожалуйста, избавь меня от этого разговора. Я все понимаю: типичные ссоры. Скоро все наладится, вот увидишь!

Питерсон как-то странно покосился, и в ту же секунду я почувствовала, что мои щеки залились румянцем.

– Ты даже не представляешь, насколько ты заблуждаешься.

Я не стала с ним спорить.

– Знаешь, не нужно меня провожать. Я в порядке и спокойно смогу дойти сама, – принялась отговаривать я его от этой затеи. – Возвращайся лучше к Эмме. Я чувствую себя неловко, потому что частично ваша ссора произошла из-за меня.

– На улице темно. Как же я могу позволить такой красивой девушке блуждать в одиночестве, да еще и вечером? Какой я после этого джентльмен?

– Николас, правда, тебе не стоит об этом беспокоиться…

– Это не обсуждается! – не дал тот возможности договорить.

Ну и как можно с этим поспорить, когда мне самой хотелось, чтобы этот красавчик хоть на один вечер стал только моим и провел меня до дома, как парень свою любимую девушку.

– Не могу не сказать, что ты сегодня выглядишь неотразимо, – не удержался он от комплимента.

– Спасибо…

Повернувшись, юноша ужаснулся:

– Боже мой, Лорен! Да ты же вся замерзла! Твое пальтишко такое тоненькое…

Я почувствовала, как холодный северный ветер закружил в воздухе и забрался мне под платье. Да, на улице сыро и противно, но я не обращала на это внимания, потому что рядом был Он – Николас.

– А как же ты? У тебя же нет куртки…

– Не нужно так сильно волноваться, – отчеканил тот, – я закаленный.

Не успела я возразить, как на моих плечах оказался его теплый кожаный жилет, который он ни разу не снял за весь вечер. Неуверенно подняв глаза, я так и застыла, не в силах оторвать взгляд от юноши. В первый раз за все это время я почувствовала его до боли близким и домашним…

– А знаешь, я ведь не врал, когда говорил, что хочу узнать тебя. Расскажи мне о себе.

Шагая вдоль нескончаемой аллеи, мы невольно забрели в парк, освещенный фонарями. Ко мне возвращались воспоминания нашей первой встречи, и я улыбалась, искренне наслаждаясь этим мгновением.

– Что ты хочешь знать, Николас?

– Все, – кратко повторил он сказанные днем слова. – Но, думаю, лучше начать с самого начала… Алекс же тебе не брат, но почему тогда вы живете вместе?

Этот вопрос кольнул меня в самое сердце. Неужели он приревновал?

– Вообще, я из Лондона… – уклонилась я от прямого ответа.

– Почему нужно было из столицы переезжать сюда, в Браун?