С отцом никогда не был настолько близок. В моем детстве он с утра до ночи работал, потом учился и работал я. Каждый жил в общем-то сам по себе, а мама была тем самым связующим звеном, что объединяло всех нас. И когда ее резко не стало… сначала я не осознавал, дорога сюда, похороны, суета первых дней… потом я вернулся в Москву, и настало самое сложное: научиться жить как прежде, но без мамы. И вот тогда подумал об отце, о нас обоих. И решился на этот с виду безумный поступок: на время вернуться, чтобы быть рядом с ним. Полгода небольшой срок, а там будет видно.

Естественно, Марина отказалась идти в ресторан, демонстративно так, чтобы я понимал: это не из-за того, что ей не хочется, а потому что я повёл себя неуважительно.

Не уговариваю, молча собираюсь и уезжаю сам. Березин заказал столик аж на девять вечера, заведение явно новое и вполне приличное, правда, рядом почти вплотную ночной клуб, так что все время отирается народ, от которого не знаешь, чего ждать. Благо, у ресторана своя охраняемая парковка. Макс приходит с женой Настей, ей около сорока, миловидная блондинка, худощавая и добрая. Макс тоже обзавёлся ребёнком, его сыну сейчас одиннадцать, и он остался дома, как и моя дочь, которая не факт что разумнее этого мальчишки, судя по поведению.

На самом деле, посидели хорошо, выходим уже ближе к одиннадцати, возле клуба народу явно прибавилось. Макс закуривает, что-то рассказывая, я смотрю вперёд, на местную толпу молодежи. Рядом с клубом резко тормозит «Фольксваген», двери распахиваются, и на улицу вырывается громкая музыка вперемешку со смехом. Наблюдаю за вылезающими сначала с любопытством, потом с удивлением, а потом налетает злость. Злюка, близнецы, ещё какой-то парень и… моя дочь!

– Эй, Гордеев, – толкает меня в бок Макс, – на молодняк потянуло? А вон та в клетчатой юбке ничего. По крайней мере, вид сзади.

Хмурюсь, возвращаясь взглядом к клетчатой юбке. Злюка собственной персоной. И опять оделась, как школьница. Только очень порочная. Короткая клетчатая юбка, сетчатая кофта, под которой из одежды видна только темная полоска лифчика, тяжелые ботфорты на ногах и два высоких хвоста на голове. Ещё чупа-чупс в рот осталось засунуть для полноты образа. Что за психологические проблемы у неё в башке, если в половозрелом возрасте тянет выглядеть малолеткой?

Ладно, сексуальной малолеткой. Настолько, что Макс отметил именно ее, а не мою дочь, на которой вместо платья чёрный короткий лоскут, а каблуки на туфлях километровые. Раскрас, подозреваю, тоже боевой. Даже не знаю, кого хочу больше убить: Марину или Злюку, которая прекрасно знает, что я хочу отвадить дочь от этих парней.

К нам подходит Настя, берет Макса под руку.

– Едем? – задаёт вопрос.

– Да, ну мы погнали, Ромыч.

Мы пожимаем руки и прощаемся. Я медленно иду в сторону машины, наблюдая, как компания заходит в клуб. Когда машина Березина уезжает, меняю направление и топаю в сторону громыхающего и светящегося здания. Пропускают меня сразу, окинув быстрым взглядом. Внутри громкая музыка, довольно душно, сразу расстегиваю пару пуговиц на рубашке.

Прохожусь в толпе, присматриваясь. Дочь нахожу не сразу: их компания разместилась в самом углу за столиком, где уже были парни и девушки. Естественно, подходить к Марине не планирую, как и уводить из клуба, однако пристраиваюсь неподалёку, присматриваясь.

Злюка сидит спиной ко мне, один из близнецов закинул ей руку на плечи и что-то втирает на ухо. Она слушает его расслабленно, никакого стеснения. Чем больше наблюдаю, тем яснее понимаю: я дал маху насчет шведской семьи. Вижу прикосновения, жесты, реакции и понимаю, что они просто друзья, и ничего между ними никогда не было.

Понятно, почему Злюка так отреагировала на мои слова. Тру переносицу. Марина сидит ко мне полубоком, пьёт коктейль. Ещё немного наблюдаю, пока компания не идёт на танцпол, Злюка уверенно движется в сторону коридора. Иду не спеша за ней. В коридоре, как и предположил сразу, туалеты. Ладно, поговорю с девчонкой нормально и отправлюсь домой. Застываю чуть в стороне, из мужского туалета выходит подвыпившая гурьба, стоят, громко смеясь и матерясь. Почему-то совсем не удивляюсь, что они цепляются к Злюке, как только она выходит. Она пытается быстро пройти мимо, но они окружают ее, улюлюкая.

– Отпустите, – слышу голос девчонки и решаю вмешаться. Подхожу и говорю:

– Разошлись, парни, она со мной.

Они сначала окидывают меня дерзкими взглядами, но что-то подсказывает, что связываться со мной не стоит. Отпустив Алевтину, уходят, девушка смотрит на меня во все глаза.

– Что вы здесь делаете? – спрашивает, как только мы остаёмся одни.

– Могла бы и спасибо сказать, – усмехаюсь в ответ. Она на мгновенье смущается, поджимая губы, потом качает головой.

– Спасибо, – выдаёт в итоге, – вы вообще понимаете, что если Марина вас тут увидит… Зачем вы развели такой контроль? Так невозможно жить, вы этого не понимаете?

– Эй, полегче, – усмехаюсь на её тираду, – я вообще-то не знал, что она собирается в клуб, и как видишь, ещё не утащил её домой. Слушай, Злюка, – говорю по инерции, девчонка пыхтит, хмурясь, – ладно, Зайка, – усмехаюсь на это, – тем более, ты сегодня почти с ушами.

Девчонка по инерции трогает свои хвосты, продолжая хмуриться.

– У меня к тебе предложение.

– Очередное? – она усмехается, упирая руки в бока, я опускаю взгляд: нет, Злюка не утруждает себя бюстгальтерами, на ней короткий хлопковый топик, который отлично подчеркивает грудь. Я бы сказал, детально. На мгновению думаю: я всерьез собираюсь просить о помощи ее? Шатающуюся по ночным клубам, одевающуюся, как малолетка, которая мечтает, чтобы её завалили? Да и характер у неё вздорный… но так как больше некого, все же произношу:

– Присмотри за Мариной, чтобы она не нашла приключений на одно место.

– Я? – удивляется она. – Вы это как себе представляете? Мы с ней даже не подруги.

– По мере возможности. Ну и буду признателен, если попросишь своих друзей не лезть к моей дочери.

– А зачем мне это, не подскажете? – ехидно интересуется Злюка.

– Я заплачу.

Несколько секунд она недоуменно моргает, словно не веря, что я именно это сказал, или ждёт, что добавлю что-нибудь ещё. Поняв, что нет, тяжело выдыхает, злится, точно злится.

– Знаете что, – выставляет палец вперёд, – перестаньте думать, что все продаётся и покупается, а ещё начните доверять дочери. И не стройте козни за её спиной, понятно?

Она тычет пальцем мне в грудь, с силой так, а потом обходит и удаляется. Повернувшись, наблюдаю за ней, пока стройные ножки не скрываются за поворотом. Вздохнув, прислоняюсь к стене, тяжело выдыхая. Кто бы мне сказал, что ребёнок в восемнадцать приносит куда больше переживаний, чем в пять? Тогда все время казалось, вот сейчас ещё чуть-чуть подрастёт, и станет легче. Становилось. В чем-то. Но тут же появлялось что-то, в чем становилось тяжелее. И так, по всей видимости, до бесконечности.

Иду по коридору, думая о том, что мне самому расслабиться не помешает. А собственно, почему бы не снять здесь какую-нибудь девчонку и хорошо провести время этой ночью?

Выхожу в зал и оглядываюсь именно с этой целью. Вижу ту самую почти сразу: кудрявая блондинка около тридцати, немного навеселе и готова к приключениям. По крайней мере, улыбается зазывно.

Двигаю к ней, она тут же идёт навстречу.

– Привет, – говорю, улыбаясь, она отвечает тем же. – Скучаешь?

– Уже нет.

Усмехнувшись, притягиваю девушку к себе и начинаю говорить на ухо всякие глупости, в то же время убирая рукой ее волосы на другую сторону. Слегка касаюсь пальцами шеи, потом веду вниз по спине, чувствуя, как девушка глубоко вдыхает, как прогибает поясницу, когда мои пальцы скользят по ней. Поднимаю глаза и тут же натыкаюсь взглядом на Злюку. Она стоит совсем рядом, у барной стойки, сжимая в руках бутылку с водой, смотрит на меня. Продолжаю что-то говорить на ухо, не сводя взгляда со Злюки, веду пальцами ниже, до края коротких джинсовых шорт, коснувшись голой кожи, легко глажу. А в голове какого-то черта крутится мысль: как Злюка бы реагировала на такие прикосновения?